Хорошая девочка. Версия 2.0
Шрифт:
И его, и себя.
Я же сегодняшняя лишь погладила ребенка по голове:
— Сын, чтобы таких неприятных моментов больше не повторялось, разрешаю тебе назойливых маминых родственников заблокировать. Всех.
— Вот это да! Прямо круто, мам. Работает мозгоправ, а? — Рус так изумился, что я полвечера думала, как же ему весело будет дальше.
Процесс-то у меня только начался.
На следующий день, пока шла на встречу с терапевтом и перебирала в голове все, что удалось заметить и сделать
Просто шла по улице со слезами на глазах.
И стыдно мне не было.
Вот совсем ни капельки.
Глава 48
Разносторонние неприятные сюрпризы
'Все слёзы закончатся. Всё перемелется!
У каждого будет дорога своя.
Так в доме моём тишина вдруг поселится,
А в твой переедет вторая жена…'
Анна Островская «Скрипач»
Да, я и не знала, что за последние лет тринадцать во мне накопилось столько слез под ледяным панцирем сдержанности и равнодушия.
Я очень душевно проплакала половину второй встречи с психотерапевтом, а после пошла в «Садик Державина» — вспомнить молодость. И оплакать ее, опять же.
Вроде продышалась и успокоилась. Жаль, что не домой поехала, а вернулась на кафедру. А там…
Ну, там, на самом деле — как обычно. Но это стабильная, равнодушная и благодушная Маргарита Анатольевна привычна в этом «обычном» лавировать и не сильно резаться об острые жала наших сплетниц. А вот новорожденная Рита, с оголенными нервными окончаниями и сбитыми ориентирами, оказалась, словно бы в зловонном кипящем адском котле с ядом.
В нашем большом аквариуме, впервые с момента моего возвращения из командировки, наконец-то собрались самые-самые. Родные возрастные кобры и пираньи. Соседские любопытные гремучки, кстати, заглядывали сквозь стеклянные стены из соседних помещений.
Стоило мне только войти и завертелось водоворотом.
Классика жанра — обливаем помоями, демонстративно игнорируя присутствие поливаемого.
Как бы, между прочим.
Случайно.
— Ох, что же это делается, а? Почему это одним все: и муж состоятельный, красивый, умный, и расписание попроще, и в загранку на пару месяцев с молодым любовником. А кто-то всю жизнь верой и правдой вывозил на своем горбу всю научно-исследовательскую часть кафедры родной, но ни признания, ни поддержки?
— Да, жизнь вообще несправедлива. Кто-то впахивает круглые сутки, а кому-то аспиранты статьи пишут, переводят монографии, готовят доклады. Еще и в публикации автором включают.
— Ну, смотрите, есть же закон бумеранга? Есть. Вот и некоторые, особенные, отхватили по закону. Прозрел муж наконец-то! Помоложе нашел, да поласковее. Не все же со снежной бабой ему мерзнуть. Сам-то он мужик — огонь.
— И глядите, прыткий юноша-то получил, чего хотел и исчез в голубой дали. Да, все по справедливости теперь: кому-то новую жену, кому-то ученую степень, а кому-то волчий билет.
— И отлично устроится. У меня в этом году чудесная девочка выпускается. Нам на кафедре как, молодой специалист очень нужен?
— Естественно! Молодым везде у нас дорога.
— А старикам и старухам — почет. И пенсия. Иногда принудительная, — раздалось вежливое из-за спины.
Барышни наши возраста бабушки Бальзака резко спали с лица и прибились к стенкам. А я смогла вздохнуть. Оказывается, все то время, что на меня изливалось это едкое словоблудие, я не просто молчала. Я еще и не дышала толком. А сейчас, вдыхая, поняла, что на выдохе вполне рискну составить конкуренцию Ниагаре.
Но тут наш зав.каф подхватил меня под локоток:
— Маргарита Анатольевна, на пару слов по темам ваших магистров отвлеку Вас.
Шеф у меня последнее время прямо рыцарь в сияющих доспехах, что спасает первую попавшуюся страдалицу. А раз спас — ну, не бросать же? Вот и выручает дальше, честь доспехов блюдет, ежки-плошки.
— Спасибо Вам. Дамы наши как-то разошлись, а я что-то не в форме оказалась. Досадно, — судорожно наверстывая упущенное, я активно засопела.
И подумала, что ведь рухнула бы в новый обморок, всем на радость, скорее всего. Если бы зав.каф не выловил. Но не Золотая Рыбка ему попалась, увы.
— Глупости брось. Ты еще бодрячком. Давай, к столу.
Расселись, переглянулись.
Вздохнула тоскливо. Хорошего ждать не приходится.
Кто, скажите мне, любит проблемных сотрудников? А постоянный источник всеобщего раздражения в коллективе? То-то же.
Ладно, может, я хоть семестр доведу? Или ректор настаивает на показательной порке пополам с кровавой баней для предавшей заветы священного брака? Адюльтер Саши на этом фоне так проскочит — и не заметят.
Игорь Александрович был раздражен, но все еще вежлив:
— Маргарита, как здоровье? Если нужно — возьми пару дней, я подпишу.
— Спасибо, к сожалению, пара дней проблему не решат. Буду иметь в виду, если совсем допекут.
— Значит, смотри по состоянию. К концу месяца заседание кафедры в расширенном составе с ректором. Понимаешь, по какому вопросу? — смотрит укоризненно.
Да Пресвятые Просветители, и ежам предельно ясно, по какому. Но что тут скажешь-то?
— А что околонаучные темы закончились? — вяло язвлю.
— Какая может быть наука, когда здесь такая Санта-Барбара образовалась, — Игорь Александрович недовольство не скрывал. — Мы предпринимаем некоторые меры для снижения накала страстей, но в их результативности я пока не уверен. Поэтому просьба — не добавляйте мне поводов для беспокойства, Маргарита Анатольевна.
Пожимаю плечами:
— Да я как-то и не начинала вроде бы. Обморок да, на нервной почве, плюс смена часовых поясов и климатических зон.
— Это понятно, — Шеф вздыхает, потирает подбородок. — Кратко мне сейчас и по сути: что у тебя с Сашей?