Хорошая девочка. Версия 2.0
Шрифт:
С порога намекал. Настраивал аудиторию правильно, так сказать.
Мужики со второго и третьего ряда покивали и подняли большие пальцы вверх. Нет, это не зоопарк, это натуральный Колизей, ежки-плошки.
— А ректора ждать не будем? — самые активные и заслуженные кобры нашего серпентария рассчитывали на поддержку известного ценителя семейных уз Германа Сослановича.
Вот неймется же людям, а?
— Руководство Университета уведомлено о времени начала заседания кафедры. Видимо, есть более важные дела,
А Реваз Равильевич, не дав дамам опомниться и перегруппироваться для нападения, продолжил:
— Так я не понял, чего собрались-то? Кража интеллектуальной собственности? Низкое качество преподавания? Плохие показатели успеваемости? Отсутствие научной деятельности? Невыполнение учебного плана или министерской программы? Какие у вас есть претензии к доценту Коломенской?
Храбрые среди кобр все же нашлись:
— Видите ли, профессор Алиев, здесь скорее вопросы морально-этического характера. И претензии тоже. Ну, и протекционизм, конечно же.
Со второго ряда дружно захмыкали и зафыркали в сторону.
— То есть, к профессиональным навыкам, научной и педагогической деятельности вопросов и претензий нет? Так и отметим, — Шеф ориентировался мгновенно и акценты расставлял как надо.
— Есть претензии к лоббированию интересов отдельных личностей в ущерб другим, а также недобросовестному ведению научной деятельности, незаслуженному получению послаблений в работе и внеочередных публикаций.
— Конкретизируйте.
— Все статьи Ланского всегда подписаны ее фамилией.
Глаза у зав.кафа стали больше очков:
— Она его научный руководитель, это естественно.
— Но это его работы, она ничего в них не сделала!
Реваз Равильевич хмыкнул и поинтересовался у самых активных и злоязыких:
— А вы много текста написали в трудах ваших аспирантов? Ах, у вас их нет? Какая жалость! Интересно, как же так вышло? Может кто-то настолько неприятный в общении, что к нему не идут даже на бюджет? Или квалификация низкая?
— Так, со статьями понятно. Закрыли, — Игорь Александрович не дал лить воду из пустого в порожнее.
Спешит.
Хочет успеть до прихода Германа Сослановича? Проректора на него, что ли, заранее напустил?
— Что там про лоббирование интересов?
Тишина, такая, напряженная. Тут вдруг из угла, где приземлился Кот, прилетело:
— Маргарита Анатольевна использует служебное положение, чтобы продвигать Ланского, с которым состоит в позорной для замужней женщины связи. Заграничные командировки, дополнительные публикации, симпозиумы, гранты.
Да, таки цирк.
Шеф показательно тяжело вздохнул:
— Уж кто бы про позор молчал, доцент Еров. Все здесь присутствующие в курсе истории Ваших с Коломенской сложных взаимоотношений. Вообще-то,
— Это ложь.
— Не позорьтесь, — рыкнул почетный академик, выдвинувшись в сторону бесстрашного Кота всем корпусом.
Первый ряд вздрогнул. Но, надо отдать дамам нашим должное, они очень настырные:
— Константин Валерьевич, возможно, в молодости и ошибся, но это не отменяет того, что Коломенская пользуется своим служебным положением на благо своего аспиранта.
— Вы бы тоже хотели, да Вам он не дает, да? — Реваз Равильевич прямо соскучился по общению, я смотрю.
Зав.каф фыркнул:
— Значит так, по сути вопроса: это я принимаю решение кого куда направить. На симпозиум, в командировку или на пенсию. И хотел бы, чтобы вы об этом помнили.
— Но Ланской…
— Ланской — гений. Симпозиумы, доклады, конференции, командировки все и так его. На него именные приглашения приходят. И да, из Китая тоже.
Реваз Равильевич обвел притихшую аудиторию серьезным взглядом:
— А вообще, все мы должны радоваться, что имеем возможность с ним работать, консультироваться, обсуждать интересующие нас проблемы.
Шеф тут же подхватил:
— А что? Вы не привлекаете его к своим исследованиям? Он ведь никогда не отказывается. Советует всегда необычное и интересное. Ах, у вас и исследований нет? А что же вы в таком случае здесь делаете? Пора, пора на заслуженную пенсию. Давайте дорогу молодым, ваши курсы найдется кому читать.
Главные престарелые поклонницы ректора заполыхали щеками и ушами. Схватились кто за голову, кто за горло, пытались закатить глаза или симулировать обморок.
— Все? Разобрались? — мой науч.рук не скрывал удовольствия и очень ехидно оглядывал активисток, прикидывая кому еще намекнуть на почетную пенсию. А дальше зав.каф все организует.
Я молча и скромно сидела на стульчике под прикрытием широких плеч этих монстров от науки и бюрократии. Изредка зевала в кулачок.
Меня после оглашения всех этих нелепых претензий и глупых обвинений прямо отпустило. Видимо, и от ректора с его пропагандой семейных ценностей мои самопровозглашенные адвокаты отобьются. А я здесь вообще для мебели, похоже.
И вот тут, наконец-то, дошли до того, что подгорало у милейших коллег:
— Мы не можем игнорировать такое наглое попрание ценности института брака и семьи, что нам демонстрирует Маргарита Анатольевна. Она вышла замуж за уважаемого профессора Миронова, получила доцента и прочие блага, а как на горизонте показался другой выгодный вариант, все — плевать хотела на взятые на себя обязательства. Это какой же пример она подает подрастающему поколению? Беспринципности? Что все средства хороши для достижения цели? Нам стыдно, что она наша коллега!