Холодная весна
Шрифт:
— Мы почти на месте, — объявил Луи. — Когда проедем этот утес, за деревьями покажется наша Орлиная Крепость.
Арлетту охватило волнение. Что ожидает ее здесь, как-то встретит ее новый дом? Невеста графа поднималась на стременах и вытягивала шею, чтобы поскорее его увидеть.
Приближающаяся скала вздымалась над их головами все выше и выше, нависая над дорогой. У проезжих путников помимо их воли возникало неприятное ощущение, что она того и гляди рухнет прямо на них. Рядом с ней Арлетта чувствовала себя, словно какой-нибудь муравьишка.
И вот в чаще леса наметился прогал. Вскоре они увидели
8
Крепость (фр.).
Ля Фортресс дез-Эгль был не похож на Хуэльгастель, как, впрочем, и на любой замок из тех, что повидала Арлетта. В гладких желтоватых стенах виднелось четыре ряда оконных проемов. В двух нижних окна были побольше — широкие, просторные. На них не было ставней и, должно быть, в полдень солнце светило прямо в покои. Окна двух верхних этажей были несколько поменьше, но все равно шире, чем обычно. С первого взгляда замок не казался сам по себе столь уж неприступным; впрочем, чтобы напасть на Ля Фортресс с севера, неприятелю нужно было сперва обзавестись крыльями. Сперва ему пришлось бы переправиться через реку, затем взлететь над скалой, и только тогда, порхая, как бабочка, приниматься за штурм старинных стен. Северную стену можно было вообще не укреплять — сама природа позаботилась об этом. На каждом уровне в желтый камень были вделаны свинцовые желоба. Там где они кончались, по стенам шли темные потеки. Это были замковые клоаки. Никаких орлов, упомянутых в названии крепости, не было видно.
Отвечая на вопрос Арлетты, Луи заявил, что срединная секция действительно была у них донжоном.
— А вон та башенка поодаль, дальше к северу, на самом краешке стены, — последовал очередной вопрос, — это что такое? Она, должно быть, выше кафедрального собора.
— Мы зовем ее Ля Тур Брюн, Коричневая башня. Она сторожит подходы со стороны реки. Нижний этаж отведен под кладовые. Верхними не пользуются уже много лет.
Арлетта неожиданно почувствовала, что ее бросило в жар. В груди появилось и стало разрастаться чувство ужаса, причина которого была ей совершенно непонятна. Девушка вздрогнула.
На нее смотрели карие глаза Луи Фавелла.
— С вами все в порядке, госпожа? Уж не простудились ли вы во время того безумного купания в море?
— Нет-нет, я неплохо себя чувствую, спасибо, —
Луи повел рукой, указывая в сторону реки.
— Вон там брод. Затем два поворота — и мы дома.
— Отлично! Я сгораю от нетерпения поскорее увидеться с моим будущим мужем, — произнесла Арлетта.
По правде говоря, ей было все равно. А если быть совсем честной, то такого ужаса, как сейчас, да еще и вызванного неизвестной причиной, она еще никогда не испытывала в своей короткой жизни. А что, если она придется не по душе графу Этьену? Или он ей? К горлу Арлетты подкатил ком, на руках, несмотря на жару, выступили мурашки.
— Должно быть, дозорный уже сообщил о нашем прибытии, — заметил Луи. — Граф, вероятно, ждет нас у ворот, чтобы встретить, когда мы подъедем.
Арлетта проглотила комок в горле и смело направила Изельду вброд.
Когда они переправились через реку, девушка попросила ненадолго сделать остановку, чтобы она могла привести себя в порядок. Ей не хотелось предстать перед будущим мужем с дорожной пылью в волосах. Она должна выглядеть настолько обаятельной, насколько позволяет ей природа, чтобы не уронить себя и честь своей семьи в его глазах.
Мужчины допили последние капли вина из дорожных бурдюков, а Арлетта омыла лицо студеной проточной водой. Клеменсия помогла ей расплести и заново заплести косы, из переметной сумки вытащили синюю шелковую вуаль и золотое очелье.
— Вы наденете фиалковый плащ, госпожа, или цвета индиго? — осведомилась она, обратившись к подруге на «вы» и с не принятым до сих пор между ними почтением. Когда Арлетта спросила ее, чем это вызвано, она ответила, что так будет лучше, поскольку этого требует новое положение Арлетты, Главное, что они будут вместе, а на такие мелочи обращать внимание не стоит.
— Благодарю, Клеменсия. Я, наверное, просто задохнусь в этом плаще, но мне следует выглядеть как можно представительнее. — Она заколебалась. — Может быть, пурпурный более соответствует случаю?
Пурпурный цвет не очень шел Арлетте, если учитывать ее рыжие волосы. Но этот плащ был из самой дорогой материи. К тому же такой цвет предпочитали важные аристократы и отпрыски королевских фамилий.
Клеменсия бросила взгляд на косы невесты и сказала:
— Рыжее с красным, госпожа? Неудачное сочетание… Вам не обязательно надевать дорогой плащ, чтобы подчеркнуть свой статус. Это сделает сама ваша внешность.
Арлетта было нахмурилась, но затем, принимая из рук подруги синий наряд, шутливо толкнула ее в бок.
— Глупышка моя, как я рада, что ты здесь, со мной!
Приведя себя в порядок, графская дочка взмахнула рукой, давая знак, что готова продолжить путь. Усталые лошади двинулись по извилистой каменистой тропе вверх к замковым стенам.
Ближе к вершине дорога раздваивалась — одна тропа вела направо, к замку, другая — налево, в дубовую рощу. С этой стороны стены замка не имели такой надежной естественной защиты, поэтому в скальной породе пришлось прорубить глубокую расселину. Через нее был перекинут подъемный мост, оканчивавшийся у караульного помещения — двух приземистых башенок, соединенных меж собой дугообразным переходом.