Хороший мальчик
Шрифт:
Но Алиса не знала, как это сделать. Первым человеком, к которому она обратилась за советом, была ее мать, Наталья Владимировна.
Отношения с матерью у Алисы были сложными. Наталья Владимировна – высокая, статная, начальник отдела в одном из научных институтов, весьма многочисленных в те времена, – была очень уверенной в себе женщиной. Успех сопутствовал ей во всем – золотая медаль в школе, красный диплом в институте, успешная советская карьера, удачный брак. Словом, у Натальи Владимировны были все основания гордиться собой.
Ее уважал и откровенно побаивался муж – рядовой инженер
Алиса была единственным ребенком в семье. Наталья Владимировна, конечно, любила свою девочку. Вот только проявляла она это чувство как-то странно. Мать вроде бы давала дочери все самое лучшее, пристроила ее в престижную школу. Попутно девочка занималась фигурным катанием и музыкой.
Все это было бы на пользу, если бы не одно «но». От Алисы всегда требовались не просто хорошие, но блестящие результаты. Всегда и во всем она должна была быть первой. А если вдруг становилась хотя бы второй, то ее ждало недовольство. Мать подняла планку слишком высоко, и в какой-то момент Алиса сломалась.
Она хорошо помнила, как это случилось. Ей предстояло сдавать сольфеджио. Экзамен был в общем-то вполне рядовым, несложным, к тому же музыкальная грамота всегда давалась Алисе легко. Волноваться тут, собственно, было не о чем.
Алиса сдала бы предмет на пятерку, но Наталья Владимировна накануне экзамена раз десять говорила о том, что завтра у Алисы ответственный день, и постоянно спрашивала, готова ли та к экзамену. Алиса была готова, но мать это почему-то не убеждало. Она вновь и вновь с маниакальной настойчивостью напоминала девочке о предстоящем испытании.
Кончилось все тем, что Алиса не спала всю ночь, ворочалась с боку на бок и постоянно прокручивала в голове нужную программу. В итоге на экзамен она пришла совершенно разбитой и получила четверку.
Наталья Владимировна такого результата принять никак не могла. На девочку вылился целый ушат помоев. В монологах матери изобиловали фразы типа: «Ты меня опозорила, не оправдала доверия. Ты никудышная, никчемная».
Тогда Алиса впервые почувствовала сомнение в своей состоятельности. Так уж совпало, что как раз в этот момент в ее классе и появился Максим Тихомиров.
Он в общем-то был неплохим парнем. Неизвестно, испытывал ли Макс какие-либо чувства к Алисе. Скорее всего нет. Но внимание девушки не прошло мимо него незамеченным.
Был новогодний вечер, в школе устраивалась дискотека. Алиса тогда впервые в жизни подкрасила глаза и провела по губам маминой помадой. В семь часов вечера она стояла перед зеркалом в своей комнате и увидела в нем стройную красавицу с распущенными волнистыми волосами. Алиса в первый момент даже не поверила, что это она и есть.
Ей оставалось только накинуть шубу и обуть сапоги, как в двери щелкнул замок, и в квартиру вошла Наталья Владимировна. У нее был тяжелый день. Как раз решался вопрос о реорганизации научного института в связи с всеобщим кризисом в стране. Дело происходило в девяностые годы. Самой Наталье грозило увольнение или как минимум понижение
Наталья Владимировна щелкнула ключом и увидела в прихожей дочь с сияющими глазами. Она рассчитывала на вкусный ужин и спокойный отдых на диване перед телевизором. Мать не просила Алису приготовить что-нибудь к вечеру, но счастливый и беззаботный вид дочери поверг ее в возмущение.
– Ты куда это так вырядилась? – спросила она.
– На новогодний школьный вечер, – ответила Алиса. – Мама, там будет Макс! Он вчера попросил у меня списать математику. А ведь лучший ученик в классе! Я думаю, это означает, что я ему нравлюсь. Ведь правда же?
Мать опустилась на тумбочку в прихожей и с иронией спросила:
– С чего это ты взяла?
– Ну как… – Алиса растерянно развела руками. – А что это еще может значить?
Мать снисходительно посмотрела на Алису и заявила:
– Ему просто нужны были задачи по математике. Вот и все.
– Нет, мама, ты не поняла! – восторженно воскликнула Алиса. – Он так на меня смотрел! Если бы ты только видела!
Мать криво усмехнулась.
– Дурочка ты, – произнесла она. – Ничего не понимаешь в жизни! А еще шестнадцать лет исполнилось! Ты посмотри на себя! – Наталья Владимировна резко крутанула дочь перед зеркалом. – Накрасилась, как шлюха! Глаза подвела! Ты себя в зеркале не видела, что ли? Уж если не повезло с внешностью, не стоит и пытаться этим понравиться. Ты дурнушка! Поэтому я и старалась для тебя сделать как можно больше, дать тебе знания. Умом надо брать! – Она постучала себя пальцем по лбу. – Это твой единственный шанс! Успешного мужа тебе все равно получить не удастся, так что надо учиться!
– Мама, ты что? – Алиса широко распахнула глаза.
– Ничего! Раздевайся немедленно! Это платье мы тебе купили на выпускной! Отец специально привез из-за границы! Кто тебе разрешил его брать?
– Ну как… – Алиса растерялась. – Папа же сказал, что это мне.
– Папа! – с презрением проговорила мать. – У папы ума не больше, чем у тебя! Нашла кого слушать! А я не разрешаю! И вообще, нечего шляться!
У Алисы задрожали губы. Не в силах сдержаться, она кинулась в свою комнату, как была, в праздничном платье хлопнулась на постель и разрыдалась.
Мать в прихожей нервно срывала с себя шубу, остервенело сдергивала сапоги и отчаянно делала вид, что не замечает судорожных рыданий дочери, доносившихся из комнаты. За весь вечер она ни разу не зашла к Алисе, не спросила, как та себя чувствует, не предложила поесть.
Девчонка так и лежала на постели, пока наконец не услышала, как в замочной скважине повернулся ключ. Это вернулся отец. Алиса выскочила ему навстречу, повисла на шее.
Отец был человеком мягким. Порой даже слишком. Полная противоположность матери. Муж не мог совладать с железным напором жены и часто шел у нее на поводу там, где, наверное, следовало бы настоять на своем. Дочку он обожал. Она была для него лучше всех на свете просто так – не за заслуги в английском языке или фигурном катании. Алисе можно было ничего не делать, чтобы заслужить похвалу отца. Ту самую, которой она так мучительно дожидалась от матери.