Хороший немец

Кэнон Джозеф

— Что вы делаете? — сказал Мюллер. — Охранник сказал…

— Заполняю для вас некоторые анкеты.

— Это может сделать Джини, — настороженно сказал он.

— Не эти. Садитесь. Я почти закончил.

— Сесть? — спросил он и от удивления отвел плечи назад. Кадровый военный.

— Вот, — сказал Джейк, вынимая анкету из машинки. — Все готово. Вам остается только подписать.

— Что вы, черт побери, делаете?

— Вы знаете, как это делается. Вы этим и занимались. Куча подписей. Типа таких. — Он пустил по столу документы об освобождении из Бенсхайма, которые нашел у Гюнтера.

Мюллер взял документы и быстро их просмотрел.

— Где вы их достали?

— Нашел. Мне нравится узнавать что-нибудь новое.

— Тогда вы знаете, что они — поддельные.

— Неужели? Может быть. А вот эти нет. — Он поднял другую папку.

— Что именно? — сказал Мюллер, не удосужившись даже взглянуть.

— Перевод Талли домой. Вы перевели его. Талли был приписан к Франкфурту. И поэтому копия его приказов

никак не могла оказаться здесь, если только она не передавалась уполномочивающему офицеру. Согласно инструкции. Так оно и оказалось. Очевидно, вы даже и не знали об этом — Джини просто зарегистрировала ее вместе с остальной входящей документацией. Она у вас аккуратистка. Ей даже не пришло в голову… — Он бросил папку. — Конечно, и мне не пришло в голову. Почему здесь оказалась копия. Но тогда я многого недопонимал. Почему вы не дали мне заключения ДУРа. Зачем вы пустили меня по ложному следу, связанному с черным рынком. Я полагал, что вытягиваю из вас эту информацию — вы, очевидно, забавлялись, когда я задавал вам дурацкие вопросы. Давайте не будем ставить в неудобное положение военную администрацию. — Он замолчал и взглянул на худощавое лицо судьи Гарди. Постаревшее с тех пор, как он его в последний раз видел. — Знаете, что интересно? Мне все же не хочется, чтобы это были вы. Может, это из-за волос. Вам не к лицу эта роль. Вы были одним из хороших парней. По крайней мере, я полагал, что такой человек должен быть.

— Не хотите, чтобы я оказался кем?

— Его убили вы.

— Вы шутите.

— Тоже почти сработало. Если бы он так и оставался в Хафеле. Исчез — и все. Как Эмиль. Но не получилось.

— А вам это нравится? Выдумывать истории?

— Хм. Неплохой материал. Давайте при вас попробую набросать. Садитесь.

Но Мюллер так и остался стоять — плечи расправлены, длинное тело в ожидании нависло над столом, словно оружие, взятое наизготовку.

— Начнем с перевода. Вот что мне должно было намекнуть, если бы я обратил внимание. Гюнтер это увидел бы сразу — такого рода вещи он отмечал в момент. Перевод по службе неизвестного вам человека. Но вы его знали. Ваш старый партнер. — Джейк кивнул на персилшайны. — Почему вы хотели перевести его домой, я не знаю, но могу догадываться. Конечно, в первую очередь, он был не самым надежным парнем для ведения дел, но я думаю, вы просто занервничали. Все шло так, как и предполагалось. След Брандта простыл еще до того, как они узнали о его исчезновении. Но затем стал вынюхивать Шеффер. Он из тех парней, которым нравится поднимать шум. Подергать за нужные веревочки — кажется, так он это называл. Что означает: он нанес визит в военную администрацию. Что означает: они стали уезжать отсюда.Поддержку ему обеспечивал конгрессмен. Вы пока тут ни при чем. Но теперь уже и этому конца не видно. А тут Талли — наметилась слабая связь. Кто знал, что он скажет? Сколько времени уйдет у Шеффера, прежде чем он обнаружит, чем вы тут занимались раньше? — Еще один кивок на папку с документами из Бенсхайма. — Следите за моей мыслью? Так что самое простое было отослать его домой — оставалось только подписать документ. Этого хотят все, не так ли? Только на сей раз вышел облом. Талли не захотел уезжать домой — у него здесь были свои планы. Вы его вызываете в Берлин, срочно, нет даже времени собрать вещи, сажаете на первый самолет. Кстати, можно было бы и подождать. Разве вы не знали, что он все равно приехал бы? На встречу во вторник. Но дело не в этом. Важно было провернуть все быстро. Ноги в руки — и домой. В аэропорту его встретил Сикорский и отвез в Контрольный совет.

