Холодный мир. Сталин и завершение сталинской диктатуры
Шрифт:
В соответствии с акцентом на усиление бдительности партийный устав пополнился новыми положениями об обязанности члена партии «соблюдать партийную и государственную тайну, проявлять политическую бдительность» и т. п. [555]
Однако центральной темой всех выступлений на съезде было прославление сталинских «Экономических проблем социализма». Восторги в адрес работы льстили вождю, в то время как атаки на «врагов советского государства» готовили почву для чисток после съезда. Отсутствовавший несколько дней Сталин появился на съезде в самый последний день, 14 октября. Положив конец пересудам делегатов по поводу того, обратится ли он к съезду, он произнес краткую речь, каждое положение которой встречалось бурными продолжительными аплодисментами. «И мы все сделали вывод, — вспоминал Хрущев, — насколько же он слаб физически, если для него оказалось невероятной трудностью произнести речь на семь минут» [556] . Впрочем, было бы неверно придавать слишком большое значение неуверенному выступлению Сталину на съезде. Пусть даже вождь страдал от усталости и болезней, он все еще был достаточно силен, чтобы реализовать те решения, которые казались ему оптимальными для сохранения собственной власти.
555
КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Т. 8. М., 1985. С. 286–287.
556
Хрущев Н. С. Воспоминания. Т. 2. С. 98.
Преемственность
XIX съезд переименовал партию в Коммунистическую партию Советского Союза (КПСС) и избрал новый состав руководящих органов, прежде всего ЦК. Через два дня после речи на съезде, 16 октября, на пленуме нового ЦК Сталин более полутора часов выступал без бумажки [557] . Присутствующему на пленуме писателю К. М. Симонову запомнилось, что Сталин говорил от начала до конца «все время сурово […] жестко, а местами более чем жестко, почти свирепо». Однако «при всем гневе Сталина, иногда отдававшем даже невоздержанностью, в том, что он говорил, была свойственная ему железная конструкция» [558] . Запомнил Симонов и то, что Сталин «о себе […] не говорил, вместо себя говорил о Ленине, о его бесстрашии перед лицом любых обстоятельств» [559] . Ссылка на Ленина на этот раз вряд ли была просто ритуалом. По мере того, как ослабевали его физические силы, у Сталина было все больше причин вспоминать Ленина, уход которого, сопровождавшийся острой политической борьбой, Сталин наблюдал не просто со стороны. Ленин оставил своим наследникам важные уроки борьбы за власть до последнего вздоха. Сталин вполне усвоил эти уроки.
557
Стенограмма пленума не велась, поэтому историки, и данная книга не исключение, реконструируют это важное событие на основе воспоминаний очевидцев.
558
Симонов К. Глазами человека моего поколения. Размышления о И. В. Сталине. М., 1989. С. 240–242.
559
Там же. С. 241. В своих первоначальных записках, сделанных непосредственно после пленума, Симонов зафиксировал такой эпизод: «Один из членов ЦК, выступая на пленуме, стоя на трибуне, сказал в заключение своей речи, что он преданный ученик товарища Сталина. Сталин, очень внимательно слушавший эту речь, сидя сзади ораторов в президиуме, коротко подал реплику: “Мы все ученики Ленина”» (Там же. С. 239).
Во многом следуя методу, который Ленин рекомендовал в своих последних письмах в декабре 1922 года, Сталин увеличил количество членов ЦК более чем на две трети [560] . Еще большее значение имело расширение Политбюро, которое под предлогом слияния с ликвидированным Оргбюро получило новое наименование Президиум. По сравнению с девятью полноправными членами и двумя кандидатами, избранными на XVIII съезде, новый Президиум насчитывал двадцать пять членов и одиннадцать кандидатов. Придав высокий формальный статус когорте более молодых и относительно неизвестных руководителей, Сталин в очередной раз поощрял соперничество среди своих соратников, противопоставляя выдвиженцев старой гвардии. За год до съезда Сталин угрожал своим коллегам: «Вы состарились, я вас всех заменю!» Раздувая размеры Президиума, Сталин давал понять им это еще более наглядно. И они вполне понимали намерения вождя. «При таком широком составе Президиума, — вспоминал Микоян, — в случае необходимости, исчезновение неугодных Сталину членов Президиума было бы не так заметно. Если, скажем, из 25 человек от съезда до съезда исчезнут 5–6 человек, то это будет выглядеть как незначительное изменение. Если же эти 5–6 человек исчезли бы из числа девяти членов Политбюро, то это было бы более заметно» [561] . Сам по себе метод создания Президиума и его руководящей структуры, Бюро Президиума, дополнительно подкреплял такие подозрения. Перед пленумом Сталин постарался свести до минимума обычную процедуру согласования нового состава руководящих органов со старым Политбюро. На пленуме он достал лист бумаги, на котором были перечислены имена тридцати шести членов и кандидатов Президиума, а также девяти членов Бюро Президиума, которых он выбрал по своему усмотрению. Старые соратники были поставлены перед свершившимся фактом. Впервые, как и члены ЦК, они услышали о столь существенной реорганизации на самом пленуме [562] .
