Холодный огонь
Шрифт:
– Келин донесёт тебя до границы, а дальше...
– Тиллит замолчал, погладил дракона по чешуйчатой щеке и положил ладонь Кессе на плечо.
– Я не подведу, Речник Тиллит, - пообещала Речница, тронув его пальцы.
Впервые она садилась в седло, и всё-таки оно выглядело надёжным, а дракон - спокойным. Кесса летала уже верхом - Нингорс, её друг и защитник, перенёс её через весь Хесс, и усидеть на его спинном гребне было куда труднее!.. Речница тихо вздохнула. Нингорс расстался с ней той осенью, на берегу отравленной Реки, и едва ли они когда-нибудь встретятся. А другой её защитник, доблестный
– Река-Праматерь да хранит тебя, - голос Астанена прошелестел, как сухая трава в весенней степи. Дракон разминал крылья, и все, кто был во дворе, отошли в сторону. Кесса помахала им и через силу улыбнулась.
– Да не угаснут огни Нуску!
– крикнула она.
– Да течёт Река вечно!
Дракон взревел и оттолкнулся от земли, ветер ударил Кессе в лицо, и всё, что увидела она, в последний миг обернувшись на запад, - серебряный поток под обрывом, белые башни и тёмно-синий флаг с огненным котом.
Глава 07. Урталар
Звёзды ярко горели на иссиня-чёрном небе. Ночь выдалась тёплой, в дебрях Высокой Травы не смолкал хор цикад, ветер пропах цветами Некни и бесчисленных вьюнков, оплетающих травяную чащу. Здесь некому было собирать сухую траву, и прошлогодние стебли валялись под ногами, опутанные мёртвыми лозами и укрытые прелой листвой. Из-под сушняка, хрустящего под ногами Речницы и лапами дракона, порскали во все стороны полёвки, и однажды сова чуть не задела Кессу крылом в погоне за мышью...
Травяной лес расступился, выпустив путников на луг, поросший низенькой травкой малфу, и чем дальше, тем реже становилась она. Перед Кессой лежала пустыня, озарённая холодным светом "болотных огней". Мерцающие сферы медленно кружили над чёрной землёй в поисках добычи - но ни один зверёк не осмеливался выскочить на мёртвую равнину. В неверном белесом сиянии Кесса разглядела смутные силуэты по ту сторону незримой черты. Окружённые дрожащим зелёным светом, они стояли неподвижно и глазами-огоньками взирали на живую степь. Речница стиснула зубы - до сих пор она не привыкла спокойно смотреть на мертвяков.
Тоскливый вой разорвал тишину. Путники поёжились. Вой сменился хрустом - невидимое существо как будто нашло себе поживу. Хрустело оно недолго - отбросило найденное, раздражённо рявкнуло и снова завыло.
– Войкс, - пропыхтел дракон, стараясь говорить шёпотом.
– Терпеть их не могу. Чует смерть...
– Мы живые, он к нам не полезет, - прошептала Кесса.
– Некроманты, наверное, любят падальщиков... Только взгляни на эту равнину! Долина Костей, прямо как в той сказке...
– Помню. Не надо её рассказывать, - поспешно отозвался Келин.
– Нэйн... Гнусное местечко. Летела бы со мной назад! Жгли бы нежить огнём, воевали бы, как честные защитники Реки.
– Моя война - здесь, - еле слышно ответила Кесса.
– Спасибо за помощь, Келин, да будет любой ветер для тебя попутным... Если встретишь Речника Фрисса...
– Не надо ему ничего знать, - тяжело вздохнул дракон.
– Ему только этого на войне не хватало. Я полетел, а ты будь осторожна с этими магами
Высокая Трава скрыла его. Келин не осмелился взлететь здесь, на глазах у мертвецов и бесформенных сгустков праха. Речница стояла на краю мёртвой пустоши, прислушиваясь к шорохам и шелесту, и в задумчивости теребила подвески на Зеркале. Глядеть в туманное стекло ей почему-то не хотелось - призраков вокруг хватало и без артефакта...
Никого, кроме нежити, не было вокруг. Ни синих ящеров, ни красных. "Пещеры Урталара... Где-то должен быть лаз!" - думала Речница, забираясь обратно в травяные дебри. "Не на голой же земле, чтобы все мертвяки ходили в гости..."
Снова затрещали под ногами поваленные стебли. Что-то мерцало в спутанной траве, посреди пучка соломин, которым мешали упасть оплетающие их живые вьюнки. Два больших "болотных огня" гонялись там друг за другом, то прячась в траве, то взлетая и продолжая игру. Кесса посмотрела на них озадаченно - сгустки праха вели себя совсем как живые... Она сделала ещё два шага, завороженно рассматривая огоньки... и с громовым треском провалилась куда-то вниз.
Летела Речница недалеко. Сидя на холодной и сырой земле, она посмотрела вверх, на дыру в спутанных корнях. Ночное небо сквозь пролом показалось ей светлым - вокруг было ещё темнее, чем там, в степи. Но делать было нечего... Кесса встала, настороженно прислушиваясь к темноте. Где-то рядом капала вода, что-то шуршало и потрескивало. Речница повернула руку ладонью вверх и слегка согнула пальцы, будто удерживала небольшой шар.
– Ни-эйю!
Мягкий зеленоватый свет залил пещеру. Кесса уже наловчилась различать оттенки сияния - "мёртвый огонь" горел холодным изумрудом, "огонь Нуску" напоминал скорее живую траву, листья степных злаков...
Она стояла посреди широкого туннеля с неровными стенами, на тропе, обложенной булыжниками, а вокруг тропы лежали, время от времени покачиваясь и раздуваясь, чёрные и лиловые шары, усаженные короткими шипами. Кесса узнала их с первого взгляда - это была Куджагла, поросль ядовитейших грибов, к которым человеку и прикасаться-то не следовало! Только хески, для которых Куджагла - вкусная еда, могли вырастить её здесь, у самой поверхности...
"Вот и Урталар..." - с одобрением кивнула себе Кесса и побрела по тропинке на звук журчащей воды.
Пещера постепенно расширилась, но не стала светлее. Куджагле не нужен был свет. Кесса рассматривала грибные посадки, засыпанные преющей травой и листьями. Подземный гриб любил воду, и тут её было в избытке - даже дорожку кое-где размыло, грязь хлюпала под ногами.
Осторожно обходя шевелящиеся сферы, Кесса подошла к стене. Из глубокой ниши невысоко над землёй сочилась вода. Сам родник был еле заметен под комьями грязи, влага вытекала медленно, как бы нехотя. Речница посмотрела на нишу с сомнением, огляделась и сунула в неё руку, выгребая лишний мусор и перегной. Вода потекла быстрее, налилась Кессе в сапоги. Речница нащупала в проломе плотную пробку из гниющей травы, потянула её наружу - и промокла уже целиком. Подумав, что комку травы неоткуда взяться в подземном роднике, она поспешно затолкала пробку обратно и отряхнулась. Только теперь она заметила чей-то взгляд.