Хищники Дня и Ночи
Шрифт:
– Что случилось?
– Пока ничего. Отдыхай, скоро приедем. До города недалеко. Таклан, как город называется?
– Бармут. Уже совсем рядом, рукой подать. Вон за тот холм выедем – так, может, башни покажутся.
– А почему так тревожно? – Чаглави завозился, передвигая пояс так, чтобы ножны оказались под рукой.
– Что-то не так в округе, – медленно проговорил Свифт. – Как-то необычно стало. И тарвулы тревожатся.
– Никого нет, дорога пуста, хотя до темноты время есть, – добавил Таклан. – В такой час, да поблизости от Бармута не бывает дорога пустой.
Только
Обогнули холм, на который указывал агент, и точно – на юге показались строения. Чаглави пригляделся, напрягая глаза. Различил стены и невысокие башни. Город Бармут. Таклан поднял было стрекало, чтобы подогнать тарвулов, но не стал – животные и так двигались быстрей, чем прежде. Они явно чуяли угрозу.
Город рос над равниной, стены по мере приближения приобретали цвет и объем. Глина, перемешанная с шерстью, служившая строительным материалом, хотя и выгорела на жарком солнце Дня, все-таки несколько отличалась оттенком от окружающих холмов. Под стенами не видно тени, свет теперь идет со стороны великих гор. Странная картина – после захода солнца ночь подкрадывается с запада.
Вот уже стали видны ворота – словно раззявленный рот, который поглощает ленту дороги. Показались желтые искорки – блестят доспехи и оружие стражников. Чаглави плотней надвинул шляпу и укутался в пропахшую потом ткань.
В воротах солдаты Дневные уже махали руками:
– Скорей, скорей!
– А что случилось-то? – спросил, проезжая, Таклан.
– Проезжай быстрее! – сердито рявкнул солдат.
Едва повозка вкатилась в тень портала, стражники поспешили запереть ворота. Они волокли за ременные петли тяжелые, обитые медью створки, упирались ногами, поднимая пыль.
Грохнул засов. Солдат снял шлем и утер пыль.
– Стая бейрахов появилась в округе, – пояснил он. – Большая стая! Так что ночью теперь никто не выезжает, да и запираем пораньше.
Таклан кивнул и прикрикнул на тарвулов. Животные двинулись в тень улицы.
Чаглави сжался между ящиками и старался не привлекать к себе внимания. Зато Свифт не стеснялся, скинул плащ и озирался, с любопытством разглядывая дома по обе стороны. Ночному тоже было интересно, как устроен город варваров, но он посматривал украдкой из-под шляпы. Здания вокруг были похожи друг на друга, двухэтажные, между ними лежала густая тень. И запах стоял мерзкий. Чаглави удивился: по обе стороны улицы идут канавы, в которых спеклась отвратительная на вид грязь.
Изредка встречались прохожие. На телегу агента они не глядели, больше смотрели под ноги, чтобы не ступить в липкую мерзость.
Окошки в домах были узкие, в переулках виднелись заборы, соединяющие соседние строения. Должно быть, все двери зданий выходили в дворики. Кое-где над заборами торчали деревца – чахлые и пропыленные. Но все-таки здесь имелась растительность!
А потом повозка въехала
– Здесь есть представительство, – пояснил Таклан. – Остановимся, переночуем. Агента здешнего зовут Перувак. При нем не болтайте, он хитрый.
– Понял? – обернулся к Чаглави чародей Свифт. – Будет спрашивать, не отвечай. А лучше вообще молчи. Ты – мой помощник, я за тебя буду говорить. Слышишь, Таклан, а ты постарайся этого своего хитреца как-то отвлечь, что ли.
– Отвлечь?
– Ну, чтоб он к парню не приставал, сам его разговорами донимай, а мы с Чаглави – сразу спать. Мол, устали. Тебе-то я доверяю, а этому твоему Перуваку – совсем не доверяю.
Польщенный Таклан пустился в объяснения, как и чем он станет отвлекать местного агента, чтобы избежать ненужных бесед. Чаглави еще раз убедился, что колдун – хитрюга. Ловко противопоставил агентов друг дружке, всего-то сказав два слова. Может, и Дневных с Ночными колдуны из Замка так же настраивают? Хотя вряд ли… войну-то, как ни крути, начали Ночные… Однако мысль показалась юноше стоящей. Надо будет изложить свои соображения королю, когда путешественники вернутся. Если вернутся.
Представительство Замка в Бармуте располагалось недалеко от моста. Миновали несколько домов, и Таклан свернул в проулок, там остановился у ворот, возле которых на заборе был намалеван странный знак – круг, перечеркнутый внутри линиями, которые складывались в остроконечную звезду. Должно быть, символ Замка в стране Дня.
Таклан спрыгнул с передка и забарабанил кулаком в ворота. За забором сперва было тихо, потом послышался шум, скрип, загремели засовы. Уже порядком стемнело, и местный агент, должно быть, заперся в доме на ночь. Ночи в этом краю боятся.
Проскрежетал засов. Одна створка приоткрылась, выглянул хозяин, он был без шляпы, босиком и в одной только длинной рубахе. В руке – дубина, расщепленный джудовый стержень, утяжеленный колтуном из перемешанной с волосом глины. Из глины торчал острый кусок кремня. Этот Дневной был намного моложе Таклана, неприятный, узкоглазый.
– Ну, чего на ночь глядя являетесь… – сердито начал агент, но тут увидел колдуна. Тон сразу изменился, Дневной заговорил подобострастно и потише: – О, какая честь! Какая честь! Прошу, заходите, заходите, какая высокая честь! Дорогих гостей послало Солнце!
Перувак засуетился, отложил дубину, торопливо распахнул ворота. Таклан схватился за упряжь и повел тарвулов во двор. Чаглави не знал, что ему делать, и решил следовать повсюду за колдуном. Во дворе Джеремия спрыгнул на землю, Ночной – тоже. Дворик оказался тесным, со всех сторон окруженным постройками. Большей частью – сараями без окон, зато с массивными крепкими дверями. Склады представительства, догадался Чаглави. Дом Перувака, двухэтажный, как и все здания города, выходил окнами во двор – должно быть, здесь хотя бы часть дня держалась тень. Вероятно, обычная планировка в этих местах.