Хорошо подготовленный разум
Шрифт:
— Зверь сделал тебе больно?
— Нет, — ответил я между рыданиями. — Я сам делаю себе больно.
— Хочешь, я укушу его? Я не могу убить его, но если покусаю его в нужном месте, он дважды подумает, прежде чем обидеть тебя снова.
— Нет. Если ты кого-нибудь укусишь, они могут убить тебя. Ты не должна так рисковать. Ты все, что у меня осталось.
— А как насчет Барти и Гермионы?
— Гермиона
— Ах. — Она потерлась об меня головой. — Они по-прежнему хотят заставить тебя сражаться.
— Да. — Она свернулась на подушке, ее язык высунулся, чтобы попробовать вкус моих слез. Я был безгранично благодарен, что она осталась после того, как ее исцелили, вместо того чтобы вернуться в парк.
Моя жизнь начала разрушаться. Томас быстро исправил и сохранил мою личность от дальнейшего раскола, но это также заставило меня увидеть реальный ущерб, что нанесли моей психике. То, что сделал со мной Дамблдор, было худшим нарушением личности, какое можно себе представить. Томас заверил меня, что я приду в себя, со временем, но я не разделяю его уверенности. Внутри, я чувствовал себя, как любимая игрушка Дадли на следующий день после его дня рождения: сломанной и не подлежащей ремонту.
Барти постучал в дверь, но я не ответил. Я просто не мог. Дверь скрипнула, открываясь. Уже, когда шаги приближались к кровати, они подтвердили, что действие его оборотного закончилось. Матрас прогнулся под его весом, и его рука легла мне на плечо.
— С тобой все в порядке, малыш?
Я тряхнул головой, не отрывая лицо от подушки, смущенный своими слезами. Мальчики не плачут — первое правило Вернона.
— Я сожалею. Когда он спросил, может ли провести некоторое время с тобой, я подумал… Не бери в голову. Я был неправ и сожалею, что заставил тебя пройти через это.
— Да ладно. Если бы Сириус не застал меня здесь, он бы сделал это на вокзале или у моей тети. Здесь безопаснее. По крайней мере, ты не будешь никому сообщать, что я общался с известным преступником, — сказал я с легкой улыбкой.
— О-о, да. Я уже сейчас вижу заголовок «Сириус Блэк известный Беглец из Азкабана» нанес визит МКВ.
Я хихикнул.
— Не забывайте, „Блэк и Крауч замаскировались под Вы-Сами-Знаете-Кого”.
— Я должен рассказать об этом Темному Лорду. Может быть, он сможет использовать этот инцидент.
Я повернул голову достаточно, чтобы взглянуть на него.
— Спасибо, Барти. — Я колебался.
Жизнь, прожитая под проклятием Империус похожа на то, что Дамблдор сделал со мной. Я не был уверен, должен ли спросить.
— Утихнет ли когда-нибудь эта боль?
Он вздохнул и потер плечо.
— Я думаю, жизнь не настолько длинная и мы должны верить, что когда-нибудь настанет и светлая пора, потому что иначе… Или, может быть, она покажется нам лучше, если будем ориентироваться на прошлое, чтобы заметить это. Сложно сказать. В любом случае, я дам тебе знать, когда я узнаю ответ на этот вопрос, ладно? — Он встал. — Когда будешь готов, присоединяйся ко
Глава 18
Как обычно, пир по окончанию года прошел с привкусом горечи. Великолепная еда, отличная компания, по большей части прерываемая вежливыми выступлениями нашего «уважаемого» директора. Вроде все как обычно, но нет. В Большом Зале в воздухе витало ощущение конца учебного года, которое никто не чувствовал так же сильно, как я. Барти уже составил программу обучения на следующий год. Когда он уйдет, я не отстану в учебе, но без него все будет не то.
Мы с Томасом говорили через зеркало почти каждый вечер. Обсуждали детали условий опеки, как мы будем держать связь, и строили планы по обеспечению моей безопасности. По его словам, Орден Феникса уже расставил охранников вокруг дома Дурслей.
Между тем, с ежедневной едой, которую будет доставлять его домашний эльф и продовольствием от Моуди (ака Барти), я смогу нормально питаться даже у Дурслей. Мы договорились с «Услугами по уходу за детьми» для доставки еды, чтобы я ел совершенно другую пищу, чем Дурсли.
Мистер Нортон сказал, что до тех пор, пока я не обвинил Дурслей в письменной форме в том, что они не кормят меня, он может высылать провизию, необходимую для моего обычного рациона. Иными словами, Томас будет посылать мне только легкие закуски, потому что «тяжелая еда» Хогвартса плохо сказывается на подрастающем организме. Вполне приемлемо, но я боялся, что суд может не принять моих претензий по поводу плохого питания. Кроме того, сквозное зеркало от Барти стало ранним подарком на мой день рождения. Даже если совы и домовые эльфы не смогут до меня добраться, я, все равно, смогу связаться с ним. Я не думал, что мне понадобится зеркало, но подарок оценил. Задыхаясь от быстрой пробежки вверх по лестнице, что не удивительно, учитывая то, что я провел, всю неделю отдыхая, я вошел в гостиную Барти в последний раз.
Полки были пустыми. Книги уже были убраны в сундук Барти. Ковер был свернут и ждал, когда его уменьшат и уберут. Даже кухонная утварь была сокращена до чайника, двух чашек, ложки, миски, кастрюли для нашей утренней каши и глиняного горшка для йогурта.
За последние восемь месяцев, эти апартаменты стали моим домом и надежным убежищем. Я чувствовал себя паршиво, покидая их, чтобы опять вернуться к родственничкам.
Дверь в комнату Барти открылась. Он вошел, левитируя кучу оборудования для зелий, вероятно, из небольшой лаборатории, которую он устроил в своем шкафу. Крышка сундука открылась, и оборудование аккуратно уместилось внутри.
— Уже вернулся? — удивился он. — Только что стемнело. Я не ждал тебя раньше полуночи.
Я пожал плечами.
— Я по-прежнему чувствую себя немного усталым от зелья.
Он склонил голову набок.
— Ты уверен, что это просто зелья?
— Да. Мадам Помфри сказала, что это распространенный побочный эффект противоядия от яда акромантула. Беспокоиться не о чем.
Барти взмахнул палочкой, и стопки полотенец и туалетных принадлежностей вылетели из ванной и упаковались.
— Все собрал?