Мюллер поднял голову, собираясь что-то возразить.

— Не утруждайте себя, — сказал Джейк. — Он мне сам это сказал. Итак, Талли приезжает, чтобы нанять джип. Но джип нанять не так то просто. Здесь не стоянка такси. Их выделяет автопарк. Вам, например. Я могу проверить, сколько машин вы в тот день выписали, но к чему теперь суетиться? Один из ваших… Где вы были, я не знаю — вполне возможно, на заседании, защищали «свободных и отважных». Вот почему, в первую очередь, вы не могли встретить его. Самолет опаздывал, что, очевидно, нарушало ваш график. Как бы там ни было, вы были заняты. А это совсем уже плохо, поскольку Талли тоже был занят, в Центре документации, так что когда вы позже встретились с ним там, он уже задумал новую аферу. Не говоря уже о деньгах, полученных от Сикорского. О которых он, полагаю, не упомянул, так ведь? — Он наблюдал за лицом Мюллера. — Точно, не упомянул. Тем более есть причина теперь покрутиться вокруг — тут пахнет большими деньгами. А теперь расскажите мне, что было дальше. Он сказал вам, куда засунуть ваш приказ о переводе? Или угрожал разоблачить вас, если не будете сотрудничать? Назвался груздем — полезай в кузов. На документации СС можно столько денег заработать. Шеффер? Вы можете взять его на себя. Вы же решили вопрос с Бенсхаймом, не так ли? Ну а если не можете — ну, знаете ли, или решайте, или он потянет вас с собой. В любом случае возвращаться в Натик, Массачусетс, он не собирается, когда тут такое состояние наварить можно. Конечно, можно предположить, что вы отделались от него, чтобы оставить всю документацию у себя, но документов у него тогда еще не было.На тот момент в

Центре документации ничего стоящего не было вообще, и поэтому, думаю, он загнал вас в такой тесный угол, что у вас и выбора не оставалось. Приказ о переводе был бы таким отличным выходом. Так или иначе, вам надо было от него избавиться. Верно?

Мюллер молчал. Лицо ничего не выражало.

— Так вы и сделали. Небольшая поездка на озеро, переговорить о делах — вы не хотите, чтобы вас видели вместе. Но Талли упорствует. У него пояс, набитый деньгами. И черт его знает, что у него крутится в башке. Он рассказывает вам,как все будет. Не только Брандт. Больше. Но вы понимаете, что это не сработает. Брандт — это одно. Он даже помогал. А тут теперь еще и Шеффер крутится рядом. Сделай по-умному — забирай деньги и сматывайся, пока не поздно. Но именно этого Талли даже слышать не хочет. И, видимо, именно это было последним, что он услышал. Правда, надо отдать вам должное — заранее вы этого не планировали. Слишком грубо все сделано, судя хотя бы по одному моменту — пристрелив, вы не сняли с него личный номер, просто сбросили в воду. И никакого груза не привязали. Может, подумали, что сапоги утянут его вниз. Может, вообще ничего не думали, просто запаниковали. Вот такое преступление. В любом случае, дело сделано, и он исчез. А потом — дальше самое гениальное, даже я бы до такого не додумался — вы вернулись в гостиницу и поужинали со мной. И вы мне понравились. Я подумал: вот ради таких людей мы здесь. Чтобы установить мир. Господи, Мюллер.

— У вас все в порядке? — напугал их охранник, возникший в дверях.

Мюллер развернулся, бросив руку на бедро, но потом остановился.

