Хозяин Черного Замка и другие истории (сборник)
Шрифт:
Но среди этих молодых ревностных служителей науки не находилось ни одного, кто мог бы равняться по степени энтузиазма с Фрицем фон Гартманном. Его приятели-студенты часто диву давались, как этот сумасброд и отчаяннейший повеса, какой когда-либо объявлялся в Кайнплатце с берегов Рейна, не жалеет ни времени, ни усилий на чтение головоломных научных трудов и ассистирует профессору при его загадочных экспериментах. Но дело в том, что Фриц был сообразительным и дальновидным молодым человеком. Вот уже несколько месяцев, как он пылал любовью к юной Элизе – голубоглазой, белокурой дочке фон Баумгартнера. Хотя Фрицу удалось вырвать у неё признание, что его ухаживания не оставляют её равнодушной, он не смел и мечтать о том, чтобы явиться к родителям Элизы в качестве официального искателя руки их дочери. Ему было бы нелегко находить поводы свидеться
Фриц фон Гартманн был молодым человеком, несомненно, вполне привлекательной наружности. К тому же после смерти отца ему предстояло унаследовать обширные поместья. В глазах многих он казался бы завидным женихом, но мадам фон Баумгартнер хмурилась, когда он бывал у них в доме, и порой выговаривала супругу за то, что он разрешает такому волку рыскать вокруг их овечки. Правду сказать, Фриц фон Гартманн приобрёл в Кайнплатце довольно скверную репутацию. Случись где шумная ссора, или дуэль, или какое другое бесчинство, молодой выходец с рейнских берегов оказывался главным зачинщиком. Не было никого, кто бы так сквернословил, так много пил, так часто играл в карты и так предавался лени во всём, кроме одного – занятий с профессором. Неудивительно поэтому, что почтенная фрау профессорша прятала свою дочку под крылышко от такого mauvais sujet [30] . Что касается достойного профессора, то он был слишком поглощён своими таинственными научными изысканиями и не составил себе об этом никакого мнения.
30
Никудышный, непутёвый человек (фр.).
Вот уже много лет один и тот же неотвязный вопрос занимал мысли фон Баумгартнера. Все его эксперименты и теоретические построения были направлены к решению всё той же проблемы: по сотне раз на дню профессор спрашивал себя, может ли душа человека в течение некоторого времени существовать отдельно от тела и затем снова в него вернуться? Когда он впервые представил себе такую возможность, его ум учёного решительно восстал против подобной несуразности. Это оказывалось в слишком резком противоречии с предвзятыми мнениями и предрассудками, внушёнными ему ещё в юности. Однако постепенно, продвигаясь всё дальше путём новых оригинальных методов исследования, мысль его стряхнула с себя старые оковы и приготовилась принять любые выводы, продиктованные фактами. У него было достаточно оснований верить, что духовное начало способно существовать независимо от материи. И вот он надумал окончательно решить этот вопрос путём смелого, небывалого эксперимента.
«Совершенно очевидно, – писал он в своей знаменитой статье о невидимых существах, приблизительно в это самое время опубликованной в „Медицинском еженедельнике Кайнплатца“ и удивившей весь научный мир, – совершенно очевидно, что при наличии определённых условий душа, или дух человека, освобождается от телесной оболочки. Тело загипнотизированного пребывает в состоянии каталепсии, но душа его где-то витает. Возможно, мне возразят, что душа остаётся в теле, но также находится в процессе сна. Я отвечу, что это не так, иначе чем объяснить ясновидение – феномен, к которому перестали относиться с должной серьёзностью по милости шарлатанов с их мошенническими трюками, но который, как то может быть легко доказано, представляет собой несомненный факт. Я сам, работая с особо восприимчивым медиумом, добивался от него точного описания происходящего в соседней комнате или в соседнем доме. Какой другой гипотезой можно объяснить эту осведомлённость медиума, как не тем, что дух его покинул тело и блуждает в пространстве? На мгновение он возвращается по призыву гипнотизёра и сообщает о виденном, затем снова отлетает прочь. Так как дух по самой своей природе невидим, мы не можем наблюдать эти появления и исчезновения, но замечаем их воздействие на тело медиума, то застывшее, инертное, то делающее усилия передать восприятия, которые никоим образом не могли быть им получены естественным путём. Имеется,
Когда почтенный профессор исполнил наконец обещание и напечатал отчёт о происшедшем, сообщение это было до такой степени поразительным, что к нему отнеслись с недоверием. Тон некоторых газет, комментировавших статью, носил столь оскорбительный характер, что разгневанный учёный поклялся никогда более не раскрывать рта и не печатать никаких сообщений на данную тему – угрозу эту он привёл в исполнение. Тем не менее предлагаемый здесь рассказ опирается на сведения, почерпнутые из достоверных источников, и приводимые факты в основе своей изложены совершенно точно.
