Homo sapiens. История человечества: кратко и увлекательно
Шрифт:
Европа, ландшафт большей части которой напоминал арктическую тундру (хотя и довольно теплую летом) стала «нагреваться», и состав местной флоры – растений и деревьев – за пару тысяч лет (с 11 до 9 тысяч лет до н. э.) существенно изменился. В это время происходит массовое вымирание мегафауны. Мамонты, пещерные медведи и шерстистые носороги исчезают в Европе, а остатки их популяций мигрируют далеко на север современной Сибири. Спустя еще несколько тысяч лет они исчезнут и там. Ученые до сих пор ломают копья в спорах о том, что послужило главной причиной вымирания мамонтов: изменение климата (глобальное потепление) или люди-охотники. Как часто бывает, возможно, наблюдалась некоторая комбинация этих причин.
В прошлом была популярна версия о том, что
Слабая сторона этой теории в том, что, насколько мы можем судить, мамонты и носороги не являлись основой рациона Homo – по крайней мере, в Европе. Их основной пищей были олени, дикие быки, бизоны, кабаны, дикие лошади; из растительных продуктов – дикие злаки, желуди, орехи. Такие гиганты, как мамонты и носороги, на которых было опасно охотиться, были для Homo относительно редкой добычей. Люди и мамонты сосуществовали в Европе десятки тысяч лет, а их «союз» распался лишь после резкого потепления климата. На севере Сибири, куда мигрировали мамонты, их встречи с человеком стали еще более редки в силу крайне низкой плотности населения там. Последним пристанищем огромных шерстистых слонов стал остров Врангеля в Ледовитом океане, где их последние особи еще бродили, когда в Египте уже были построены пирамиды. Люди там тогда не жили, поэтому хотя бы к последнему акту исчезновения мамонтов мы точно непричастны. Это не доказывает, что человек невиновен в вымирании этих симпатичных гигантов. Например, люди могли избирательно охотиться на детенышей мамонтов, как более легкую добычу, нанося тяжелый урон воспроизводству их популяции. Но были ли первобытные охотники, а не изменение климата главной причиной вымирания мамонтов – вопрос до сих пор открытый.
Исчезновение мегафауны в Европе и первые попытки земледелия действительно приблизительно совпали по времени, но очевидной причинной связи здесь не прослеживается. Трудно представить себе уважаемого главу семейства той эпохи, который с горечью обращается к соплеменникам, выйдя утром из юрты: «Мы не видели мамонтов и носорогов уже месяц… Давайте попробуем посеять зернышки колосков – может, что-то получится». К тому же на территории «плодородного полумесяца» (современный юг Турции, Ливан, Израиль), где люди впервые начали сеять злаки, шерстистые мамонты и носороги не водились к тому времени уже многие тысячи лет.
Исследователи сегодняшних первобытных обществ (бушменов юга Африки; жителей Новой Гвинеи) проводили любопытные эксперименты. Местным охотникам предлагали заняться сельским хозяйством: например, посадить клубни дикого ямса (растения, похожего на картофель) и собрать урожай. Отношение тех к этой затее было отрицательным. Бушмены отвечали: «Зачем заниматься посевом, если вокруг столько вкусных сытных орехов?» Вожди папуасов же утверждали, что занятие земледелием, как считали их предки, навлечет на племя большие несчастья (в некотором смысле те были не так уж и неправы). Однажды после нескольких месяцев неудачной охоты племя папуасов все-таки посадило ямс, ухаживало за ним и затем собрало урожай. Но как только удача на охоте вернулась, они сразу же забросили это скучное занятие.
Разумеется, нельзя проводить параллели между современными охотниками и нашими предками, жившими 10 тысяч лет назад. И все же это интересный пример для размышлений.
Кто впервые начал возделывать землю?
Это известно довольно точно. Первыми земледельцами были жители Ближней Азии: Турции, Ливана, Сирии, Израиля. Причина ясна: именно в этих регионах произрастали дикая пшеница и ячмень, ставшие первыми сельскохозяйственными культурами в истории.
