Холодный мир. Сталин и завершение сталинской диктатуры
Шрифт:
В 1920-е — начале 1930-х годов Жемчужина, как и сам Молотов, была близка к семье Сталина, дружила с его женой Н. С. Аллилуевой. Самоубийство Аллилуевой в конце 1932 года ожесточило Сталина и, вполне возможно, зародило в нем неприязнь к Жемчужиной. Несмотря на то, что в 1930-е годы Жемчужина делала успешную карьеру и достигла должности наркома рыбной промышленности, в 1939 году она была обвинена в политической неразборчивости и невольном покровительстве «вредителям» и «шпионам» в ее окружении. До ареста тогда дело не дошло. Жемчужину лишь понизили в должности [240] . В 1948–1949 годах Жемчужина, еврейка по национальности, стала одной из жертв нараставшей антисемитской кампании. Дело против Жемчужиной фабриковалось в тесной связи с делом Еврейского антифашистского комитета (ЕАК). Из арестованных по делу ЕАК в МГБ выбивали показания против Жемчужиной, которые докладывались Сталину. Предрешив арест Жемчужиной, Сталин потребовал, чтобы Молотов развелся с ней. Несколько десятилетий спустя Молотов рассказывал: «Сталин подошел ко мне в ЦК: “Тебе надо разойтись с женой!” А она мне сказала: “Если это нужно для партии, значит, мы разойдемся”. В конце 1948-го мы разошлись» [241] .
240
Сталинское Политбюро в 30-е годы / Сост. О. В. Хлевнюк и др. М., 1995. С. 171–172.
241
Чуев Ф. Сто сорок бесед с Молотовым.
29 декабря 1948 года на рассмотрение Политбюро была вынесена справка за подписью председателя КПК М. Ф. Шкирятова и министра госбезопасности В. С. Абакумова. Жемчужиной ставились в вину связи с «еврейскими националистами» и участие в похоронах их «руководителя» С. Михоэлса; «распространение провокационных слухов о смерти Михоэлса»; участие 14 марта 1945 года в религиозном обряде в московской синагоге [242] . Как вспоминал позднее Молотов, «когда на заседании Политбюро он [Сталин] прочитал материал, который ему чекисты принесли на Полину Семеновну, у меня коленки задрожали. Но дело было сделано на нее — не подкопаешься. Чекисты постарались» [243] . Политбюро вынесло решение об исключении Жемчужиной из партии. Молотов нашел в себе силы воздержаться при голосовании [244] . Возник конфликт. О степени его напряженности может свидетельствовать то, что три недели спустя, 19 января 1949 года, Сталин распорядился размножить и разослать Берии, Булганину, Косыгину, Маленкову, Микояну, Вознесенскому и самому Молотову (т. е. членам руководящей группы) переписку ноября-декабря 1945 года об ошибках Молотова в связи с зарубежными корреспондентами [245] . В новом контексте эти материалы представляли действия Молотова не как случайную ошибку, а как злонамеренную и последовательную позицию. Молотов не устоял перед этим ударом и на следующий день, 20 января, написал заявление на имя Сталина:
242
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 1073. Л. 56; Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 312.
243
Чуев Ф. Сто сорок бесед с Молотовым. С. 473.
244
Голосование проводилось опросом. Как следует из помет Поскребышева, за исключение Жемчужиной из партии проголосовали Сталин, Булганин, Ворошилов, Вознесенский, Шверник, Каганович, Микоян, Андреев, Берия, Маленков, Косыгин, «т. Молотов воздерживается» (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1518. Л. 162).
245
См. главу 1.
«При голосовании в ЦК предложения об исключении из партии П. С. Жемчужины я воздержался, что признаю политически ошибочным. Заявляю, что продумав этот вопрос, я голосую за это решение ЦК, которое отвечает интересам партии и государства и учит правильному пониманию коммунистической партийности. Кроме того, признаю тяжелую вину, что во время не удержал Жемчужину, близкого мне человека, от ложных шагов и связей с антисоветскими еврейскими националистами, вроде Михоэлса» [246] .
246
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1518. Л. 164; Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 313.
Это заявление по поручению Сталина было разослано всем кандидатам и членам Политбюро. На следующий день, 21 января, Жемчужину арестовали [247] .
