Холодок
Шрифт:
Антошка покосился на сидящего невдалеке с опущенной головой принца и попытался в него плюнуть. Недолёт. Тогда он зло сказал:
– Вот и спасай после этого… всяких уродов. А они тебя в ошейник.
– Послушайте! – поднял голову обсуждаемый нами объект. – Если вы думаете, что мне приятно то, что я сделал, то вы ошибаетесь! У меня просто нет другого выхода!
– Да уж… - зло заметил я, - какой уж тут выход. Предать тех, кто тебя спас, кто предложил свою помощь, кто тебе доверился – это поступок, достойный истинного будущего Правителя. Поздравляю вас, ваше Высочество.
–
– Ну, пиздец просто, какая удача! – с чувством согласился Антошка. – И ты, урод, решил подложить нас под папочку, чтобы он излечился, да ещё и помолодел?
– Понимаете… - умоляюще произнёс Кай-сур, - это же мой единственный шанс. Я читал, что мужчины у морского народа магически куда сильнее женщин, а вы ещё и разумны – значит, особенно сильны. Да, вы спасли мне жизнь, и я буду вечно благодарен вам за это. Но я вынужден сделать то, что сделал… Понимаете, вынужден! И это очень большая удача, что у меня при себе оказались амулеты Орденской работы, которые могут блокировать любую магию и подчинить любое разумное существо. Да, я понимаю, что поступок мой отвратителен, но мой отец… Он умирает, понимаете? И ни один из вас не согласился бы остаться с ним добровольно… Ведь не согласился бы, верно? А так… Один из вас сможет излечить моего отца, он будет править ещё много лет и разберётся с Орденом. А я… я не готов ещё быть Правителем… Я не смогу удержать страну от гражданской войны, ибо под знамёна Кара-сура могут встать многие. А вот отец… Отец сможет.
– Ну да, - издевательски произнёс я, - а то, что при этом ты лишишь нас свободы и сломаешь наши жизни – это так, хуйня одноразовая. Высокая политика, чтоб вас всех…
– Ну, послушайте! – кажется Кай-сур был готов взвыть от отчаяния, что мы, такие-сякие, не порадовались его удачному решению ликвидации политического кризиса. – У вас будет всё! О вас будут заботиться и выполнять все ваши желания… Вы будете жить во дворце…
Антошка тут же не преминул высказаться насчёт дворца, дворцовых обитателей и его же архитектуры в таких замысловатых сочетаниях, что его фантазии позавидовал бы любой немецкий порнорежисссёр. Я даже заслушался. Кай-сур, по-моему, тоже, потому как он молча позволил Антошке высказать всё, и только потом сказал:
– Очень интересно. Похоже, ты сумеешь разнообразить гарем Правителя.
Вот же ж… Ещё и гарем.
– Послушай, - сказал я, стараясь говорить спокойно. – Ты обещал, что все наши желания будут исполняться…
– Ну, да, - с энтузиазмом отозвался Кай-сур.
– Так исполни моё самое заветное желание, - прошипел я. – Отпусти нас!
– Нет, - твёрдо ответил Кай-сур.
И я понял – это без вариантов. Но, может быть, мне хоть Антошку удастся вызволить? И я торопливо заговорил:
– Хорошо,
Антошка возмущённо взвыл, но я взглядом велел ему заткнуться. Пусть спасётся от этого придурка хотя бы он, а я осмотрюсь во дворце и тоже дам дёру. Ну не может же быть, чтобы эти поганые ошейники никак нельзя было нейтрализовать!
Но Кай-сур вновь сказал:
– Извини, но нет. Вообще-то я планировал отдать отцу как раз твоего друга, а тебя оставить себе.
– Что-о-о??? – взвыл я. – С какой это стати?
– Сти-сляв, - с трудом проговорил Кай-сур, и я понял, что он пытается назвать меня по имени, - послушай… ты ведь уже, наверное, понял, что нравишься мне… Я хочу оставить тебя себе. Тебе будет хорошо у меня, обещаю… Всё, что ты пожелаешь – одежда, драгоценности, лучшие яства, самые редкие диковинки… Я всё сделаю, чтобы тебе было хорошо. А ты со временем поймёшь… привыкнешь… Я даже готов сделать тебя своим Супругом, хоть это у нас и не слишком приветствуется, но Наследнику никто не посмеет возразить. А отец… он поймёт.
Пиздец просто. Сплошной праздник добра и толерантности. А моё мнение в этом плане никого не волнует – действительно, мне ж такую честь готовы оказать. Даже Супругом сделать. Ага, где тут ближайший ЗАГС – сейчас со всех ног побегу…
– Ты хоть сам себя слышишь? – поинтересовался я, когда внутренне вспомнил все те слова, которые говорил кочегар дядя Лёша, когда ему на ногу свалилась стремянка… с тремя банками краски на верхушке. Мы тогда это нечаянно, чесслово… Я мимолётно усмехнулся воспоминанию и продолжил:
– Зачем мне твои диковины? Одежда? Драгоценности? Зачем мне власть, кусочек которой ты собираешься отщипнуть? У нас было море, где диковин в тысячи раз больше. У нас была свобода. А ты собираешься отнять всё это и серьёзно думаешь, что я смогу… нет, не то, что полюбить – не плеваться при твоём появлении? Да я горло тебе перережу собственными когтями, если попробуешь хоть что-то мне сделать… Женишок, бля… Женилку отрастил, а мозгов не прибавилось.
– Ну, - вздохнул Кай-сур, - когти вам купируют. Как и клыки. Всё-таки вы, Чоуроджи, опасные создания. И пусть эти амулеты не дадут вам не подчиниться приказу или причинить кому-либо вред, но я в последнее время не слишком доверяю Орденской работе…
– Купируют? – ахнул Антошка. – Вырвут, что ли?
Мне тоже стало не по себе, а этот гадский принц сказал… мягко, участливо так… но мне от этого ещё тошнее стало:
– Ну, не надо так грубо. Удалят. Вы не бойтесь, у нас отличные маги-лекари, я лично прослежу, чтобы вам не было больно. Для вас это безопасно, а всем окружающим спокойнее будет.
От этого заявления я просто охуел, ибо другой глагол для обозначения ситуации подобрать было трудновато. И он серьёзно говорит о том, что любит меня? Да от такой любви надо бежать, роняя тапки! И я скрипнул этими самыми клыками… пока не вырвали, и спросил: