Хитрость
Шрифт:
Прикусив губу, я опустилась перед ним на колени и обнаружила на уровне глаз заметную выпуклость. Я потянулась к ремню.
– Тебе повезло, - сказал он.
Отвлекаясь от поставленной задачи, я посмотрела на его серьезное выражение лица, не зная, почему он вдруг посчитал меня везучей.
Рука Нокса накрыла мою, ту, что на ремне.
– Я был очень близок к тому, чтобы использовать его на твоей заднице.
Даже под брызгами воды мои глаза расширились, а сердце ускорило ритм.
Он ведь шутит, правда?
Нокс отпустил мою руку и нежно провёл по щеке.
–
Как он это делает?
– Продолжай расстёгивать ремень. Я решил, что есть другие способы наказания.
Мои руки дрожали, когда я продолжила и спросила:
– Разве не это ты сделал сегодня днем?
Дёрнув вниз молнию, я освободила его тяжелую эрекцию, которая так сексуально смотрелась между мускулистых бёдер. Мой рот тут же наполнился слюной. Я тихонько сглотнула. Всё внутри меня кричало взять его в рот. И именно это я бы и сделала, но он только что сказал не трогать его. Моя грудь болела от нерешительности, не зная, чего он хочет или что я должна делать.
Нокс открыл стеклянную дверь, отбросил ботинки и кинул свои промокшую рубашку и брюки на пол. Когда он обернулся, у меня перехватило дыхание. Грозный блеск в глазах вернулся.
– Сегодня днем?
– спросил он.
– Принцесса, это вопрос. Кое-что, о чем ты не имеешь права спрашивать. Для ясности, весь следующий год я могу наказать тебя в любое время, когда захочу и по любой причине.
Он потянулся к моей руке и помог мне встать. Мои туфли на высоком каблуке скользили по мокрой плитке.
Нокс продолжил:
– Я могу наказать тебя просто потому, что мне захочется посмотреть, как покраснеет эта упругая задница. - Он сжал ладонями мои ягодицы и притянул меня ближе. Даже в туфлях мне пришлось задрать голову. - Но...
– продолжил он, - ...не это послужит сегодня тому причиной. Сегодня я составил длинный список нарушений, все одинаково заслуживающие наказания. Начнем с идиотского представления, которое ты устроила в баре.
Я подняла подбородок и выпрямилась. Естественно, из-за того, что мои соски стояли по стойке смирно, я не выглядела так убедительно, как мне того хотелось.
– Ты назвал меня дешёвой проституткой. Так вот и получай её.
Его голова медленно двигалась из стороны в сторону, пока он удерживал меня у стены.
– Нет.
– Его бархатный голос прокатился, как гром, когда он сжал между пальцами возбужденный сосок.
– Я. Сказал. Ты. Не. Дешёвка.
Я ахнула, когда он наклонился и прикусил чувствительную кожу за ухом. Его длинные пальцы болезненно впились в меня, эрекция толкалась в живот.
Глядя на меня, он произнёс:
– Я заплатил за тебя целое состояние. Принцесса, ты самая дорогая шлюха, которую я когда-либо знал.
Он прижал мои плечи к стене, его слова унизили меня. Его действия были быстрыми и грубыми, смешивая удовольствие с болью. Но не на этом я концентрировалась. Всё моё внимание было направлено на его голос, который доносился вибрацией сквозь влажный воздух до моей сердцевины. Я услышала звук - не слова - как он нашёл серебристый пакетик, и мое новое наказание началось.
Последние
Это его слова.
Но не его действия.
Мое тело отвечало Ноксу Деметрию так, что я не могла это объяснить. От простых слов или взгляда я становилась податливой, он был моим скульптором. Естественно, ему перепала своя доля оргазмов, но я уверена, что, если бы это было соревнование, я бы выиграла.
Ночью я проснулась и инстинктивно прижалась к его телу. Древесный запах его одеколона задержался на наволочках, а мускус нашей страсти витал в воздухе. Я ненавидела, что он считает, что всё по-другому, и в то же время я была в его руках, как в раю. Он не раз говорил, что мой маленький спектакль, как он подчёркивал, был глупым, и он, вероятно, прав.
И затем я начала вспоминать, какой сердитой - зеленой от злости - я была из-за его записки и демонстрации силы. Если быть абсолютно честной, мне было неприятно больно. Игнорирование каждого пункта в этой проклятой записке было моим способом сопротивления. На протяжении большей части жизни мне говорили, что я дерзкая и не поддаюсь контролю. Когда я была в академии или в Стэнфорде, у меня не было проблем с учителями или профессорами. Однако у меня были проблемы с мудаками. Мудаками, как Алтон.
Не желая лежать рядом с Ноксом, я отодвинулась и откатилась на другую сторону. В этой записке и вчера днем он был мудаком. В «Дель-Маре» я охотно отдала ему контроль. Я могла бы сделать это снова - отдать контроль сексуальному, соблазнительному мужчине, который был также надежным и чутким, но то, что он сделал и сказал вчера, было неправильно.
Называть меня шлюхой - дорогой или дешевой - не было проявлением ни надежности, ни чуткости. Мистер Деметрий понятия не имел, что привело меня в "Измену". Он не знал мои мечты и цели. Причиной подписать соглашение с "Изменой" было не богатство, не в прямом смысле этого слова. Это примерно то же самое, что и мой наряд дешёвой проститутки. Это мой отказ играть по несправедливым правилам.
Я добровольно продала... или сдала себя в аренду... на двенадцать месяцев назло отчиму. Нокс мог унижать меня, делать всё, что хотел - я и раньше проходила через это и буду – до тех пор, пока у меня будет возможность достичь цели. Чем больше мой разум размышлял обо всём, что произошло, тем более неуловимым становился сон. Моё тело замерло от осознания, что я незаметно для себя провела сравнение, которое до вчерашнего дня казалось невозможным.
Нокс вел себя как Алтон.
Да. Разница лишь в том, что Нокс мне нравился.