Холодный свет луны

Селянинов Владимир

Возвращаясь из магазина в свою маленькую квартиру, пенсионерка Русланова думала: «Как же все стало дорого». Думала она о дороговизне часто, потому

что детей у нее не было. На площадке, на окне, сидел незнакомый мужчина, посматривая на ее дверь. Никогда не узнать бы ей брата, если бы он не назвал ее.

Ему уже пятьдесят восемь, двадцать семь из которых он провел на зоне. Кличку имел. Уже и хозяином зоны бывал. Еще поняла сестра – кашель у Максима нехороший.

Вечером за чаем и бутылкой водки Варя стала вспоминать давнее: они стоят, укутанные одеялами, в приемной детдома. Похожие на две большие куклы. Только живые.

– Ты знаешь, Варенька, не могу я избавиться от очень давнего воспоминания, – сестра подвигается к брату, предчувствуя. – Может, ты давно забыла тот вечер в августе, когда уехала… а

я, сам не знаю почему, не могу забыть. Хочу и не могу… Я вернулся в свою комнату, когда ты уже уехала. Лицо разбито, пуговиц на брюках, рубахе нет. Тебя нет… и не будет. Вот только что была. Никогда-никогда не было такого одиночества. Вспоминать тяжко.

– А ты, братка, помнишь тот день, когда нас в детдом привез какой-то старик? У него еще такая была большая борода…

– Нет. Я же совсем маленький был.

Нехорошо им, что жизнь прошла, и будущего у них нет.

Два дня гостил брат. А на третий случилось… Варвара Андреевна собралась в магазин – где все дорожает, но с полдороги вернулась. Деньги из комода взяла, сверху его положила, а взять-то с собою забыла.

Максим сидел на корточках перед выдвинутыми ящиками комода. Вокруг стопки белья, лицо у него нехорошее.

Конец ознакомительного фрагмента.