560
Количество членов ЦК выросло с 71 до 125, а кандидатов в члены ЦК с 68 до 111 См.: Mawdsley Е., White S. The Soviet Elite from Lenin to Gorbachev: The Central Committee and Its Members, 1917–1991. Oxford, 2000. P. 36, 103.
561
Микоян А. И. Так было. Размышления о минувшем. М., 1999. С. 573.
562
Н. С. Хрущев утверждал, что Сталин не согласовывал с Политбюро ни состав Президиума, ни состав Бюро Президиума (Хрущев Н. С. Воспоминания. Т. 2. С. 99).
А. И. Микоян вспоминал, что о составе Президиума Сталин проинформировал старых соратников накануне пленума, после завершения съезда, но не обсуждал с ними вопросы создания Бюро Президиума (Микоян А. И. Так было. С. 572–574). Рукописный список предлагавшихся кандидатур в состав Президиума и Бюро Президиума ЦК, составленный Поскребышевым, см.: РГАНИ. Ф. 2. On. 1. Д. 22. Л. 1.
Во многом следуя Ленину, Сталин обрушился с критикой на соратников, которые были его наиболее вероятными преемниками. В своем завещании 1922 года Ленин оставил знаменитые замечания о лидерах большевиков, особенно сильно обличая Сталина за грубость. Сталин, регулярно унижавший соратников, на закате своей жизни, предпринял решающую атаку на двух старейших членов Политбюро. В расширенном новом Президиуме Сталин создал Бюро Президиума в составе девяти членов, но не ввел в него Молотова и Микояна. Именно эти двое, особенно Молотов, могли рассматриваться и действительно считались в партии и народе естественными наследниками вождя. Конечно в предыдущие годы и Молотов, и Микоян подвергались многочисленным унижениям и опалам. Однако слухи об этом не выходили за сравнительно узкий круг высшей номенклатуры. «[…] Многими и многими людьми — и чем шире круг брать, тем их будет больше и больше, — имя Молотова называлось или припоминалось непосредственно вслед за именем Сталина», — свидетельствовал К. Симонов [563] . Поэтому многие участники пленума ЦК, собравшегося после съезда для выборов Президиума и Секретариата, были ошарашены теми обвинениями, которые Сталин открыто и во гневе обрушил на Молотова, а затем и Микояна, объясняя, почему их не ввели в Бюро Президиума. По утверждению Симонова, аудитория была ошеломлена:
563
Симонов К. Глазами человека моего поколения. С. 243.
«Это было настолько неожиданно, что я сначала не поверил своим ушам, подумал, что ослышался или не понял […] В зале стояла страшная тишина. На соседей я не оглядывался, но четырех членов Политбюро, сидевших сзади Сталина за трибуной, с которой он говорил, я видел: у них у всех были окаменевшие, напряженные, неподвижные лица, Они не знали так же, как и мы, где и когда и на чем остановится Сталин, не шагнет ли он после Молотова, Микояна еще на кого-то» [564] .
564
Там же. С. 241–242.
Если не осведомленный в интригах в верхах Симонов так и не смог понять, какие конкретно обвинения выдвигал Сталин против своих соратников (он запомнил только общие формулировки о трусости и капитулянтстве), то Микоян хорошо знал, о чем шла речь [565] . Как обычно Сталин использовал какие-то реальные факты и придал им свою политическую обвинительную интерпретацию. Главной была старая история об уступках Молотова иностранным корреспондентам
565
См.: Микоян А. И. Так было. С. 574–576.
566
См. подробнее главу 1.
567
Микоян утверждал, что это было на даче у Сталина в конце 1946 или в начале 1947 г. (Микоян А. И. Так было. С. 576). Молотов относил этот разговор к 1940 г. (Чуев Ф. Сто сорок бесед с Молотовым. С. 469).
568
Микоян А. И. Так было. С. 496–498, 574.
569
Свидетельства А. М. Румянцева, присутствовавшего на пленуме, в записи В. Шубкина (Общая газета. 1999. № 41.14–20 октября 1999 г.).
И Молотов, и Микоян были преданы анафеме, и в течение последовавших за этим месяцев оба действительно были исключены из правящей верхушки. Хотя они присутствовали на первом заседании Бюро Президиума ЦК КПСС 27 октября 1952 года, последующие шесть заседаний до смерти Сталина проходили без них [570] . Однако добившись своей цели, дискредитировав старых соратников в той степени, которая была необходима для их выведения из числа «наследников первой очереди», Сталин не стал доводить конфликт до предела. Не желая будоражить страну и мир, Сталин не только оставил Молотова и Микояна на свободе, но даже запретил публиковать информацию об избрании Бюро Президиума ЦК [571] . Для непосвященного наблюдателя старые члены Политбюро так и остались в руководстве страны, в Президиуме ЦК КПСС.
