Хочу тебя, девочка
Шрифт:
— Ты счастлива? — шепнул мне на ухо Исаев.
Я повернулась в его руках, оказываясь с ним лицом к лицу и, коснувшись губами такой родной и любимой ямочки на покрытом щетиной подбородке, ответила:
— Абсолютно.
Камиль
— Папа… Почему он называется воздушный змей, а по виду это какой-то ромбик? — указала на взвившуюся в небеса игрушку Камилла.
Я усмехнулся
— Наверно, потому что когда его придумали… в очень-очень древние времена… еще никто и знать не знал, как на самом деле выглядят змеи.
Хорошо, что меня не слышала Марина. Обычно после подобных объяснений, на деле больше похожих на откровенную чушь, она притворно грозилась купить мне на день рождения большую советскую энциклопедию. Хотя, я ведь не мог знать всего! И эта истина стала особенно явной после того, как дочь достигла возраста «почемучки».
— Он такой старыыыый? — удивленно округлила рот дочь. — Вот это да!
Ей было уже целых пять. Возраст прекрасный (хотя, другого у моей малышки просто не бывало), но понуждающий меня раз за разом отвечать на миллиард и один вопрос, беспрестанно звучащих из уст Ками.
— Именно так. Кстати, — я взглянул на часы. — Кажется, мама и Макс уже должны были проснуться. И скоро приедет Пьер.
— Точно! Я совсем забыла, что у нас гости! — воодушевилась Ками и, вручив мне «пульт управления» ромбиком, умчалась в сторону дома.
Я, посмеиваясь, опустил змея с небес на землю, смотав леску, и, прихватив его с собой, направился следом за дочерью.
Марина и наш с ней сын Макс, которому как раз сегодня исполнялся год, по случаю чего мы планировали устроить небольшое застолье, действительно проснулись. Сын, совершенно довольный и выспавшийся, уже восседал на детском стульчике, Марина — принялась за готовку.
— Я все же буду настаивать на том, чтобы и в загородном доме у нас была прислуга, — сказал жене, засучив рукава и собираясь помочь в организации посиделок.
— А я — буду против, как и раньше, — откликнулась она. — Дети очень быстро растут. Мне и так кажется, что я краду у себя что-то ценное, когда они остаются с няней, а я — пытаюсь вернуться к работе.
Она вздохнула и посмотрела на Макса. Он как раз уставился
— Ну, на себя у тебя тоже должно быть время, — парировал я, доставая из холодильника продукты для канапе.
С некоторых пор, уже пребывая в статусе мужа и отца, я научился еще и хорошо готовить. И, надо сказать, получал от этого огромное удовольствие.
— Ладно, Исаев… с этим спорить не буду, — улыбнулась Марина.
— Хорошо… Исаева.
Дальше мы просто молча готовили под реплики говорящего рюкзака, мартышки и бог весть чего еще. Я исподволь любовался женой, как делал это всегда, когда она была рядом. И мне постоянно казалось, что это занятие наскучить не может в принципе.
— Батюшки, что они там курили, когда это придумывали? — донесся до нас голос Пьера и мы с Мариной, как по команде, повернули головы на звук.
Друг семьи стоял в дверях, делал вид, что смотрит телевизор, а на руках держал… щенка.
— Ты все же это сделал… — с благоговейным ужасом прошептала Марина.
— Конечно, да! — заявил Пьер. — Ками вьет из меня веревки, ты же знаешь, — покачал он головой, входя на кухню.
— И не только из тебя, — заверил я в ответ. После чего крикнул в сторону детской: — Камилла! Иди сюда… Дядя Пьер привез тебе кое-что. Вернее, кое-кого.
Макс уже тоже весьма заинтересовался щенком, которого Пьер опустил на пол, и который тут же помчался исследовать новую территорию. Сын начал гулить, по-своему требуя, чтобы его высвободили из заточения кресла.
— На этом моя помощь заканчивается, — вздохнул я, предвидя, какой тарарам сейчас устроят щенок и двое детей.
Ками, уже примчавшаяся на зов, восхищенно визжала и пребывала в высшей степени восторга. Пьер же, делая вид, что ничего ужасного не случилось, погрузился в просмотр мультика.
Мы с Мариной переглянулись, и на лице жены появилась счастливая улыбка. Я улыбнулся в ответ, потому что тоже был совершенно счастлив.
Дети, любимая женщина, друг и собака — идеальный хэппи-энд для любой истории.
Теперь я это знал наверняка.
Конец!