Хищники Дня и Ночи

Ночкин Виктор

Свифт без шляпы стоял у повозки и, прикрыв глаза ладонью, глядел на Ночного. Потом обернулся и позвал:

– Таклан, вылезай, все кончилось. И воду приготовь, парню руку повредили.

Говорил колдун спокойно, не повышая голоса. Из-под телеги показался Таклан.

– Зачем ты коробкой запустил, – с укоризной вздохнул агент, – наверное, теперь все рассыпалось.

– Тогда иди и собери, – пожал плечами Джеремия. – Вообще-то он метил тебе в голову. Ты настаиваешь, что я должен был сберечь твой груз, а не голову?

Хорошо, в следующий раз, если попадутся разбойники, я так и сделаю… хотя без тебя нам будет трудней добраться в порт.

Таклан, ворча, выдал бурдюк и чашку – промыть рану Чаглави, а сам побрел собирать рассыпавшиеся артефакты.

– Трупы перетащи на другую сторону! – крикнул вслед агенту Джеремия. – Пусть там валяются, чтоб с дороги не видать было!

Чаглави осмотрел свои раны. Ноги оказались исцарапаны колючками, а предплечье пересекала длинная рана – почти до локтя. Колдун заставил Ночного промыть царапины, а сам занялся его рукой. Аккуратно присыпал задетые места темным порошком, от чего стало жечь, у Чаглави даже слезы выступили. Но кровь мгновенно свернулась. Сердито ворча, протопал Таклан, возвратил на телегу коробку и побрел на другую сторону дороги – убрать трупы с глаз.

– Что ты мне на раны сыпал? – поинтересовался юноша.

– Это волшебное средство. Чтобы не воспалились твои увечья. А то заболеешь, придется ждать… Я хочу скорей перебраться на Амагар… Эй, Таклан! Ты скоро? Поспеши, пока прохожих нет!

* * *

Хотя кровотечение унялось, Свифт замотал раненую руку Чаглави полоской ткани. Заканчивали они уже на ходу, Таклан поспешил убраться.

– Кто это был? – спросил Ночной, когда Джеремия затянул узел.

– Разбойники, – бросил с передка агент.

– Разбойники? А почему они такие грязные?

– Потому что разбойники! – сердито пояснил Дневной. – А у вас они разве чистые?

– А… – Чаглави задумался. – Вообще-то, да…

В стране Ночи разбойники прятались в зарослях осоки, по берегам болот, а когда на них шла охота, частенько отсиживались в воде, среди диких шерванов, которые давали тепло. Вокруг водяных шерванов обычно чисто, поэтому и разбойники не пропыленные, как вот эти, которых они с Джеремией убили.

Здесь, конечно, тем, кто вне закона, приходится отсиживаться в пыльных кустах… Да, глупо получилось с вопросом…

– А много у вас разбойников?

– Когда как, – Таклан замялся. – Обычно их быстро ловят или прогоняют, но сейчас война, старейшинам не до них. Да эти, сам видел, какие – оборванные, тощие. Должно быть, прячутся, всего боятся.

– Странно, что они напали, – заметил Свифт. – Все-таки нас трое. Многовато для таких.

– Тарвулы у меня хорошие, – пояснил агент. – Им, видно, тарвулы понравились… Моя упряжка многим нравится. Поэтому здесь я в одиночку не езжу, непременно попутчиков жду.

Таклан снова поторопил

животных. Холмы и заросли колючки закончились, теперь повозка ехала среди полей. Впереди показался перекресток. По дороге поперек купеческого тракта понуро и медленно брели десятки людей. Чаглави удивили их одежды – темные, в таких должно быть очень жарко. Ну и количество пешеходов тоже поражало. Поодиночке и группами – насколько хватало глаз – дорога была покрыта темными силуэтами.

– Кто это? Идут…

Мрачные фигуры, медленно и целеустремленно бредущие в одном направлении, производили странное впечатление.

– Известно кто – ревнители, – протянул Таклан. – Ты шляпу-то надвинь. Поглубже надвинь. С ревнителями лучше не рисковать. И накидку на руку заверни, чтобы повязку не видно было. А то мало ли…

– Да кто они такие? – Чаглави никогда не слышал о ревнителях в черной одежде.

– Они… ну, говорю же, ревнители.

– Это такие Дневные, которые свою жизнь посвятили служению Солнцу, – пояснил Свифт.

– А разве не все Дневные служат Солнцу?

– Эти – только Солнцу, – непонятно сказал Таклан.

Колдун стал объяснять:

– Дневные служат Солнцу, но это как бы позади, на горизонте жизни. Вот, скажем, вырастил человек сорж, обменял на инструменты, вот этим он занят изо дня в день. Что он Солнце чтит – это само собой, никуда не девается, но занят-то он своим хозяйством. А ревнители – это те, кто все дела забросил, чтобы поклоняться Солнцу. Вот они идут в паломничество, в храм. «Тропа Солнца ждет тебя», – так они говорят.

– Посреди озера Хлави храм, – вставил агент. – Там дом Солнца.

– Почему посреди озера-то? Солнце же в небе?

– Потому что Солнце восходит из соленого моря и уходит в соленое море. Озеро Хлави – соленое.

– Это озеро, – снова заговорил колдун, – символизирует морской подводный дом Солнца. Там какая-то старая реликвия, верно, Таклан? Древнее изображение Солнца. Это великая святыня, вот ревнители и ходят ей поклоняться. Конечно, Солнце уходит на ночь не в море, а на другую сторону мира, но это слишком долго и сложно объяснять. А посмотришь – так вроде в море… В общем, у ревнителей посреди озера храм. Вот к нему и направляются.

– А почему в черном? Ведь жарко!

– Потому и в черном, – буркнул Таклан. – Идут, дуралеи, потеют. Уподобляются Солнцу.

– Когда Солнце поутру поднимается из моря, по его лику стекает соленая вода, – растолковал Джеремия. – Солнце очищается и поднимается над миром в сияющей чистоте.

– Вот и эти хотят очиститься, – закончил Таклан. – А теперь молчите оба. Погодим немного, не станем ревнителям путь загораживать…

Повозка достигла перекрестка. Агент остановил тарвулов. Чаглави осторожно выглянул из-под шляпы. Перед ним, раскачиваясь, медленно брели согбенные темные фигуры.