Hold Me
Шрифт:
Её легко заметить.
Девушка стоит в конце, у самой стены. Ровно, не сутулясь, как обычно. Её темные волосы в естественном беспорядке, только теперь из-за них мне не разглядеть лица, глаз. Она одета в джинсы и белую майку. Не шевелится. Стоит немного боком ко мне, между стеллажами с коробками, голова повернута в мою сторону, и я хорошо осознаю, что она видит меня. Но проблема в том, что я не вижу её лица. Не могу оценить состояние. Даже дыхания не слышу, отчего в горле образовывается ком. Не двигаюсь, боюсь сделать лишнее движение, а морально сражаюсь со своими мыслями, пытаясь отогнать слова Шона:
— Эм… — успеваю шепнуть, как девушка резко убегает за стеллаж, издав при этом ни то рычание, ни то мычание. Я не смог расслышать, но теперь не вижу её. И не слышу. Так что в животе завязывается неприятный узел, давящая боль в висках рождает страх и панику, увеличивает неуверенность.
«Нет, — Джизи качает головой. — Она никого не убила, но… Психику разрушила многим детям. Да что там… Ты нашего физика видел? Это из-за неё он такой».
Дрожащий вздох слетает с губ, которые тут же сжимаю, начиная злиться на себя за такую слабость. Эмили — человек. Эмили — девушка. Она ничего не сможет мне сделать.
«Для неё это будто игра», — Джизи говорит тише, будто боясь реакции со стороны друзей.
Делаю короткий шаг в сторону стеллажей с хламом, вслушиваюсь, пытаясь уловить хоть какой-то звук, но ничего. Откашливаюсь, постоянно повторяя про себя, что Эмили — человек. Эмили — человек. Эмиличеловекчеловекчеловекчеловек. Но в голове лишь: «Надо уходить. Бросать это к черту! С какого хера он вообще вяжется с ненормальными?»
Черт, да, я спрашиваю себя об этом постоянно, каждый гребаный день начинается именно с этого. И я, как ни странно, убеждаю себя в правильности того, что все сторонятся Хоуп, так что покидаю дом с уверенностью, что вообще спокойно могу игнорировать её, как и остальных людей, но стоит взглядом наткнуться на неё, как все догадки отходят в сторону.
Ведь она совершенно не похожа на того человека, которого мне все описывают. Это чертовски неправильно, но… Кажется, Эмили…
Ход мыслей обрывается, когда слышу шаги за спиной. Оборачиваюсь, и успеваю заметить, как Хоуп проносится по промежутку от одного стеллажа к другому, после чего я вновь её не вижу. Хмурю брови, стиснув зубы, и громкими шагами направляюсь за ней:
— Эй! — мои необдуманные действия объясняются страхом, так что повышенный тон голоса — неудачная попытка скрыть эмоции.
Выхожу из-за стеллажей, всматриваясь в темноту, но успеваю лишь заметить, как Хоуп забегает за один из них, вновь пропадая с глаз. Иду за ней, коснувшись Засранца под кофтой, и вдруг в голову приходит безумная идея. Нет, я точно псих, раз решаю, что это поможет, но… Эмили ведь явно любит этого рыжего бестолкового котенка, так что… Качаю головой. Это бред.
Топот ног. Оборачиваюсь, видя, как девушка выглядывает из-за стеллажа, но вновь прячется. Будто пытаюсь поймать животное. Будто…
Хмурюсь.
Будто это игра, так?
Вытаскиваю Засранца, вздыхая, и глажу его по голове, медленно перебирая ногами, чтобы быть как можно тише. Напряженно вслушиваюсь в собственное дыхание, боясь, что вновь услышу что-то за спиной. Мне надоедает
Я напряженно смотрю на него, но… Но слышу тихое хихиканье. Поднимаю большие глаза, взгляд, полный смешанных эмоций, на Эмили, которая подносит пальцы к губам, слабо улыбаясь, и наблюдает за Засранцем, добравшимся до её ног. Держусь одной рукой за полку, боясь потерять равновесие от неудобного положения, и не свожу глаз с девушки, которая секунду назад пугала меня своим поведением, а теперь улыбается, опуская руки к котенку, которого берет и поднимает, укладывая себе на грудь. С умиротворением на лице поглаживает его мордашку, вдруг начав оглядываться по сторонам, будто ища кого-то.
Меня.
Медленно поднимаюсь с колена, но мои движения всё ещё скованы тревогой, которая отступает, но не испаряется, оседая в груди. Эмили вертится на месте, наконец, повернувшись ко мне лицом. Смотрит с таким невинным удивлением, будто не понимает, что я здесь делаю.
— Как ты сюда попал? — моргает. — Я опять дверь не закрыла?
Открываю рот, нет, моя челюсть вот-вот отпадет до самого пола, ведь я, черт возьми, чувствую, что готов разораться на девушку, разорвать на голове волосы и уйти прочь от этого безумия с таким невинным девичьим лицом. Она не понимает. Она, блять, реально понятия не имеет!
— Что такое? — хмурит брови, но не сильно. Не как я. Пытаюсь сказать хоть что-то, но голос застревает в сухом горле, так что начинаю кашлять, закрывая рот ладонью. Хочется схватить Хоуп за плечи, растрясти, спросить, о чем с ней говорил Шон, но я боюсь последствий. Боюсь, что она вновь превратится в дикую. Нельзя. Черт возьми, нельзя вываливать правду на человека с неустойчивой психикой, на того, кто так болезненно воспринимает информацию. Это опасно.
И я… Я боюсь Хоуп.
Но хочу помочь Эмили.
Делаю шаги к девушке, которая не отступает назад, так же вопросительно смотря на меня, и охота дать ей сильный подзатыльник, но она вдруг улыбается мне. Просто. Вынос. Мозга. Эмили моргает, видимо, чувствует себя комфортно со мной в темном помещении, что странно, если вспомнить её во время нашей первой встречи.
Есть явный прогресс. Если бы все вокруг вели себя, как я, то вот — она бы стала вполне нормальной.
— Идиотка, — не сдерживаюсь, вложив в одно слово все эмоции, что хочется выплеснуть ей в лицо. Хоуп хмурится: