Хочу познакомиться
Шрифт:
Если бы папа мог сейчас меня видеть!
Я знала, что папа гордился бы мной; правда, он был бы удивлен, что я оказалась по другую сторону бизнеса: вместо того чтобы работать сценаристом, решила работать со сценаристами. Он бы задался вопросом, что случилось с девочкой, которая в возрасте двенадцати лет заявила, что станет следующей Норой Эфрон или Дороти Тейлор, для которой писать было столь же важно, как есть или дышать. Конечно, он никогда не узнает, что сказал мне первый же агент, которому я показала свои тексты: «Жаль, но у вас нет нужных качеств».
По спине пробежал легкий озноб. Обычно я умела
Я протиснулась к бару рядом с Джоди, чтобы поставить пустой бокал, и услышала конец фразы Джеральдин:
— Я бы ни за что так долго не осталась в этой должности. — Тут юная особа заметила меня. — Без обид, — быстро добавила она.
— Эви не виновата, — сказала Джоди. — Ее босса, Монти, нельзя принимать всерьез.
Я возмутилась. Монти был из тех людей, кого в нашей сфере называли старой гвардией. Мой босс еще застал времена, когда большинство сделок заключалось в барах частных клубов. Он до сих пор мог очаровать продюсера, когда было нужно, но мир изменился. В профессию валом повалила энергичная молодежь с врожденным пониманием контента. Само это слово вызывало у Монти аллергию.
— Он блестящий знаток своего дела, — возразила я, понимая, что защищаю не только босса, но и свой личный опыт.
— Мы все прекрасно понимаем, почему ты там остаешься. Ради больших плюшек. — Джоди произносила «плю-у-ушек», превращая нашу с ней разницу в возрасте в пропасть. — У Монти наверняка есть солидный компромат на одного всем известного оскароносного сценариста, иначе чем же еще он бы так долго его удерживал.
О том, как переманивают авторов, Джоди знала все. Хотя о лучшем клиенте Монти даже ей кое-что было неизвестно.
У Джеральдин заблестели глаза.
— Вы ведь об Эзре Честере говорите, да? Божеч-ки мои, какой он на самом деле? Такой же обалденный, как в «инете»? Так мило, что он встречается с Моникой Рид. Она его лет на десять старше, а ему по фигу. Как там его суперфильм? Он же вроде пожертвовал половину гонорара на благотворительность? Расскажи мне всё.
Получив три года назад «Оскар» за лучший сценарий, Эзра моментально сделался любимцем киноиндустрии, но лишь закрутив роман с голливудской королевой Моникой Рид, он стал претендовать на статус знаменитости. Замелькал в колонках светской хроники и всевозможных звездных рейтингах, благодаря чему его инстаграм-аккаунт насчитывал теперь более трехсот тысяч подписчиков. Еще бы: с такой внешностью Честеру впору было идти в актеры, а не в сценаристы.
— О фильме мне особенно нечего сказать, — ответила я, улыбкой смягчая свои слова.
— Ты такая смешная, Эви! — воскликнула Джоди, и я будто перенеслась в старшую школу, где меня высмеивали и дразнили уже за то, что я поднимала на уроке руку. — Мы же подруги. Ты можешь, по крайней мере, подтвердить слухи? У великого
— Ничего подобного, — возразила я, стараясь не зацикливаться на «подругах». Мы с Джоди были знакомы около года, с тех пор как она стала ассистенткой, и виделись всего раз в месяц. Можно ли считать нас подругами? В глубине души я надеялась, что можно, ведь переехав в Лондон, я обнаружила, что здесь завести новых друзей вне работы практически нереально. И все же… Однажды мы с ней вдвоем отправились в бар выпить, я потеряла бдительность и разболтала ей кое-то личное. На следующий день какая-то незнакомая ассистентка написала мне по электронной почте, рекомендуя своего консультанта по работе с утратами. Больше я с Джоди никуда не ходила.
— Наверное, благотворительная деятельность отрывает его от творчества, — сочувственно предположила Джеральдин. — Эзра Честер только что на целый месяц ездил в Южную Америку, чтобы встретиться там со всеми детьми, для которых он собирает деньги. Не понимаю, как он успел.
— Мы задаемся тем же вопросом, — нейтральным тоном произнесла я, вспоминая прекрасные снимки виноградников, которые он тоже успел посетить.
— Ну расскажи нам что-нибудь, чего мы не знаем о Честере, Эви, — проговорила Джоди и многозначительно выпучила глаза, давая мне понять, что Джеральдин раздражает нас обеих. Делая меня сообщницей.
— Ну, — пролепетала я, все еще ощущая легкое головокружение после нескольких бокалов дешевого пойла на пустой желудок. — По правде говоря, Эзра…
Джоди затаила дыхание. У меня зазвонил телефон.
Я сделала паузу, осознав, что запросто могла сболтнуть лишнего; достаточно было объяснить, почему Эзру Честера мои друзья за глаза называют Эго. И одним махом разрушить его репутацию, а заодно и репутацию агентства.
К большому разочарованию моих собеседниц, я полезла в сумку и достала оттуда сэндвич, чтобы добраться до телефона. Ох ты ж черт! Я открыла пакет и откусила от сэндвича большой кусок. Люди, которые воображают, что агент — гламурная профессия, не видели, как вечером я запрыгиваю в последнюю электричку в обнимку с буханкой хлеба, купленной на ужин.
Джоди откашлялась, явно смущенная моей выходкой.
— Ну так что? Давай, Эви, делись.
— Хорошо, — сдалась я. — По правде говоря… — Я прервалась, чтобы быстро покончить с сэндвичем. Девицы в нетерпении подались ко мне. — Его следующий проект сразит всех наповал.
Последовала пауза. На лицах ассистенток появилось недоверие.
— Отлично, — сухо процедила Джоди и выразительно переглянулась с Джеральдин, на сей раз оставив за бортом меня.
Семь лет работы ассистенткой не проходят даром. За это время чему-нибудь да научишься.
Эзра, конечно, самый настоящий Эго, но здесь никто и никогда не узнает почему.
Я сунула пустой пакет из-под сэндвича обратно в сумку и достала телефон. Несколько пропущенных звонков от Монти. Я знала, что повод для звонка может быть какой угодно: от творческого кризиса у клиента до намерения сдать костюм в химчистку.
В кои-то веки я была благодарна Монти, изводившему меня своими распоряжениями.
— Простите, но мне пора. Я нужна в офисе.
Джеральдин сверилась со своими водонепроницаемыми «Касио».