Однажды, вскоре после того как у него зародилась мысль проделать вышеупомянутый эксперимент, профессор фон Баумгартнер задумчиво шёл к дому после долгого дня, проведённого в лаборатории. Навстречу ему двигалась шумная ватага студентов, только что покинувших кабачок. Во главе их, сильно навеселе и держась весьма развязно, шагал молодой Фриц фон Гартманн. Профессор прошёл было мимо, но его ученик кинулся ему наперерез и загородил дорогу.
– Послушайте, достойный мой наставник, – начал он, ухватив старика за рукав и увлекая его за собой, – мне надо с вами кое о чём поговорить, и мне легче сделать это сейчас, пока в голове шумит добрый хмель.
– В чём дело, Фриц? – спросил физиолог, глядя на него с некоторым удивлением.
– Я слышал, герр профессор, что вы задумали какой-то удивительный эксперимент – хотите извлечь из тела душу и потом загнать её обратно. Это правда?
– Правда, Фриц.
– А вы подумали, дорогой профессор, что не всякий захочет, чтобы над ним проделывали такие штуки? Potztausend! [31] А что, если душа выйдет да обратно не вернётся? Тогда дело дрянь. Кто станет рисковать, а?
31
Чёрт побери! (нем.)
– Но, Фриц, я рассчитывал на вашу помощь! – воскликнул профессор, поражённый такой точкой зрения на его серьёзный научный опыт. – Неужели вы меня покинете? Подумайте о чести, о славе.
– Дудки! – воскликнул студент сердито. – И всегда вы со мной будете так расплачиваться? Разве не стоял я по два часа под стеклянным колпаком, пока вы пропускали через меня электричество? Разве вы не раздражали мне тем же электричеством нервы диафрагмы и не мне ли испортили пищеварение, пропуская через мой желудок гальванический ток? Вы усыпляли меня тридцать четыре раза, и что я за всё это получил? Ровно ничего! А теперь ещё собираетесь вытащить из меня душу, словно механизм из часов. Хватит с меня, всякому терпению приходит конец!
– Ах, боже мой! Боже мой! – воскликнул профессор в величайшей растерянности. – Верно, Фриц, верно! Я как-то никогда об этом не думал. Если вы подскажете мне, каким образом я могу отблагодарить вас за ваши услуги, я охотно исполню ваше желание.
– Тогда слушайте, – проговорил Фриц торжественно. – Если вы даёте слово, что после эксперимента я получу руку вашей дочери, я согласен вам помочь. Если же нет – отказываюсь наотрез. Таковы мои условия.
– А что скажет на это моя дочь? – воскликнул профессор, на мгновение потерявший было дар речи.
– Элиза будет в восторге, – ответил молодой человек. – Мы давно любим друг друга.
– В таком случае она будет ваша, – сказал физиолог решительно. – У вас доброе сердце, и вы мой лучший медиум – разумеется, когда не находитесь под воздействием алкоголя. Эксперимент состоится четвёртого числа следующего месяца. В двенадцать часов ждите меня в лаборатории. Это будет незабываемый день, Фриц. Приедет фон Грубен из Йены и Хинтерштейн из Базеля. Соберутся все столпы науки Южной Германии.