Ходатайства, заявления и жалобы
Шрифт:
И в деле о расторжении брака и в любом ином исковом деле согласие ответчика может быть выражено как в начале судебного заседания, так и в ходе, и в завершение исследования судом обстоятельств и доказательств по делу. В последнем случае к моменту принятия решения суд располагает и распорядительным актом ответчика, – актом признания иска (как материально-правового притязания, так и основания), и также всей полнотой фактического и доказательственного материала, проверенного в судебном разбирательстве.
Верно ли утверждать следующее: «Независимо от чего бы то ни было суд имеет безусловное право привести в решении все существенные фактические и
а) либо только ссылку на согласие ответной стороны;
б) либо дать полное обоснование решения, продемонстрировав, с учетом позиций сторон, исследованные в процессе надлежащим образом факты и доказательства. Но и у сторон есть право самостоятельно распоряжаться своими процессуальными правами. Для истца, приложившего к своему заявлению также заявление о согласии ответчицы, может быть особо существенным указание в решении именно на согласие супруги на развод. И только на согласие (а не на какие-то негативные факты о семейных скандалах сторон и иная компрометирующая информация, например – по материалам прекращенного уголовного дела или публикаций в печати).
Мотивы, как и решение в целом, предназначены прежде всего сторонам, участникам дела (обобщающая категория – заинтересованные лица). Сторонам или одной из них может быть небезразлично, на чем основано решение – на признании другой стороны, и только, или на всей совокупности проверенных в судебном разбирательстве существенных достоверных фактов и доказательств (последние должны быть еще и приемлемыми, удовлетворяющими критерию допустимости). Кроме того, в судебном акте могут быть суждения, основывающиеся не на доказательствах, а на презумпциях, преюдициях или на общеизвестных фактах. Возможно, решение главным образом держится на доказательственной презумпции или на презумпциях (при отсутствии или невосполнимой недостаточности кондиционных доказательств). Если же ответчик признал иск (или истец признал встречный иск), и к тому же в основании решения – доказательственная презумпция, это уже решение, которое мы бы не назвали презумптивным (по крайней мере, чисто презумптивным).
Решение, мотивируемое согласием ответчика с иском, представляет собой так называемое согласительное судебное решение.
Может ли сторона просить суд о включении или невключении в фактический состав основания предстоящего решения отдельных определенных фактов-обстоятельств? Сторона предлагает суду собственный анализ фактического состава, доказательств, иной значимой для дела информации.
Другой вопрос, вправе ли сторона просить о включении в решение в качестве его основания только признания иска? На наш взгляд, стороны вправе ставить так вопрос перед судом и должны аргументировать свою позицию. Не доказанная негативная информация не подлежит включению в основание решения суда.
Особо важным представляется следующий вопрос: можно ли считать рациональной заложенную в действующем процессуальном законодательстве процедуру (технологию) отсроченного написания мотивировочной части решения в общем или в арбитражном суде? Если ориентироваться на практику которая, как правило, следует
Любой судья, прокурор или адвокат скажут, что такое правило позволяет рассматривать дела оперативней, не тратить гражданам лишнее время на ожидание очередного процесса.
Так ли это в действительности? Достоинства практики повсеместного отложения судами написания решения в полном объеме вызывают большие сомнения.
Первый аргумент. После объявления последнего фрагмента (резолютивной части) решения и при неизвестности оснований выводов суда у сторон, их представителей, других участников процесса нет убежденности в том, что решение законно, разумно и справедливо.
Второй аргумент следует из первого. Сторона, не довольная собственно решением как итогом определенного судебного императивно-властного воздействия на спорные правоотношения, оставаясь в неведении относительно объективности суда и обоснованности судебного акта, психологически скорей и энергичней будет готовиться к новому раунду судебной борьбы (чем если бы в судебном заседании сразу же объявлялось убедительно мотивированное полное решение). К тому же недовольная сторона оценивает свое ожидание мотивов как судебную волокиту, нарушение права на сопричастность к процессу, права на безотлагательную информированность о доводах и аргументах решения, расходящегося с ее заявленной в процессе позицией. Это момент формирования критического отношения к суду, скептической оценки априорных представлений о доступности процесса, праве на справедливое решение и свободе обжалования решения, воспринимаемого как судебное недоразумение.
Третий аргумент касается судей, постановивших неполное решение. Объявив резолютивную часть и переключаясь на очередные судебные дела, судья мысленно не освобождается от предыдущих «не отписанных» дел и решений, что прибавляет ему нагрузки и на психику и на интеллект (напряженность, чувство избыточной профессиональной ответственности и беспокойства, сомнений относительно того, не подведет ли память, насколько адекватно удастся восстановить в уме хотя и с помощью материалов дела и собственных записей (заметок) по ходу ведения процесса о фактах, аргументах, доводах, ходатайствах, доказательствах, их согласованности, взаимопротиворечивости и пр.).
Четвертый аргумент. Ради чего используется процедура завершения судебного заседания по делу объявлением незавершенного решения? Ради экономии времени? Или есть еще какие-то соображения? Например, судья не знает, как обосновать свое решение или по психофизиологическим данным не в состоянии написать его здесь и сейчас? Такое возможно как исключение (и с этим нельзя не считаться!), но вряд ли оправдано как правило.
Экономии судейского времени отложением написания решения «во всех четырех частях», по нашим представлениям, достичь невозможно.
Возвращаясь в последующие дни (нередко и не на пятый день, а еще позднее) к решенному делу, в котором недостает описательной и мотивировочной частей, судье скорей всего придется на восстановление в памяти релевантной информации затратить существенно больше времени, чем если бы дело было полностью завершено в день оглашения резолютивной части. Похожие дела, заслушанные в тот же период времени, близкие и вместе с тем отличающиеся судебные ситуации, объяснения и показания, данные то ли в данном, то ли в другом процессе. При столь высоких информационных нагрузках сбои весьма вероятны[145].