Хит сезона (сборник)
Шрифт:
Отлично! Кое-что у меня уже есть! Правда, это так и не объясняет главного. Зачем же все-таки Салько пригласил меня в чужой дом и делал вид, что это его квартира?
Кое-какие козыри для разговора с одним из генералов у меня появились. Но что потребовать взамен на эти козыри? Беда в том, что я вообще не понимаю движущих пружин интриги, лежащей в основе этого убийства. Почему убита любовница Салько, хотя он говорил мне о жене? Как там вообще оказалась любовница?
Я пожалела, что не могу поговорить с Салько сама. Он же непременно меня выдаст.
Кряжимский, прождав минут десять, пока я хоть как-то отреагирую на его рассказ, и не дождавшись, обиженно фыркнул, встал и вышел из квартиры, ни с кем не попрощавшись. Виктор ушел с ним вместе.
Едва за ними закрылась дверь, Ромка вынырнул из кухни.
– Ну вот, – вздохнул он. – А я кофе приготовил, пока вы тут секретничали.
– Подслушивал? – притворно ужаснулась я. – Какой кошмар!
– Да ну тебя! – сказал Ромка. – Ничего я не подслушивал. Что я, не понимаю, что есть какие-то дела, о которых мне знать не надо!
– Для твоей же пользы, – согласилась я. – И безопасности. А не потому, что мы тебе не доверяем…
Звонок в дверь прервал меня на полуслове.
– Мама, наверное! – ужаснулся Ромка.
– Да нет, – беспечно махнула я рукой, – это Виктор вернулся. Забыл что-нибудь сказать мне важное. Иди открой.
Ромка подошел к двери и на всякий случай спросил, как мать учила:
– Кто там?
Ему что-то ответили.
– Слесарь какой-то… – пробормотал он, открывая замок.
– Не открывай! – крикнула я, но было поздно.
Дверь от сильного толчка распахнулась. Ромка отлетел в сторону и грохнулся о стену спиной.
На пороге стоял мужчина среднего роста в черной куртке и, глядя на меня, ухмылялся.
Он был рыжим!
Глава 5
– Допрыгалась, сучка? – спросил Рыжий. – Поехали!
– Куда? – спросила я.
– В гости! – засмеялся он. – Женька с тобой познакомиться хочет!
Ромка сидел на полу, глядя на Рыжего широко раскрытыми глазами.
Внезапно он вскочил и бросился на Рыжего, стараясь ударить его кулаком в лицо. Но тот сделал какое-то неуловимое движение, и Ромка опять отлетел к стене.
– Уйми своего щенка! – сказал Рыжий, перестав улыбаться. – Или я его сейчас калекой сделаю!
– Пошли! – быстро сказала я. – Его не трогай! Он тут вообще ни при чем. Он даже не знает, кто я!
Ромка снова вскочил, убежал в свою маленькую комнату и принялся чем-то там греметь. Я поняла, что он ищет молоток или, еще лучше, – топор.
«Если Ромка сейчас выйдет с топором, – пронеслось у меня в голове, – Рыжий его убьет!»
Я толкнула Рыжего в грудь и побежала в коридор, на лестничную клетку. Рыжему ничего не оставалось, как последовать за мной.
Не сбавляя хода, я помчалась по лестницам
Уже сбежав на первый этаж, я услышала, как сверху раздался Ромкин крик:
– Оля! Ольга!
Я выскочила на улицу. Мне показалось, что Ромка плачет…
Рыжий вылетел за мной следом и поймал за локоть.
– Ты куда? – воскликнул он. – Пешком, что ли, собралась идти? Лезь в машину!
Мне пришлось забраться в стоящий около самого подъезда «БMВ». Лишь бы поскорей уехать отсюда, пока Ромка не выбежал на улицу.
Мотор взревел, и мы тронулись. Я сразу почувствовала себя спокойнее.
– Надень на голову! – приказал мне Рыжий, подавая мешок из плотной материи с прорезью у рта. – И не маячь перед окном в этом мешке, чтобы лишнего внимания не привлекать.
Не стану утверждать, что его слова очень уж меня приободрили. Поскольку означать они могли только одно – что я обратно вряд ли вернусь. Мне предназначено надолго остаться там, куда меня везут. Если не навсегда.
А везли меня за город. Я поняла это не глядя, только по последовательности поворотов, подъемов и спусков.
«Вот мы миновали КП ГИБДД, – думала я, почувствовав, как машина в очередной раз круто повернула вправо, – сейчас будем объезжать взлетные полосы гражданского аэропорта…»
Услышав в этот момент шум мотора заходящего на посадку самолета, я почувствовала удовлетворение. Глаза он мне завязал! Придурок! Тогда бы и уши заткнул!
Потом мы нырнули в овраг, вынырнули из него, и машина через некоторое время остановилась – очевидно, мы оказались у цели нашей поездки. Рыжий мне разрешил снять мешок с головы и приказал вылезать из машины.
Я посмотрела по сторонам и убедилась, что моя догадка о том, куда мы едем, оказалась правильной. Это была Миллионеровка.
Такое название у тарасовцев носит целый городок коттеджей из белого кирпича. Каждый из них был построен по индивидуальному проекту и стоил, наверное, огромных денег, но главное – они все благодаря этому имели разную архитектуру. Городок коттеджей, или Миллионеровка, как его тут же окрестили жители расположенного по соседству старого и грязного поселка Епифановка, состоящего сплошь из одноэтажных деревянных лачуг, поражал воображение фантазией архитекторов, соревновавшихся друг с другом в вычурности формы, и тщеславием заказчиков-миллионеров, стремившихся поразить соседей размерами своих белокаменных дворцов.
Выйдя из машины, я оказалась в большом дворе, в центре которого стоял дом.
С первого взгляда я поняла, что убежать отсюда невозможно.
Трехэтажный особняк, занимавший, наверное, соток восемь, не меньше, имел на окнах первого и второго этажей внушительные решетки, а окружающий его двор был обнесен высоченным железным абсолютно гладким зеленым забором.
«Метра три, наверное, – тоскливо подумала я, прикинув на глаз высоту забора. – Но зачем они выкрасили его в ядовито-зеленый цвет?»