Ходоки во времени. Время во все времена. Книга 4
Шрифт:
Люди, в"ыги, мивакуки…
Отсутствие Ивана для в"ыгов, наверное, длилось не долго. Во всяком случае, он их застал в том же положении, в каком они находились после его предупреждения: ждать.
Однако Ивана неожиданно озаботило иное.
Думая всё время о в"ыгах, он почему-то упускал из вида, что здесь остановился накруз с семьёй Жулдаса. Остров всё так же возвышался в сотне метров от лежбища или поселения в"ыгов. Последних переместить для Ивана теперь
Тогда бросить здесь остров мивакуков навсегда, и забыть о нём?
– Разлеглись! – неодобрительно заметил Джордан. – Греются на солнышке. А что им? Еда под боком, одежды им не нужно. Лежи и лежи себе. Во, жизнь!
– А у тебя жизнь, чем плоше?
– Ты, КЕРГИШЕТ, меня не тронь! Я говорю вообще.
– То-то прав был Учитель. Говорун ты… Всё! Помолчи! Пусть они ещё полежат, а мы сходим к Жулдасу. Вон, видишь, он нас зовёт.
Жулдас усиленно махал руками, приглашая Ивана на остров.
– Вот, КЕРГИШЕТ, смотри! – повёл он рукой, когда Иван взошёл к верхней площадке, и они поздоровались.
В одном из загонов, окружённым каменной кладкой, где мивакуки когда-то держали животных, от которых получали энергию, копошились странные существа. Желеобразные, без определённых очертаний, они наползали друг на друга, проваливались и пульсировали, то, удлиняясь и утончаясь, то, собираясь в округлый комок. Картинка – не для брезгливых.
Иван этим пороком не страдал, но и видеть её – приятного мало.
– Что это? Откуда?
– Мау-ма говорит: мивакуки.
– Это?! Ничего себе… – Иван пытался рассмотреть в полупрозрачных созданиях хоть что-то, похожее на мивакуков. И не находил. – А где Мау-ма?
– С ними.
– Как… с ними? Там?
– Он такой же? – с испугом спросил и Джордан.
– Нет, нет, КЕРГИШЕТ! – поднял перед собой руки Жулдас. – Мау-ма там лежит. Он с ними говорит мыслями. Говорит: оттого голова болит. Но мивакукам надо помогать. Кормить…
– Когда они появились?
– Три дня назад, – сказала, подошедшая с сыновьями, Иката.
Выглядела она усталой; под глазами синева. Сыновья тесно прижались к ней: появление людей вне их семьи удивляло и настораживало их.
– Три дня? Но тогда… Что-то не стыкуется. – Иван, выйдя к в"ыгам и застав их в том же положении при его уходе от них, думал, что его отсутствие определялось лишь его деватом – от силы час-два. – Когда я от вас ушёл?
– Дней… – Жулдас посмотрел на жену. – Дней пять.
– А эти разлеглись, так и лежать все эти пять дней, – вставил своё мнение о в"ыгах Джордан.
– Подожди! Как вы можете помочь мивакукам? И кормить?
– А, – Жулдас вздохнул, словно о безнадёжном деле. – Мау-ма говорит, когда надо сюда бросать муков. Потом говорит, когда их надо вытаскивать…
Иван когда-то читал: люди, изолированные от общества, предельно упрощают свою речь, у них сужается используемый словарный запас. В семье Жулдаса так оно и случилось. К тому же носительницей языка, на котором они общались, была Иката, а для Жулдаса он неродной. Поэтому некоторые слова ему приходилось произносить на языке ходоков, а он его за временем стал забывать. Что же тогда знали его сыновья?
Мимолётная мысль об оторванности обитателей накруза заставила Ивана озаботиться другой темой.
– Но, Жулдас, мивакуки мивакуками. Ты… вы, что решили делать дальше? Не сидеть же здесь на острове до конца жизни. Вон твои сыновья людей дичатся. Им надо к людям как можно быстрее.
Жулдас с беспокойством переглянулся с Икатой: она подалась к ним ближе, отодвинув за спину детей.
– Да, КЕРГИШЕТ. Мы думали. Надо к людям… Ждали тебя. Но тут мивакуки… – Жулдас вяло повёл рукой в сторону тварей, в которых от мивакуков не было ничего. – Кормить надо.
– И долго?… Если да, то, может быть, мне вначале пробить Икату с сыновьями? Потом тебя с Мау-ма? Только куда?
– Не знаю, КЕРГИШЕТ.
– Но ты же где-то обитал до того. У всех ходоков, как они уверяют, есть, где пожить в своё удовольствие. Где-нибудь в прошлом. Даже там, куда меня приводил к тебе Арно. Помнишь?
– Ты ходокам меньше верь, – заметил Джордан. – Какое удовольствие? Мотаются туда-сюда во времени, остановиться не могут.
– Да, КЕРГИШЕТ. Так оно и есть. Мне же тогда ничего не надо было. Теперь – не знаю.
– Н-да… – издал неопределённый звук Иван, думая о себе то же самое: ему ничего пока не надо, вот и бегает во времени без остановки. – Может быть, вначале к Дигону. Он сейчас ведёт своё племя на север. Уходит от наступающей пустыни. Да, Жулдас, забыл спросить. Твои сыновья знают язык ходоков? Вот Иката, смотрю, говорит.
– Плохо знают. Не понимают, зачем им надо говорить на другом языке, если можно, как говорят мать и Мау-ма.
– Понятно, – согласился Иван. Отец когда-то заставлял его учить хотя бы английский, как говорится, с боем, а ему никак не удавалось взять в толк необходимость требований отца. – Так что, к Дигону? Иката, как?
– Одна боюсь.
– Я постараюсь перебросить Жулдаса и Мау-ма к тому же времени, как ты там появишься. Разница в деват, часа два, не более того… Впрочем, что говорит Мау-ма? Как долго их надо кормить?
– Мало, – сказала Иката. – Три дня назад здесь была только вода. Ещё, Мау-ма говорит, надо дня четыре или пять.
– Ну, это безделица. Мы тогда с Джорданом займёмся в"ыгами, а потом – вами.
Жулдас покивал головой, однако сказал:
– Я к Дигону не хочу. Мы не любим друг друга. Он любит только себя. Думает, что он – Бог.