4 марта 1949 года В. М. Молотов был освобожден от поста министра иностранных дел (его преемником стал А. Я. Вышинский). Одновременно А. И. Микоян был заменен на посту министра внешней торговли М. А. Меньшиковым. Оформление этих постановлений в подлинном протоколе Политбюро показывает, что они были приняты на встрече Сталина, Маленкова, Берии и Булганина (сами постановления написаны рукой Маленкова). Поскольку за 3 и 4 марта 1949 года в журнале записи посетителей кабинета Сталина пропуск, можно предполагать, что встреча состоялась на сталинской даче. О принятом решении Сталин сообщил Поскребышеву, который дополнительно опросил Микояна, Молотова, Вознесенского, Косыгина, Шверника и Ворошилова. Все они проголосовали за резолюции о снятии Молотова и Микояна, однако Ворошилов высказал свое мнение в такой форме, которую можно было принять за сомнения: «Если народ за, то я тоже» [248] . Утверждение этих решений опросом, без участия Молотова и Микояна свидетельствовало об определенной осторожности Сталина. Возможно, он опасался неприятных объяснений на заседании Политбюро в полном составе.
247
Костырченко Г. Тайная политика Сталина. М., 2001. С. 449.
248
РГАСПИ. Ф. 17. Оп… 163. Д. 1521. Л. 78; Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 68.
В последующие недели смещение Молотова и Микояна с постов министров сопровождалось серией решений, которые конструировали новую систему согласования внешнеполитических и внешнеэкономических решений. 12 марта 1949 года Политбюро создало постоянную комиссию по вопросам внешней политики и связям с иностранными компартиями. Она получила название Внешнеполитическая комиссия ЦК ВКП(б) (ВПК). Функции ВПК, утвержденные специальным постановлением Политбюро от 18 апреля 1949 года, в значительной мере повторяли функции отдела внешних сношений ЦК, на базе которого и создавалась Внешнеполитическая комиссия: осуществление по поручению ЦК связей с компартиями зарубежных стран; изучение руководящих кадров компартий; подготовка мероприятий, связанных с участием ВКП(б) в Коминформе; контроль за международными контактами советских общественных организаций (ВЦСПС, ВОКС, Союза писателей и т. п.); направление политической работы среди советских граждан за рубежом, не занятых в советских учреждениях; наблюдение за политической работой среди находящихся в СССР политэмигрантов [249] . Молотову поручалось курировать Внешнеполитическую комиссию. По существу, это означало ограничение сферы его деятельности второстепенными, пропагандистско-информационными аспектами внешней политики.
249
Адибеков Г. М. Коминформ и послевоенная Европа. 1947–1956 гг. М., 1994. С. 19–21.
От наблюдения за более существенными решениями, проходившими через Министерство иностранных дел, Молотов формально был отстранен. Для этого 9 апреля 1949 года Политбюро утвердило специальное постановление о порядке рассмотрения вопросов, связанных с внешними сношениями. Вопросы министерств иностранных дел и внешней торговли представлялись теперь непосредственно в Политбюро новыми министрами Вышинским и Меньшиковым [250] . Показательно, что из проекта этого постановления Сталин вычеркнул следующий пункт: «Поступающие в Совет министров СССР вопросы, касающиеся внешнеполитических сношений, вносятся непосредственно в Политбюро ЦК ВКП(б) т. Молотовым, а вопросы, касающиеся внешних экономических отношений, — т. Микояном» [251] .
250
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1523. Л. 67; Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 74.
251
Там
Удаление Молотова от внешнеполитических дел усиливало также его назначение 6 апреля 1949 года председателем вновь созданного Бюро Совета министров СССР по металлургии и геологии [252] . Причем первые шаги Молотова в этой должности сопровождались новыми мелкими притеснениями и унижениями. Первоначальные проекты постановлений об образовании и о составе Бюро по металлургии и геологии были составлены 1 апреля 1949 года. Они предусматривали, что заместителем Молотова в Бюро будет назначен Н. М. Силуянов, работавший до того заместителем председателя Госплана СССР [253] . Эти предложения, видимо, вызвали возражения. Молотов внес правку в проект постановления, заменив Силуянова заместителем министра металлургической промышленности А. Н. Кузьминым. 6 апреля Политбюро утвердило это предложение. Кузьмин был назначен заместителем Молотова в Бюро по металлургии и геологии и соответственно освобожден от должности заместителя министра металлургической промышленности [254] . Однако уже 11 апреля к Сталину обратился министр металлургической промышленности И. Ф. Тевосян, просивший отменить решение от 6 апреля о переводе Кузьмина [255] . Возможно, в других условиях слово Молотова могло бы иметь большее значение. Однако на этот раз именно просьба Тевосяна была немедленно удовлетворена [256] . В третий раз в течение двух недель Молотову было предложено искать себе нового заместителя. Только 18 апреля Политбюро, наконец, приняло окончательное решение по этому вопросу [257] .
