Хозяин снов
Шрифт:
— А запирать-то зачем? — спросил Эверетт. — Вдруг кто-нибудь захочет войти?
Огромный телеевангелист повернулся и угрожающе навис над Эвереттом.
— В церкви изувечен алтарь, да ты и сам увидишь. Быть может, когда-нибудь люди возжелают вернуться в Его дом. А пока мы должны содержать его в порядке.
Они прошли через внутренние двери в главный неф. На церковных скамьях сидели десятки роботов, таких же развалин, как поводырь Эверетта. С экранов смотрели ничуть не похожие друг на друга физиономии толстых чернокожих баптистов, суровых
— Я нашел паломника, — сказал поводырь.
И тут Эверетт подумал о Кэйле и Гвен. Войти в эту церковь — все равно, что ввести себе наркотик Фолта, открыть некую дверь, за которой — сохраненные…
Что?
Подобия?
Навстречу двинулся робот с лицом миссионера, многие годы блуждавшего в джунглях: борода, худоба и неизбывная тоска в очах.
— Добро пожаловать, сэр. Мы польщены, хоть и не можем ныне много предложить ищущему… Рэльфрю, наверное, вас уже предупредил.
— Ни о чем он не предупреждал, — отозвался Эверетт.
— Рэльфрю хватает смелости выходить к падшим, — сказал морщинистый пророк. По его экрану тоже побежала рябь, но изображение тотчас вернулось. — Остальные это делают редко. Ибо, благословив нас на труды богоугодные, Господь покинул слабых чад своих.
— Но вы остались в городе.
Робот опустил глаза.
— Мы остались в церкви. — Он отвернулся. Остальные телеевангелисты вернулись к молитве — опустили головы, сложили ферропластовые ладони. Эверетт расслышал бормотание одного из роботов; под сводами разносилось слабое эхо.
В подавленном настроении Эверетт вышел из храма; глаза щипало. Слезы. Наверное, он плакал.
ГЛАВА 15
— Объясни, — потребовал Эверетт, когда ворвался в подвальную комнату, взломал замок на холодильнике Фолта и ввел себе дозу «Кэйла».
— Позволь сначала кое-что показать, — попросил Кэйл.
Во мраке отворилась дверь.
— Сюда.
Кэйл ушел в пустоту, Эверетт двинулся следом. И вдруг перед ними возник пейзаж — дымчатый горизонт, холмы и деревья, поблескивающее между ними озеро. Вначале Эверетту показалось, будто перед ним изображение, плоский сияющий мираж в нескольких дюймах от глаз. Но едва он шевельнул головой, раскрылись три измерения. Мир. Он повернулся и увидел небольшое здание. Дом из снов Хаоса.
В растерянности он смежил веки, и тут нахлынули звуки: шелест листвы над головой, шорохи, щебет и стрекот всякой живности. За звуками ринулись запахи хвои, плесени, гнили. Он ощутил скольжение травы и содрогание земли под ногами. Он открыл глаза. Перед ним и Кэйлом на лужайке стоял дом. Солнце скрылось за облаком, упала тень и, закрыла пол-озера.
— Я построил его для тебя, — сообщил Кэйл. — Для вас с Гвен.
— Что значит — построил? И где мы?
— Я создал это местечко по твоим воспоминаниям. Ты жил здесь, перед тем как уехать…
— Я помню. Но только благодаря снам.
Кэйл опустился на траву. Эверетт тоже лег, оперся на локти и почувствовал, как путается в пальцах холодная трава. Ощутил сырость земли Под нею.
«Насколько детально все это? — подумал он. — Если копнуть — что, найдешь насекомых?»
— Вот на что я теперь трачу досуг, Эверетт. Создаю миры. И создал уже много.
— Как тебе удается?
— Не знаю. — Кэйл пожал плечами; похоже, он слегка смутился. — Просто делаю, и все. Обычно я их не показываю.
— Почему?
— Показал как-то раз Билли, но он не особо впечатлился. Да и сил на это много уходит. Быстрее «выветриваюсь».
Они помолчали.
— И ты так можешь, — сказал Кэйл. — Можешь создать тут мир. У тебя еще лучше выйдет. Не выцветет.
— Не понял.
— Ты можешь сном превратить его в реальность.
— Ты говоришь, как твой отец. Тоже ждешь от меня невозможного.
— Не сравнивай меня с Илфордом!
«Слово „сравнивать“ не подходит, — решил Эверетт. — Я не знаю, где кончается Илфорд и начинаешься ты».
Вслух он произнес совсем иное:
— Твой отец с Гарриманом слишком многого от меня хотят.
— Не говори мне об этом мерзком Илфорде! — рассердился Кэйл.
Окружающий мир замерцал и утратил объемность. Но ненадолго.
— Кэйл, как это все получается?
— Разлом. Все изменилось. — Кэйл, хоть еще сердился, но все же смягчил тон. Успокоился и ландшафт.
— Ведь ты не больше моего помнишь, правда?
— Я не знаю, что помнишь ты.
— Сущие крохи. Ты разбудил мою память. Тем рассказом про поезд.
Я думал, ты помнишь наше прошлое. Как мы росли.
Кэйл рассмеялся.
— Это ты во мне разбудил воспоминание о поезде. Первое мое воспоминание. Ни черта я не помнил, пока не оказался в радиусе твоего действия. Пока ты не добрался до Вакавилля. Вот тут-то все и началось. Про поезд, про твоего приятеля Келлога в подземном колодце. А потом про нас с Гвен.
Не зная, что ответить, Эверетт посмотрел на свои ладони. Трава исхлестала их. А может, в этом ненастоящем мире и ладони ненастоящие?
— Я знаю, раньше мы с тобой и с Билли дружили, — сказал Кэйл. —
А остальное, пожалуй, неважно.
— Ты помнишь мою семью? Родителей?
— Нет. К сожалению.
Эверетт ощутил нечто вроде разряда статики в пустоте. Легкий, почти незаметный укол.
— А Гвен?
— Вы с Гвен раньше были вместе, — раздраженно сказал Кэйл. — Это очевидно.
— Но ты ее не помнишь.
— Ну, не совсем так. Остались кое-какие обрывочные воспоминания.
Но не в этом дело. Она сейчас здесь.