— Мы почти закончили, — спокойно сказал Джейк, не отводя взгляда от руки Мюллера.

— Поздно уже, — сказал охранник.

Мюллер прищурился:

— Да, все нормально, — сказал он начальственным тоном и опустил руку. Развернувшись и не отводя взгляда от Джейка, он стал ждать, пока шаги в коридоре окончательно не стихнут.

— Нервничаем? — спросил Джейк. И кивком показал на бедро Мюллера. — Осторожней с этим.

Мюллер, опершись руками о стол, наклонился вперед:

— А вы рискуете.

— Что? Уберете меня? Сомневаюсь. — Он взмахнул рукой. — Во всяком случае, не здесь. Подумайте, какой раскардаш тут оставите. Что скажет Джини? Кроме того, вы уже один раз пробовали это сделать. — Он смотрел на Мюллера, пока тот не убрал руки со стола, как будто взгляд Джейка в буквальном смысле оттолкнул его.

— Не понимаю, о чем вы.

— В Потсдаме. Вот с тех пор все и пошло наперекосяк. Вы по-настоящему запачкали руки. И не в крови какого-то мелкого мошенника. А Лиз. Что вы почувствовали, когда узнали?

— Узнал о чем?

— Что убили и ее. Это все равно что самому нажать на курок.

— Вы не докажете это, — почти прошептал Мюллер.

— Хотите пари? Как вы думаете, что я все это время делал? Знаете, я, может, и не старался бы, если б дело было только в Талли. Можно сказать, он сам напросился. Но Лиз-то тут ни при чем. Гюнтер и насчет этого был прав. Время. Зачем убивать меня именно тогда? Еще одни момент, который я понял только сейчас, когда стал складывать все вместе. Зачем вообще это делать? Талли мертв, след Шеффера привел в тупик. Никакой увязки с вами. Даже после того, как его прибило к берегу, — быстро составили докладную, труп отправили, прежде чем его успели внимательно осмотреть. Да никому и дела не было — все глазели только на деньги. Какое еще объяснение тут может быть? Безусловно, вы хотели, чтобы это объяснение было у меня единственным. Скажите, вам просто повезло. Деньги. Вы о них даже не знали. Кстати, что вы подумали, когда они обнаружились? Мне очень интересно.

Мюллер промолчал.

— Полагаю, небольшой подарок богов. Итак, вы в безопасности. Шеффер зашел в тупик. А я ищу часы на черном рынке. И тут кое-что происходит. Я начинаю задавать вопросы о Брандте в Крансберге — по личным причинам, но вы этого не знаете, вы думаете, мне что-то известно, нашел ниточку, о которой никто не знал. Ну а если я расспрашиваю, то найдется и тот, кто тоже сложит два плюс два. Только вы не можете убрать меня из Берлина, это еще больше осложнит дело — я подниму шум, люди начнут интересоваться. А потом, на прощальной вечеринке у Томми, что я делаю? Я прошу вас проверить диспетчера во Франкфурте, того, которому вы звонили, — или за вас это сделала Джини? Нет, вы позвонили лично — чтобы посадить Талли на самолет. По личному распоряжению, без внесения в список пассажиров. Которое диспетчер запомнил. Не просто косвенная улика — прямая ниточка. Тут вы снова запаниковали. И именно поэтомупереводите его оттуда, но и это уже не гарантия безопасности. Вы нанимаете человека, чтобы в Потсдаме меня убрали. На следующийдень. Но я тогда этого опять не понял. Я просто лежал там весь в крови невинной женщины.

Мюллер опустил голову:

— Этого не должно было случиться.

Джейк замер. Вот оно, наконец, признание — и так легко сделанное.

— С той девушкой. Не должно было так случиться, — повторил Мюллер. — Я и не планировал ее…

— Конечно, только меня. Боже, Мюллер.

— Это не я. Сикорский. Я сказал ему, что переведу Мэхони, и этого будет достаточно. Я никогда не говорил ему убивать вас. Никогда. Поверьте.

Джейк взглянул на него:

— Я вам верю. Но Лиз уже не вернешь.