252
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1523. Л. 3; Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 73.
253
РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 2. Д. 393. Л. 83–85.
254
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1523. Л. 3; Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 73.
255
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1523. Л. 87; Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 316–317.
256
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1523. Л. 87об; Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 317.
257
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1523. Л. 169; Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 318.
Смещение Микояна с поста министра внешней торговли происходило без видимых скандалов и осложнений. Как вспоминал сам Микоян, вопрос этот возник как бы между прочим во время его встречи со Сталиным после возвращения из Китая, где Микоян вел переговоры в партизанском штабе Мао Цзэдуна: «Я рассказывал о встречах, о личных впечатлениях, об обстановке в Китае и т. д. После беседы Сталин несколько неожиданно, без всякой связи с темой разговора говорит: “Не думаешь ли ты, что настало время, когда тебя можно освободить от работы во Внешторге?” Когда я согласился, он спросил: “Кого ты предложишь вместо себя?” Я назвал кандидатуру Меньшикова» [258] .
258
Микоян А. И. Так было. С. 529.
Если этот рассказ Микояна соответствует действительности (а сомневаться в этом оснований пока нет), то внешне удаление Молотова и Микояна могло выглядеть как реализация традиционной сталинской идеи о необходимости выдвижения молодых руководителей, подготовки кадровой смены. Несомненно, это соображение имело некоторое значение. Однако как обычно, за сталинскими решениями стоял целый комплекс очевидных и неявных эмоциональных мотивов. Одной из причин смещения Молотова, как отмечается в литературе, мог быть провал советской политики в Германии, проигрыш в берлинском кризисе. Сталин искал пути для отступления и, смещая Молотова, посылал западным противникам сигналы о готовности к переговорам. Кстати, западные лидеры именно так и восприняли удаление Молотова с министерского поста [259] . В мае 1947 года советская блокада была снята. Западные уступки носили формальный характер, но дали возможность Сталину выйти из конфликта внешне достойно. Свою роль играла подозрительность Сталина в отношении старых соратников. В этом контексте решения начала 1949 года могут рассматриваться как очередное звено в цепи многочисленных атак против Молотова и Микояна, начавшихся с новой силой после войны и продолжавшихся до смерти Сталина. Усилению этой неприязни способствовала слабая фронда Молотова по поводу Жемчужиной. Вряд ли незамеченным остался и тот факт, что один из сыновей Микояна женился на дочери А. А. Кузнецова как раз в февральские дни 1949 года, когда сам Кузнецов был обвинен в «антипартийной деятельности» [260] .
259
Taubman W. Stalin's American Policy. New York, London, 1982. P. 203–208.
260
Микоян А. И. Так было. С. 566–567.
О том, что смещение Молотова и Микояна с министерских постов носило скорее демонстративный характер, свидетельствовало последовавшее очень скоро возвращение им ряда прежних функций. Уже 12 июня 1949 года Политбюро освободило Молотова от должности председателя Бюро по металлургии, обязав его «сосредоточить свою работу на руководстве делами Министерства иностранных дел и Внешнеполитической комиссии ПБ ЦК ВКП(б)» [261] . Хотя 13 февраля 1950 года Молотов вновь получил «хозяйственную нагрузку» — пост председателя Бюро Совета министров по транспорту и связи [262] , его основным поприщем по-прежнему оставалась внешняя политика. Исследователи отмечают, что и после отставки с поста министра иностранных дел Молотов являлся ключевой фигурой в разработке ряда важнейших внешнеполитических решений [263] . Судя по протоколам Политбюро, Молотов, по крайней мере, до осени 1952 года активно занимался внешнеполитическими делами. В соответствии с установленным порядком через него проходили все вопросы Внешнеполитической комиссии, а также многие инициативы МИД. Хотя многие мидовские вопросы докладывались Вышинским непосредственно Сталину, в целом создается впечатление, что Вышинский скорее старался взаимодействовать с Молотовым, чем избегать его. Подготовку ряда внешнеполитических решений поручал Молотову сам Сталин. Ряд постановлений согласовывались на встречах Сталина и Молотова [264] .
261
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1526. Л. 166; Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 76.
262
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1542. Л. 6; Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 81–82.
263
Егорова Н. И. Европейская безопасность и «угроза» НАТО в оценках сталинского окружения // Сталинское десятилетие холодной войны: факты и гипотезы / Под ред. А. О. Чубарьяна. М., 1999. С. 72.
264
См. подробнее главу 4.