Хижина в горах
Шрифт:
Он рассказал о семье Флойдов и о том, что было связано с этим семейством.
– Все это так странно, – пробормотала Элис.
– Еще более странным я бы назвал то место, где живут эти люди, я бы даже сказал, существуют.
Джеф в самых нелицеприятных выражениях описал дорогу, по которой они ехали до хижины Бэннека.
– Лесная глушь, иначе не скажешь, хотя и это слишком высокая оценка для этого захолустья. Флойды ближайшие
– Кто такой Коннел?
– О, это самое интересное. Он специальный агент ФБР.
– Как ФБР оказалось в этом замешано?
– Хэйес Бэннек годами бегает от Коннела. Что-то связанное с массовым расстрелом.
– Ты серьезно?
– Боюсь, что да. Отпечатки Бэннека сняли в хижине. Сообщили Коннелу. И тот сразу же примчался сюда. Через двадцать минут после встречи с ним и ее рассказа о приключениях в горах Эмори сбежала, почти наверняка с Бэннеком. И пока мы с тобой разговариваем, их следы заметает снегом.
Он помолчал, перевел дух.
– Кажется, я все рассказал.
Наступило долгое, гнетущее молчание.
Наконец Элис судорожно вздохнула.
– Джеф, это трагический поворот событий.
– В самом деле?
– Не язви.
– Тогда скажи что-нибудь менее банальное.
– Хорошо, – Элис снова помолчала, потом продолжила: – Для меня очевидно, что Эмори потеряла связь с реальностью.
Джеф почувствовал, что она чего-то недоговаривает.
– Элис? Дорогая? Ты знаешь что-то такое, чего я не знаю?
– Я не уверена, что это важно.
– Расскажи мне, и я сам буду решать, важно это или нет.
– Я не могу предать доверие Эмори.
– Твоя преданность ей восхищает, но если ты что-то утаиваешь от меня и от властей, то ты только покрываешь ее странное поведение. Она жертвует своей репутацией и уничтожает свое будущее в клинике. На чаше весов ее карьера, а также моя, твоя и карьера Нила. Не только карьера, ее жизнь может быть в опасности. Мужчина, с которым она сейчас, преступник, жестокий убийца. Господи, Элис, к черту доверие, расскажи мне, что тебе известно!
Она глубоко вздохнула.
– Вчера вечером Эмори позвонила мне из больницы. Вернее, это было уже сегодня, ближе к утру. Мне показалось, что она на грани истерики. Она прерывисто дышала, как будто у нее паническая атака.
– И что ее вызвало?
– Ее очки от солнца. Эмори спросила меня, помню ли, как она в течение дня рассказывала, что они были сломаны.
– Она позвонила тебе на рассвете, чтобы поговорить об очках от солнца?
– Потому что ты спросил, когда их склеили.
– Иисусе, ее действительно заклинило на этом. Вечером она спросила
– Эмори гадала, откуда ты узнал, что очки разбились при падении.
– Я этого не знал. Мне было известно лишь то, что в пятницу она уехала из дома в целых очках. Вчера я заметил, что дужка склеена, – он выждал десять секунд и продолжал: – Элис, почему она… Почему она звонила тебе в панике из-за такого безобидного пустяка?
– Для нее это не было безобидным пустяком. Эмори решила, что ты проговорился, когда спросил ее о них. Задав это вопрос, ты, с ее точки зрения, выдал себя.
– Боже всемогущий, – воскликнул Джеф театральным шепотом.
– Я сказала ей, что она просто дала волю своему воображению, но, когда мы уже заканчивали разговор, Эмори все еще не была в этом уверена.
– Моя жена – воровка, которой приятнее в компании беглого преступника, но она обвиняет меня. Невероятно.
– Когда я с ней говорила ночью, я не знала о краже со взломом и обо всем остальном. Но и без этого Эмори вела себя нерационально. Я предположила, что она перекладывает на тебя свою вину.
– Ее вину за кражу со взломом?
Элис не ответила.
– Или вину за что-то другое?
– Джеф, я не могу…
– Эмори переспала с ним, верно?
Элис промолчала.
Он фыркнул:
– Многозначительное молчание конфидентки и подруги.
– Я ей не слишком хорошая подруга, – с искренним раскаянием произнесла Элис. – Я сплю с ее мужем.
– Она знает.
– О боже, – взвыла Элис.
– Расслабься, ради бога. Я не назвал твоего имени, но признался в измене.
– Почему? Почему сейчас?
– Эмори загнала меня в угол. Даже после сегодняшних шокирующих открытий ей хватило наглости напрямую спросить меня, есть ли у меня любовница. В ярости я подтвердил это, но не сказал, с кем я ей изменяю.
Понизив голос, Элис сказала:
– Должно быть, она испытала облегчение, когда это открылось. Неизвестность и сомнения ее мучили.
– Никто бы не усомнился в твоей лояльности к ней, хотя тебе следовало бы немедленно мне позвонить после вашего с ней ночного разговора. Мне следовало знать о ее подозрениях на мой счет.
– Я списала их на переутомление, на действие лекарств, на оставшийся в ней страх после того, что она испытала. Эмоциональное потрясение и…
– Я понимаю. Но тебе следовало бы сказать мне, Элис. Знай я об этом, сегодня все могло бы пойти по-другому.
– Как это? Что бы ты сделал?
– Для начала я бы не стремился поскорее отвезти ее домой. Я бы рекомендовал ей подольше оставаться в больнице и провести под наблюдением еще пару дней.
– Возможно, встретиться с психиатром?