Нельзя сказать, что для людей того времени эта задача была простой. Наоборот – она заметно превосходила уровень их возможностей. Дело в том, что сеять дикую пшеницу бессмысленно. Мало того, что объем урожая не сильно превосходил бы массу посаженных семян. Ее колоски устроены так, что зерна дикой пшеницы рассыпаются сразу же после созревания колоса, а иногда и раньше.
Чтобы получить пшеницу, пригодную для земледелия, древним сеятелям пришлось совершить весьма сложные процедуры ее селекции, которые могли занять сотни лет до того момента, когда они достигли хоть какого-то успеха. Селекция зерновых похожа на эволюционный отбор, но направленный разумной рукой в нужное русло (а не так ли и сам Господь осуществлял всю земную эволюцию? – может возникнуть мысль у верующих). В нашем случае требовалось из тысяч колосков рассыпающейся дикой пшеницы отобрать хотя бы несколько более прочных, чем другие. Далее посадить такие зерна в землю, собрать урожай и вновь отбирать самые крепкие колосья – до тех пор, пока большинство не перестанут открываться до того, как они созреют. Трудно сказать, сколько времени заняло бы «окультуривание с нуля» дикой пшеницы сегодня, при нынешних знаниях, но без специальных методов генной инженерии. Эксперименты такие не проводились, а оценки видных экспертов по селекции, сколько времени заняла бы такая культивация, колеблются от «нескольких поколений людей» до «это вообще невозможно».
Что происходило на самом деле, какими путями шла древняя селекция, мы не знаем. Опираться мы можем только на факты – прямые и косвенные археологические свидетельства.
Классическое описание этого процесса в учебниках звучит приблизительно так. Однажды женщины вернулись с горстями зерен, но по какой-то причине сразу не употребили их. Пролежав некоторое время во влаге, зерна подгнили, проросли, их сочли испорченными и вытряхнули рядом с жилищем. Спустя несколько месяцев на этом месте выросли колоски. Заметив это, люди стали собирать больше зерен, намеренно разбрасывали их и получали все больший урожай. В конце концов они начали засевать такими зернами целые поля – так и родилось сельское хозяйство. Хорошо для детского мультфильма, но вряд ли годится для серьезного анализа вопроса.
На сегодня известно следующее. Первыми косвенными признаками земледелия можно считать орудия труда, похожие на серпы, мотыги и другие. Первые такие орудия находили в Палестине и Ираке с датировкой в районе 11 тысячелетия до н. э. К сожалению, в тех же местах не было найдено ничего другого, связанного с земледелием, например молотилки, печи или остатки злаковых изделий, похожих на древний хлеб или пшенную кашу. Вероятнее всего, люди того времени срезали такими орудиями дикую пшеницу и без затей просто жевали ее зерна.
Отдельные находки в городах Ближней Азии 9-го и 8-го тысячелетия указывают на то, что пшеница стабильно составляла часть рациона их жителей, но она все еще была полностью или в основном дикой. Правда, способы ее приготовления улучшались – ее варили в виде каши, пекли, а также, наряду с ячменем, использовали для приготовления некоего подобия пива.
Собирательство, включая срезание пшеницы специальными инструментами, еще нельзя назвать земледелием. Уверенно говорить о «культуре земледелия» на Ближнем Востоке и возделываемых полях злаковых, мы можем лишь применительно ко времени, не ранее 6–7 тысяч лет до н. э.
К этому времени люди жили оседло в тех местах уже нескольких тысяч лет. Другими словами, в наше время становится все более очевидной логическая связь, обратная тому, что прежде считалось общепринятой истиной. Люди стали жить оседло не потому, что решили заняться земледелием и им нужно было ухаживать за полями и охранять урожай. Исторически скорее все было наоборот: они занялись земледелием для того, чтобы не умереть от голода, живя оседло.
Но почему же после миллионов лет вольной кочевой жизни Homo вдруг стали строить деревни, а затем и целые небольшие города – причем еще до того, как начали массово возделывать землю?