Хорошая девочка
Шрифт:
– Эм… Здрасте.
Выпрямляюсь так резко, что голова кружится.
– Дава? Привет.
– Привет, – выступает вперед Сергей, протягивая сыну руку. Тот пожимает ее в ответ, не сводя с нас слегка настороженного взгляда.
– Что я пропустил?
– Ты о чем, милый?
– Вчера ведь как оно было?
– Как?
– Вот именно. А теперь что?
– Что?
– Вот и я про это.
– Погодите, пожалуйста. Я не успеваю. Это что-то на иврите? – усмехается Бекетов. – Можно для несведущих перевести, а то как-то нехорошо
Покусав щеку, с нервной улыбочкой замечаю:
– Дава интересуется, как так вышло, что вчера мы были готовы убить друг друга, а сегодня вон как мило общаемся.
– Тю! Так ведь мы еще вчера со всем разобрались, правда, милая?
Бекетов обнимает меня за талию и целует в висок. Лицо Давида удивленно вытягивается. Я спешу пояснить:
– Это он не всерьез. Я просто решила проучить твою бабулю, а Сергей мне помогает.
– Понятней не стало, – заявляет Дава, – но ты девочка взрослая, думаю, знаешь, что делаешь.
– Мне нравится этот парень, – оскаливается Бекетов. Я закатываю глаза. У меня та еще семейка. Я вполне осознаю, что со стороны мы можем кому-нибудь показаться полными неадекватами, а Сергей, вон, ничего. Отлично держится.
– При учете, что вы метите на место моего бати, это не может не радовать.
Я вскидываюсь.
– А, так ты все-таки прочитал эти бредни?
– Почему сразу бредни? – возражает Бекетов.
– Ты знаешь! – возмущенно топаю я, а потом объясняю для Давы: – Все сообщения о нашей помолвке с Сергеем – туфта. Но они играют нам на руку, пока мы с твоей бабулей в контрах.
– Кто бы мог подумать, что ты умеешь использовать такие грязные приемы, мама, – лыбится Давид.
– Жизнь чему хочешь научит, – бурчу я. – Главное – не вздумай брать с меня пример.
– Ну, это уж от меня не зависит. И вообще. Я за тебя очень переживаю.
– Переживай за что-нибудь другое. Например, за свой маникюр.
– А я просил тебя – запиши меня. Ты записала?
– На когда? У тебя то школа, то тренировки.
– То у тебя свидания.
– А что, ты против?
– Да нет, конечно.
– Вот! Чудо, а не ребенок, – как будто делал это тысячи раз, встревает в наш разговор Бекетов. – Так что ты скажешь по поводу сегодняшнего вечера?
– Соглашайся, мам. Хоть раз в жизни замужем побывать надо.
– А что, ты еще не была?
– Не, я – бастард, как Джон Сноу.
– Дава! Не называй себя так, я ведь сто раз просила!
– Ты что-то имеешь против законного брака? – ничуть не смущается Бекетов.
– Да, имею. А тебя бы сильно вдохновил поход в ЗАГС, который располагался между кладбищем и кожвендиспансером?
Дава с Сергеем переглядываются и начинают ржать. Ну, как тут не присоединиться?
– А на самом деле тебе ведь мать жить не давала? – серьёзнеет Бекетов вдруг.
– Как сказать? Вообще мне на нее грех жаловаться…
Морщусь. Дава под шумок скрывается за дверью.
– Но так просто она тебя не отдаст?
– Не тебе по этому поводу волноваться. У нас же все не всерьез?
– Кто сказал?
– Мы оба это понимаем.
– Говори за себя, женщина. У меня на этот счет совершенно другие мысли.
– Мысли у него… – фыркаю, сморщив нос.
– Да. Представь себе. Я тоже человек разумный. Хотя и понимаю, почему у тебя сложилось другое впечатление. Готов его развеять.
Слабо улыбаюсь, потому как стоит признать – теперь это совершенно не требуется. Я и так поняла, что очень заблуждалась на счет Сергея. Отношения нам не светят по совершенно другой причине. Я видела, какой образ жизни Бекетов вел до нашей встречи. Такая, как я, совершенно в него не вписывается. Да, сейчас, возможно, у него появился какой-то азарт, но… Он скоро пройдет. А значит, что? Значит, надо брать от жизни максимум, пока он рядом.
– Ну что ты расселся? Пойдем. Ты, кажется, звал меня на свидание.
ГЛАВА 9
ГЛАВА 9
Ловлю себя на том, что как дурак улыбаюсь. Какой же это неописуемый восторг – встретить то, что всю жизнь искал, так сказать, в полной комплектации. И плевать мне, сколько ей лет, и к каким она прибегала вмешательствам, чтобы выглядеть как женщина из моей мечты. Да, я всегда предпочитал баб помоложе, но это вообще ни о чем не говорит. Тем более о кризисе среднего возраста. Вот тут моя умница ошиблась. Кризис среднего возраста – это в принципе довольно устаревшее понятие. И срок его наступления с тех пор весьма существенно сдвинулся. Тридцать пять для мужчины сейчас и тридцать пять – сто и даже пятьдесят лет назад – совсем не одно и то же. Я не парюсь. Конечно, нет…
А кризис у меня был, да. Когда я завязал со спортом.
– Никогда не бывала здесь, – бормочет Сара, оглядываясь по сторонам. – Это твой любимый ресторан?
– Нет. Я тоже здесь никогда не был.
– Почему же ты привез меня сюда?
– Потому что это – ресторан при отеле, – с намеком веду бровью. Сара поднимает на меня озадаченный взгляд. В смысле? Разве не этого ты хотела? Камон. Только не говори, что я тебя неправильно понял. – Не хочешь есть? Мы можем сразу подняться. Или заказать еду в номер.
– Нет. Давай уж в ресторан…
Столик нам достается отличный. У окна с панорамным видом на город. Из номера, кстати, открывается примерно такой же. Только ракурс чуть смещен вправо. Думаю, ей понравится. Выжидающе гляжу на Сару. А посмотреть там есть на что. Она и так очень, очень красивая, а с макияжем, который подчеркивает все достоинства – вообще глаз не отвести. Правда, будь моя воля, я бы предпочел, чтобы она накрасила губы красным. Фантазия о ее помаде на моем члене обваривает кипятком.