Hold Me
Шрифт:
— Что ты делаешь? — начинает издалека, и Дилан отвечает резко:
— Твоя мать оплатила счета, — бросает конверты на пол, забывая, что столик так и стоит на лестнице.
— Правда? — Хоуп могла бы изобразить больше удивления, но в последнее время всё связанное с матерью вызывает мало восторга. Девушка цокает языком, ощущая привкус горечи:
— Хорошо.
Дилан оставляет без ответа. Он продолжает свое дело, игнорируя присутствие Эмили, хотя это дается тяжело. Девушка нервно ерзает на диване, незаметно придвигаясь ближе, и поворачивает голову в сторону парня, изучая его профиль. Радуется, что в данный момент действовать ей помогает алкоголь, так что она не зажимается в себе, правда, особой уверенности
— Иди спать, — устало просит.
Но Эмили не хочет просыпаться в пустом доме, ведь Дилан наверняка сейчас уйдет. Она не может испортить, не может вернуться на ту стадию, когда избегала его, поэтому двигается ближе, не обращая внимания на то, как сжаты зубы парня, который сутулится, хмуро смотря на текст, что напечатан на бумаге. Он его не воспринимает, не читает. Не может, поэтому тупо пялится в одну строчку, пока краем глаза видит, как Эмили подсаживается ближе, уже касаясь своей коленкой его. И мурашки несутся по спине. Дилан чувствует себя настоящим кретином, и ему не хочется вновь ощутить, как в груди разгорается пожар, а сердце замирает от желания.
Хоуп поддается вперед, медленно, горячим дыханием касается кожи щеки Дилана, который напрягся, но не дергается, не поворачивает голову. Ждет. Эмили немного опускает голову, наклоняя её набок, и судорожно вздыхает, сжимая пальцы рук в кулаки, пока Засранец урчит на коленях. Девушка облизывает губы, сильнее прижавшись своей коленкой к ноге парня, а тот наклоняет голову ниже, взглядом скользит в сторону Хоуп, но успевает взглянуть на неё уже после того, как её губы касаются кожи его шеи. И тяжелый выдох лишает воздуха. Полностью. Дилан моргает, резко повернув голову в сторону Эмили, которая не отстраняется достаточно далеко, наоборот держит небольшое расстояние, чтобы чувствовать сбившееся дыхание парня на своей коже лица. О’Брайен не хочет этого понимать, но осознание приходит мгновенно.
Ему хочется прикоснуться к ней.
Вновь почувствовать, как бьется её пульс на шее, когда он сдавливает её пальцами, притягивая к себе, принуждая к ответу на его действия. От одной мысли о том, как Эмили тяжело вдохнет ему в губы, под ребрами начинает ломить. И эта боль потрясающая. Дилан желает ощутить её, ощутить Хоуп. Прямо сейчас.
Он не смотрит в глаза девушке, только на её губы, и уже неуверенно поддается вперед, чуть было не потеряв рассудок, когда она приоткрывает губы, вздохнув. Эмили не шевелится. Больше не сбежит. О’Брайен нервно сжимает губы, но расслабляет их, аккуратно касаясь губ девушки, которая втягивает воздух через нос, дернув плечами от колкой боли в груди. Что-то взорвалось от такого легкого касания, после которого Дилан сжимает губы, немного отпрянув, будто ожидая негативной реакции со стороны Эмили, но та остается без движения, поэтому парень вновь приближается к её лицу, уже не так скованно целует её губы, но вновь отстраняется, думая, что Хоуп вот-вот должна среагировать.
Но ничего не происходит. Девушка еле заметно дрожит, все внутренние органы сжимаются, когда Дилан смотрит ей в глаза, поднося одну ладонь к шее, и вновь наклоняется, действуя куда требовательнее, чем до этого. Эмили напряженно прижимает руки к животу, а Засранец соскакивает с колен, когда О’Брайен двигается ближе, свободной рукой касаясь её колена. Хоуп прикрывает глаза, неуверенно отвечая на поцелуй, но её одолевают сомнения в том, что она делает. Пальцами впивается в шею Дилана, который напирает, заставляя её немного откинуть голову, поднять выше. Его ладонь поднимается к её бедру, а поцелуй углубляется, ведь Эмили делает вдох через рот. Девушка запускает пальцы в волосы парня, задевая его бейсболку, и громко дышит носом, чтобы не возникала потребность в прекращении. О’Брайен притягивает её за шею
Такое приятное умиротворение, которого так сильно им не хватало.
***
Близится вечер, на дворе зима, так что темнеет намного раньше. Парень продолжает сидеть в холле, вовсе наплевав на просьбу и расспросы со стороны медсестер. Он будет сидеть здесь всё положенное время и только потом уйдет. Но завтра вновь вернется, надеясь встретить эту суку и заставить её пропустить его.
— Парень, — голос издали. Он поднимает хмурый уставший, совершенно опустошенный последними событиями его жизни взгляд, не сразу находя того, кто зовет его. А с чего он вообще взял, что обращаются к нему? Потому что он здесь один сидит. Мужчина в очках и белом халате стоит у приоткрытой двери, куда входить посторонним воспрещено без заявления, и хмуро смотрит на парня:
— Иди за мной, — строгий взгляд изучает лицо надоедливого гостя, который поднимается со скамьи, большими шагами направившись в его сторону. Мужчина оглядывается по сторонам, зная, что это не по правилам, но его задача — помочь пациенту, и если для этого требуется нарушить подписанные им требования к работе, то пускай.
Этот человек работает для других.
Парень хмуро смотрит на него, недоверчиво щурясь, но проходит в коридор, после чего доктор закрывает железную дверь, обратившись к нему:
— Я — Харисфорд, лечащий…
— Я знаю, кто вы, — как-то грубо.
— Хорошо, — мужчина снимает очки, взглянув на измотанного парня. — Твое имя?
Парень мнется, оглядываясь по сторонам, и вытирает ладонью мокрые губы, откашлявшись:
— О’Брайен.
— Итак, О’Брайен, — доктор немного сморщился. — Предупреждаю: тебе не понравится то, что ты увидишь.
Светлое утро уже заглядывает в холодную пыльную комнату. Ветер врывается сквозь приоткрытые окна, ведь ночью после выпитого алкоголя всем стало резко душно.
Дилан ворочается на кровати, раньше всех ощущает на себе давление, боль в голове и чувство тошноты, так что ворчит, переворачиваясь набок. и автоматически начинает прокручивать весь вчерашний день, ощутив, как в горле встревает ком. Распахивает глаза, чувствуя, как кто-то ворочается рядом, и смотрит в спину Эмили, внезапно понимая — это не гостиная. И не её комната. Резко, зря конечно, поднимается на руках, уставившись на Томаса, спящего по другую сторону спиной к девушке. Да, это комната матери Хоуп.
Господи, они всё-таки сделали это? И самое странное, что Дилан совершенно не помнит, как они с Эмили поднялись сюда. Его мозги окончательно вышибло после…
Мысли замолкают. Он падает обратно на подушку, прекращая шевелиться, когда слышит, как в унисон ворчат Томас и Эмили. Девушка переворачивается на живот, ткнувшись лицом в подушку. Её темные, словно угли, волосы разбросаны, спутаны, а сонное ворчание звучит тихо и больше напоминает мяуканье голодного Засранца, который спит в ногах.