Хорал забвения
Шрифт:
— На Земле никто не поверит, что в волшебном царстве носят теннисные туфли. — Майкл засмеялся, представив себе, как рассказывает об этом дома. Кажется, он смеялся впервые с тех пор, как очутился в Царстве. Элевт улыбнулась.
Она пришила к его рубашке карман для книги и, откусив нитку, сказала:
— Сегодня во второй половине дня прибудет товар. Ты придешь помочь?
— Конечно. А я думал, здесь все появляется ниоткуда, — усмехнулся он, показывая на полки с товарами.
— О, нет. — На продолговатом лице Элевт появилось горестное выражение. — До такого волшебства
Он ушел из Полугорода, когда солнце было почти в зените, и преодолел весь путь до Эвтерпа неторопливым шагом. Теперь он чувствовал себя свободнее и смотрел на вещи без прежнего нервозного напряжения. Видимо, у него наконец появилась возможность спокойно обдумать планы на будущее.
Конечно, в скором времени придется откровенно поговорить с Элевт. Сказать, что он не может оставаться здесь насовсем, что он ее не любит. Майкл не знал точно, какие чувства испытывает к ней. Наверно, благодарность, симпатию. Однако мысль о Журавлихах не шла у него из головы. Они бессмертны, но человеческая кровь заставляет их меняться с возрастом. За какой же срок изменится Элевт?
На дороге показалась повозка, в ней сидели трое гибридов: мужчина и две женщины. Судя по внешности, все были старше Элевт, но насколько старше — поди угадай. Они проехали мимо с высоко поднятыми головами, будто не заметив человека. Их темно-коричневые одежды ниспадали мягкими складками, подобно меху. Майкл обернулся, чтобы рассмотреть повозку. Ничего особенного: добротная работа, но без украшений; колеса с деревянными спицами, простая сбруя.
В гостинице он увидел Брекера. Подметая вестибюль, тот вежливо поздоровался и сказал, что Саварин у себя в номере. Майкл поднялся по лестнице. Из-за плетеной двери доносился голос — Саварин потихоньку напевал. Майкл постучал.
— Это я.
Саварин распахнул дверь и улыбнулся.
— Надеюсь, ты нас простил.
— Ну, о чем разговор. Я нашел место в Полугороде.
Саварин пригласил его в комнату и, глянув, нет ли кого еще в вестибюле, затворил дверь.
— Я хочу, чтобы ты понял: мы боимся не тебя.
— Знаю, — кивнул Майкл. Он не желал обсуждать эту тему, но догадывался, что Саварин ее так просто не оставит. Майкл присел на край стойки умывальника — осторожно, чтобы не сломать шаткое сооружение.
— Все дело в том, что необходима чрезвычайная осторожность. Мы оказались между Ламией и сидхами, и правила игры меняются чуть ли не каждый день. У тебя были еще неприятности с Журавлихами?
Майкл отрицательно покачал головой.
— Я с ними больше не виделся. Но я пришел сюда…
— Все равно, будь осторожен. Говоришь, нашел жилье в Полугороде? У кого?
— Не важно. Я хочу, чтобы вы мне рассказали о языке сидхов. У меня ничего не получится, пока не научусь их понимать.
Саварин поднял брови и склонил голову набок.
— Это не так просто. Нужно родиться сидхом, чтобы по-настоящему освоить их язык. Вообще-то, он во многом схож с человеческими, но синтаксис и семантика совсем иные. Например, сидхи пользуются сверхъязыком… своего рода языком контекстов. И каскарское наречие — это как бы система из сотен языков. Огромное число синонимов или
— Я понимал его некоторое время, — перебил Майкл. — Когда был на Каэли… Журавлиха коснулась моей головы, и я стал понимать все, что там говорили.
— И на что это было похоже?
Майкл задумался.
— Наверно, на музыку. Каждое слово как бы соответствовало ноте. В музыке ноты одни и те же, но если их поменять местами, получится другая музыка… или если изменить их длину. И так же — со словом: в другом контексте у него будет иное значение… иное звучание.
— Кажется, ты сам меня кое-чему научишь.
— Но это продолжалось недолго. Я ничего не запомнил, кроме общего смысла… и то очень смутно. Они будто пели… и не пели. Мне надо выучить язык, чтобы… — Майкл осекся. — Мне просто надо выучить язык.
— Потому что ты хочешь бежать из Царства.
Майкл отвел глаза и соединил указательные пальцы.
— Не советую. Во-первых, Элионс будет за тобой охотиться. Ни один человек не уйдет от его всадников. Во-вторых, любая подобная попытка возмутит Ламию — а с ней, как я уже говорил, лучше не портить отношения. И неизвестно еще, как поступят Журавлихи.
— Я еще мало об этом думал, — признался Майкл. — Пока только стараюсь что-нибудь выяснить. Я не хочу, чтобы за меня кто-нибудь отвечал.
— Благодари звезды за то, что существуешь. Я знал людей, которых забрал Элионс — забрал, несмотря на Пакт! — и их больше не видели. А мы не осмеливаемся протестовать. Что с ними стало? Этого никто не знает. Но ты, кажется, защищен. Он тебя не забрал… хоть и пытался.
Саварин положил руку на колено Майкла и заглянул ему в лицо.
— Возвращайся. Займись тренировками, уверен, это пойдет тебе на пользу.
— А я думаю по-другому, — заявил Майкл.
Саварин пожал плечами.
— Тогда давай поговорим о каскарском и нербском. Знаешь, чем они отличаются?
— Нет.
Саварин объяснил, что каскарский — более молодой и менее формальный язык. Судя по всему, он сложился, когда сидхи вернулись на Землю. По Саварину, из этого диалекта развились основные языки людей, в частности, индоевропейские.
— Несомненно, слова похожи, например, нас сидхи называют антрос. Заметь, это слово никогда не меняется. Иногда мужчин они называют вирос, похоже на латинское vir, а женщин — гин… своих женщин тоже. Но как вид мы всегда антрос… Вроде бранного слова. По-нербски изъясняются некоторые гибриды, а сидхи, кажется, нет. По крайней мере, я не слышал, чтобы они на нем говорили.
— Скажи что-нибудь по-каскарски, — попросил Майкл.
— Пир на? Сед антрос лингас та руп та пистр.
— Что это означает?
— В чем дело? Люди говорят так, словно у них каменные языки. Это мне сказал один гибрид. «Лингас» означает и язык, и речь. Большое значение имеет контекст, а еще есть музыкальное ударение, как в китайском языке. У каскарцев много синонимов слову «язык», они употребляются в зависимости от ситуации. Когда ешь — один синоним, когда плюешься — другой, для заклинаний есть третий, птиц подзывать — четвертый.