Хороший мальчик

Гончаров Андрей

Увидев распухшее лицо дочери, отец сразу же обеспокоился.

– Что случилось, дочка? – обняв ее, спросил он.

Алиса дрожащими плечами прижалась к отцу.

– Папа, я что, и правда некрасивая? – подняв заплаканное лицо, спросила дочь.

Отец глубоко вздохнул. Для него она была самой красивой. Но он понимал, что если сейчас скажет: «Ну что ты, девочка! Ты самая красивая в мире!» – то это прозвучит

фальшиво. Она ему просто не поверит. Папа смотрел на дочь, такую же сутуловатую и нескладную, как и многие другие подростки, и понимал, что через некоторое время это исправится. Девочка оформится, разовьется. Может, она и не будет красавицей, но симпатичной уж точно станет.

Он решился и заявил:

– Да, детка. Ты пока еще не самая красивая. Но! – Отец поднял указательный палец. – Запомни, не так важно быть красивой. Надо заставить поверить в это других людей.

– Как это? – От удивления Алиса даже перестала плакать.

Отец усмехнулся и сказал:

– Тебе пока, наверное, трудно это понять, но ведь красота сама по себе ничего не значит. Что отличает женщину, которая нравится всем? Она уверена в себе! Вот это и есть самое главное. Собственное достоинство. Ты должна этому научиться. Тогда успех тебе обеспечен. Даже если ты не станешь такой красивой, как Софи Лорен.

Алиса тогда отцу не особо поверила, хотя и очень старалась стать такой, какой он ей пожелал. Но, видно, что-то надломилось в ней после того ужасного разговора с матерью. Во всяком случае, уверенности в себе она так и не обрела.

Но природа поступила с ней великодушно. Алиса постепенно взрослела и хорошела буквально день ото дня. Выпрямилась спина – спасибо занятиям фигурным катанием! – смягчились и округлились острые черты лица, появилась хорошая грудь. Но она этого не замечала.

До окончания школы у нее не было никаких романов. На Макса она теперь боялась даже смотреть, на его вопросы отвечала сухо, односложно, стремилась поскорее убежать, скрыться.

Алиса с отличием окончила школу и поступила в вуз. На факультете иностранных языков учились преимущественно девочки, мальчиков раз-два и обчелся, так что роман завести было практически не с кем. Хотя время-то уже подошло. Да и учеба отнимала много сил. Почти все вечера Алиса проводила за чтением, слушанием дисков, вызубривала новые слова и репетировала перед зеркалом произношение.

К

тому же Наталья Владимировна продолжала контролировать дочь, даже, наверное, возможно, еще суровее, чем в школьные годы. Кто знает, чем руководствовалась эта властная и сильная женщина, которая, по ее словам, желала дочери только добра. Однако она крепко держала Алису на коротком поводке. Мать неоднократно говорила, что замуж Алисе стоит выходить только за приличного человека, однако, по ее мнению, такового в окружении дочери не было.

Так все и продолжалось. Алиса внутренне уже свыклась с мыслью, что встретить достойного человека ей просто не суждено. Не потому, что таковых не существует, а как раз наоборот. Она считала себя недостойной личного счастья.

Комплекс неполноценности очень крепко врос в нее, вцепился, пустил глубокие и мощные корни. Он так прочно опутал девушку, что она до окончания института не знала никаких отношений. До того самого момента, пока не пришла работать в школу, где директором был Владимир Анатольевич Дронов.

Влетев домой, Коля молил Господа только об одном – чтобы ванная была свободна. По счастью, так и оказалось. Он закрылся там, стянул с себя одежду, повернул кран и нырнул под душ.

Второпях парень включил холодную воду. Тысячи ледяных капель так ударили по коже, что он чуть не заорал во весь голос. Коля торопливо отрегулировал температуру и принялся яростно растирать мочалкой свое худощавое тело.

Он, не глядя, протянул руку, схватил какой-то первый попавшийся флакон, открутил крышку и вылил себе на голову его содержимое. Парень взбил пену и начал втирать ее в волосы, потом снова переключился на тело.

Затем он долго тер себя полотенцем, но тело в распаренной жаркой ванной все равно оставалось волглым. Коля с трудом напялил на себя белье. Рубашку он натягивал уже на ходу, в страшной спешке, в прихожей, одновременно пытаясь попасть ногой в ботинок.

Фух, ну, слава богу, все! Коля рванул с вешалки куртку и взялся за дверную ручку. Он не знал, сколько времени потратил на приготовление к свиданию, может быть, самому важному в его жизни. То ему казалось, что целую вечность, то парень считал, что управился за какие-то пять-десять минут.

Конец ознакомительного фрагмента.