Холодная нефть с горячим запахом крови
Шрифт:
– Боцман, – громыхнул "тамбовский волк", – где ты там, в гальюне застрял?
– Здесь я, товарищ командир!
– Краска у тебя есть?
– Краска? – недоумённо переспросил боцман. – Какая краска, зачем?
– Как зачем? Надо исправлять на рубке "единицу" на "тройку", этим ты у меня по приходу и займёшься. И пока не нарисуешь, о береговых девицах и не мечтай, понял, нет?
Ответом командиру был дружный смех всех, кто его слышал, – весёлый смех людей, победивших и оставшихся в живых.
"Чёрт, – подумал Хендрикс, опуская
Прыгающий по волнам катер, на корме которого милитар уже без бинокля различал могучую фигуру Эйрика, быстро покрыл расстояние от замершего на рейде "огайо" до пирса и ткнулся носом в причал. Ярл спрыгнул на берег, не дожидаясь, пока подадут швартовы.
– Приветствую тебя, Хендрикс! – пророкотал он, подняв правую
руку.
– Приветствую тебя, Эйрик! – ответил глоб. – "Девственница" в порядке – я не терял времени даром.
– Не сомневаюсь, – ярл усмехнулся, и Хендрикса кольнуло недоброе предчувствие.
– Удачен ли был твой поход? – спросил он, избавляясь от неприятного ощущения. – И где "Дракон" и "Змей"?
– На дне, – сумрачно бросил властитель Свальбарда. – Нас перехватили там же, где и в прошлый раз. Пошли, дома поговорим, – добавил он, размашисто меряя шагами стылую землю Свальбарда.
В холле их встретила служанка, поспешно склонившая перед Эйриком.
– Где Ингрид? – спросил ярл, и интонация его голоса милитару не понравилась.
– Госпожа одевается, – пролепетала рабыня.
– Рому, – распорядился Эйрик, отвесив ей (для ускорения) увесистый шлепок под зад.
Осушив объёмистый кубок, ярл вытер бороду и посмотрел в окно.
– Мы приняли бой, – сказал он. – Но "Свальбард" в нём не участвовал – надо было поднять "пиявок". Бой был коротким – два моих драккара погибли. Там была русская лодка, но что с ней сталось, я сказать не могу. Гидроакустика отметила ещё один взрыв, кроме тех, что погубили "Дракона" со "Змеем", – возможно, одна из наших торпед попала в цель.
– Надо было выяснить, – недовольно обронил Хендрикс.
– Ты считаешь меня трусом? – Эйрик недобро прищурился. – "Огайо" малопригоден для боя с лодками-охотниками, он уступает им по всем статьям – и по вооружению, и по скорости хода, и по маневренности, и по глубине погружения. И главное – мы должны были привезти сюда добычу, которую так ждут твои хозяева за океаном. А там могла быть не одна субмарина руссов. Гидрология была такая, что ни черта не разберёшь, хотя она же и помогла нам уйти – руссы потеряли след. Но дело сделано, глоб, можешь так и доложить. Выпьём за это – и за тех, кто лежит сейчас подо льдами Северного полюса.
Ярл
– Да, дело сделано, – медленно произнёс он.
– Но руссы этого так не оставят, – Эйрик поставил на стол пустой кубок. – Как только они поймут, что к чему, и откуда дует ветер, они наверняка ударят по Свальбарду – высадят десант, или просто запустят по моему острову ракету с ядерной боеголовкой. И поэтому, – ярл посмотрел на Хендрикса, – мне нужно ядерное оружие. И желательно ещё получить от вас прямые энергоисточники: для обороны и для всяких прочих нужд. Без энергии никуда, ты это отлично знаешь. У меня есть каменный уголь, но мне хотелось бы большего.
– Ядерное оружие – это вряд ли. Совет Сорока на такое не пойдёт, и тут я уже ничего не смогу сделать. А энергоисточники… – глоб помолчал, подбирая фразу. – Это возможно, но при одном условии: Свальбард войдёт в состав United Mankind. И это разумно – имея за спиной всю мощь нашей сверхкорпорации, ты, конунг, можешь не бояться удара русских по Свальбарду – ты будешь говорить с ними на равных.
– Вот оно как… – задумчиво проговорил Эйрик.
Он встал и, тяжело ступая, подошёл к окну. Хендрикс наблюдал за ярлом, ощущая во всём теле какую-то странную заторможенность.
– Смотри, Хендрикс, – сказал властитель Свальбарда, жестом приглашая милитара подойти. – Холодные, мёртвые скалы, на которых почти ничего не растёт, и унылая тундра. Но это мой дом, а скоро моим домом станет вся Скандинавия – она готова признать меня конунгом. А дом, Хендрикс, – ярл дружески положил руку на плечо милитара, – это для викинга кое-что значит, хотя большую часть жизни мы проводим в море.
Рука Эйрика, мирно покоившаяся на плече глоба, змеёй метнулась к горлу Хендрикса и стиснула его стальным захватом.
Белый медведь только кажется неуклюжим – его лапы удлиняются как резиновые, и горе тому, до кого они дотянутся. Эйрик был чудовищно силён, а Хендрикс, профессионал, поднаторевший в убийстве себе подобных, почему-то не успел среагировать – его мышцы сковала внезапно свалившаяся на него опустошающая слабость. Чернокнижники Свальбарда, среди которых были алхимики, знали своё дело: тончайший
порошок, которым заранее были присыпаны стенки кубка Хендрикса, растворялся бесследно, не оставляя ни привкуса, ни запаха, и действовал очень быстро.
Железные пальцы Эйрика сомкнулись на горле милитара и одним движением вырвали ему трахею.
– Отправляйся в Хель, – злобно прошипёл властитель Свальбарда, отпуская обмякшее тело и брезгливо вытирая окровавленную ладонь об одежду мертвеца. – Я же тебе говорил: я останусь свободным викингом! Спасибо тебе за мой флот, глоб, – я найду ему применение. Эй, кто там есть!
На зов Эйрика из боковых дверей выскочили несколько его дружинников и замерли, недоумённо глядя на труп Хендрикса, лежавшего на полу с неестественно вывернутой шеей.