Хороните своих мертвецов
Шрифт:
Но Эмиль знал и еще кое-что. Гамаш не всегда оказывался прав. Никто не бывает прав всегда.
Они стали подниматься по холму, дыхание вырывалось из их ртов облачками тумана. Эмиль поглядывал на Армана, а Анри семенил рядом. Выглядит ли он лучше? Стало ли ему лучше? Эмилю казалось, что да, но еще он знал, что самый большой вред наносят внутренние раны. Худшее всегда скрыто от взгляда.
Несколько минут спустя они снова оказались в тесной квартирке, пробираясь между грудами журналов,
Они быстро сняли куртки и ботинки, каждый взял себе по комнате, и приступили к работе.
Два часа спустя Эмиль вошел в столовую, в которой наверняка никогда не собирались люди за обедом. Вдоль стен здесь стояли шкафы, а в них – книги в два, а то и в три ряда. Гамаш осмотрел уже половину книг – он брал каждую и, не находя в ней того, что искал, возвращал на место.
Он устал. Два месяца назад такая работа далась бы ему легко, но теперь он почти выдохся. Он видел, что и Эмиль как-то сник. Гамаш откинулся на спинку стула, стараясь не подавать вида, что он на пределе.
– Готовы к перерыву? – спросил он.
Эмиль посмотрел на него с благодарностью:
– Если ты настаиваешь. Я мог бы продолжать целый день, но, если ты хочешь остановиться, я возражать не буду.
Гамаш улыбнулся:
– Merci.
И все же его удивила собственная слабость. Ему удавалось обманывать себя, уговаривать, будто прежняя физическая форма к нему вернулась. Его состояние и в самом деле улучшилось, прибавилось энергии, возвращалась сила, даже дрожание рук вроде бы уменьшилось.
Но если требовалось прикладывать усилия, то он сдувался скорее, чем предполагал.
Они нашли столик у окна в «Ле пти куан латин» и заказали пиво с сэндвичами.
– Что-нибудь нашли? – спросил Гамаш, вгрызаясь в сэндвич с вкусным мясом фазана, салатом и клюквенным соусом.
Перед ним стояло пиво из мини-пивоварни, с пенной шапочкой.
– Ничего такого, чего я не ожидал найти. Две редкие книги о Шамплейне, – Общество с удовольствием получило бы их в собственность, но, поскольку ты был здесь, я не решился их украсть.
– Мудрое решение.
Эмиль наклонил голову и улыбнулся:
– А что у тебя?
– То же самое. Ничего напрямую связанного с Шамплейном или началом семнадцатого века. Ничего про Шиники, про воздержание от алкоголя, ничего связанного с концом девятнадцатого века. Но нужно досмотреть остальное. Любопытно, откуда у него все эти книги.
– Возможно, купил у букиниста.
– Это верно. – Гамаш вытащил из сумки дневник Рено и перелистал его. – Он часто заглядывал в магазины старой книги и на блошиные рынки летом.
– А где же еще найти старые книги? – заметил Эмиль.
Арман Гамаш наклонил
– Интересно, а где берут свой товар владельцы магазинов старой книги?
– Покупают у людей, которые переезжают или наводят порядок в доме. На распродажах – покупают оптом. А что?
– Я думаю, когда мы закончим в доме, нужно посетить несколько таких магазинов.
– Ты это к чему? – спросил Эмиль и сделал большой глоток пива.
– Вспоминаю кое-что. Мне об этом сказала Элизабет Макуиртер.
Но тут он взглянул на своего друга. Эмиль пристально смотрел на дневник. Он пододвинул тетрадь к себе и перевернул. Его тонкий палец остановился на странице под четкой записью Огюстена Рено. Под обведенными кружочком и подчеркнутыми словами, под предполагавшейся встречей с Патриком, О’Марой, ДжД и…
– Шином, – сказал Гамаш. – Но никаких Шинов в Квебеке нет. Я думал поспрашивать в китайском ресторане на улице Буад и…
Гамаш оборвал себя и уставился в горящие глаза своего наставника, затем крепко, до боли, зажмурился:
– Не может быть! – Он открыл глаза, посмотрел в дневник. – Неужели? Шин? Шиники?
Эмиль Комо улыбнулся и кивнул:
– А что же еще?
Жан Ги Бовуар взял у Клары чистую тарелку и вытер ее. Он стоял в большой открытой кухне и занимался посудой. Дома он редко делал это, хотя и помогал несколько раз шефу и мадам Гамаш. Ему это не казалось занудным делом. И к его удивлению, не показалось занудным и теперь. Это успокаивало, позволяло расслабиться. Как и сама деревня.
По окончании совместного ланча Питер Морроу вернулся в свою студию и сел за работу, а Клара и Жан Ги остались мыть посуду после супа и сэндвичей.
– Вы успели просмотреть дело?
– Да, – ответила Клара, протягивая ему еще одну мокрую тарелку. – Должна сказать, что все убедительно свидетельствует против Оливье. Но допустим, он не убивал Отшельника. Тогда кто-то другой должен был знать, что Отшельник прячется в лесу. Но как его там могли найти? Мы знаем, что он сам обратился к Оливье, чтобы продавать свои вещи и потому что ему требовалось хоть какое-то общество.
– И ему был нужен кто-то, чтобы исполнял его поручения, привозил из города то, что ему требуется, – сказал Бовуар. – Он использовал Оливье, а Оливье использовал его.
– Взаимовыгодные отношения.
– Вам кажется правильным, когда люди используют друг друга?
– Это как посмотреть. Вот возьмите нас. Всю нашу совместную жизнь Питер обеспечивает меня финансово, но я поддерживаю его эмоционально. Разве это называется использовать друг друга? Наверно, да, но это работает. Мы оба счастливы.