570
Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 432–435.
571
Сделать это было тем легче, что согласно новому уставу партии, утвержденному на XIX съезде, создание Бюро Президиума вообще не предусматривалось.
Перекраивание аппаратных границ
Атаки против старых соратников сопровождались организационными преобразованиями, существенно менявшими конфигурацию высшей власти. На XIX съезде были проведены три структурные реформы. Первая касалась партийного аппарата. Удвоение количества секретарей (с пяти до десяти) и новое распределение обязанностей в Секретариате преследовали ту же цель, что и создание большого Президиума ЦК — растворение старых соратников в массе молодых выдвиженцев, создание конкуренции в окружении вождя. На заседании Президиума 18 октября, на встрече секретарей со Сталиным 20 октября и заседании Бюро Президиума 27 октября была подчеркнута традиционная роль партии в кадровой политике и идеологии. С этой целью создали новый отдел ЦК по руководству делом подбора и распределения кадров с широкой сферой ответственности. Двух секретарей ЦК обязали наблюдать за идеологией — М. А. Суслова, который должен был отвечать за эту область в целом, и Н. А. Михайлова, которому поручалось возглавить реанимированный отдел пропаганды и агитации [572] .
572
Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 90–97.
Вторым важным организационным новшеством было образование трех постоянных комиссий при Президиуме ЦК [573] . Крупнейшей из них, насчитывавшей пятнадцать членов, была постоянная комиссия по внешним делам под председательством Г. М. Маленкова, которая должна была наблюдать за работой Министерства иностранных дел, Министерства внешней торговли и других ведомств, имевших дело с международными организациями. Постоянной комиссии по вопросам обороны во главе с Н. А. Булганиным, насчитывавшей одиннадцать человек, поручили наблюдение за военным и военно-морским министерствами и сферой военно-промышленного комплекса. Третьей, самой маленькой из постоянных комиссий Президиума, в которую входили пятеро членов, была комиссия по идеологическим вопросам. От этой комиссии, которой руководил сначала Шепилов, а затем А. М. Румянцев, требовалось улучшить работу партийных изданий (прежде всего, журнала «Коммунист») и поднять теоретический уровень литературно-художественных журналов, таких как «Новый мир» и «Знамя». Все комиссии действовали до смерти Сталина, причем комиссия по внешним делам собиралась восемнадцать раз, комиссия по вопросам обороны — одиннадцать раз и комиссия по идеологическим вопросам — десять раз [574] .
573
О составе, функциях и аппарате комиссий см.: РГАСПИ. Ф. 17. предисловие к описи 164. Л. 14–15; АП РФ. Ф. 3. Оп. 22. Д. 12. Л. 2; Д. 13. Л. 4,7,14,26–27; Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 89–90,124–128.
574
Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 124–126.
Третьей и самой значительной организационной реформой было создание Президиума и Бюро Президиума ЦК, которое должно было выступать в роли исполнительного комитета нового Президиума. Бюро Президиума как руководящая структура не упоминалось в новом уставе партии, и с этой точки зрения было формально нелегитимным, а поэтому никогда не упоминалось в печати. Идя на эти нарушения устава и неудобства, Сталин преследовал две цели. Во-первых, создание Бюро было способом изоляции Молотова и Микояна при внешнем соблюдении единства и преемственности старого Политбюро и нового Президиума ЦК. Во-вторых, создавая Президиум из 36 человек (25 членов и 11 кандидатов), Сталин осознавал, что столь многочисленный орган не может обладать необходимой оперативностью. Фактически создавая Бюро Президиума, Сталин формально на пленуме утвердил руководящую группу Президиума, игравшую ту же роль, что и прежняя руководящая группа Политбюро. Девятка членов Бюро Президиума по численности соответствовала «девятке», действовавшей в Политбюро до «ленинградского дела» и «восьмерке», действовавшей до XIX съезда [575] . Другое дело, что персональный состав руководящей группы Политбюро и Бюро Президиума различался. Подвергнув опале Молотова и Микояна, Сталин ввел в Бюро Президиума (можно сказать, на их места) М. Г. Первухина и М. 3. Сабурова. По какой-то причине (видимо для демонстрации лояльности Сталина по отношению к самым старым соратникам) в Бюро Президиума был избран также К. Е. Ворошилов, уже долгие годы отсеченный от руководящей группы.
575
Судя по имеющимся данным, в нее, кроме Сталина, входили Молотов, Микоян, Берия, Маленков, Булганин, Хрущев, Каганович. См. подробнее главу 4.