Хозяин видений
Шрифт:
Помотала головой.
— Хорошо, мы выясним. Потом. Сейчас нужно позаботиться о теле.
— Позаботиться? — сдавленно спросила я, не в силах отвести взгляда от застывшего в неестественной позе незнакомого убийцы.
— Нельзя его здесь бросать. Нельзя идти в полицию. Люди не убивают хищных просто так. Придашь это огласке, тебе не позволят уехать. А тебе нужно уехать, иначе покушение повторится. Ты ведь понимаешь, что его скорее всего наняли?
Наняли? Чтобы убить меня? Но кто?
— И что мне… что мне
Боялась ли я? В тот момент вряд ли. Дикий страх перерос в отчаяние, отчаяние — в апатию. Соображалось плохо. Что произошло? Кто хотел меня убить? Связано ли это с сыном Эрика? Как мне уберечь ребенка?
— Не тебе — нам. — Дэн приподнял мой подбородок и посмотрел очень серьезно. Наверное, хотел достучаться. Наверное, в тот момент я выглядела жутко растерянной. Дикой.
Я слушала дождь. Смотрела на тело. На оформившуюся ярко-красную лужицу, постепенно темнеющую и становящуюся бордовой. На нож, лежащий на вспоротом матрасе.
И голос Дэна проникал в мой мозг сквозь ватную пелену застывших, как смола, мыслей.
— Ты не одна. Я позабочусь.
Глава 25. Неожиданные способности
Людям важна поддержка. Всегда. Особенно, когда они потеряны и не знают, что делать. В такие моменты они наиболее уязвимы. Слабы. Мягкотелы.
Я сидела и смотрела в одну точку — на дырку в матрасе, оставленную несостоявшимся оружием. Пахло дождем. Страхом. Кровью. И малиновым кондиционером для белья.
Дэн спрятал нож в задний карман джинсов. Поставил защиту на квартиру. Подошел к наверняка уже остывающему телу и поднял его. Выдохнул громко — скорее всего, мужчина был тяжелым. Хотя нет, не мужчина — труп. Человек, убитый хищным-одиночкой.
— Эй, Полина, слышишь меня?
Я медленно, словно сквозь толщу воды, которая мешала двигаться, повернула голову. Дэн держал убийцу на плече, словно мешок с картошкой, немного приседая под его весом. Волосы мертвеца слиплись от крови. Силуэт медленно расплывался, теряясь в толще воды — соленой и непрозрачной.
— Не реви! — жестко велел Дэн. — Не смей раскисать. Я поставил защиту, так что никто не войдет. Заброшу его куда-нибудь подальше в лес. А ты пока приберись тут, поняла?
Я машинально кивнула, стирая со щек жгучие слезы.
И он ушел.
К полу присыхала кровь, неестественно обтекая то место, где недавно лежал незнакомец.
Я встала. Нашла в ванной ведро и тряпку, налила воды, и пока она текла, смотрела на себя в зеркало. Цвета бледного воска кожа. Ввалившиеся щеки, темные провалы глаз. Радужка потемнела, зрачки расширены. Руки сжаты в кулаки и притянуты к груди. На шее бугрятся полосы от ногтей убийцы. Надо же, я даже не чувствую…
Вода была теплой. Ласкала кожу ладоней, когда я выжимала тряпку.
Еле успела добежать до ванной, где меня вытошнило вчерашним ужином. Руки тряслись. Сердце отчаянно билось. За окном продолжал шелестеть дождь.
На балконе стало полегче. Я судорожно глотала наполненный влажной свежестью воздух и пыталась успокоиться. Гладила живот, словно могла таким образом успокоить малыша.
И думала, думала… О том, кому могла помешать моя жизнь или жизнь ребенка. О том, что делать дальше. О призрачных возможностях и неизбежных потерях. Свободы, в первую очередь.
Впрочем, свобода — не главное. Жизнь важнее. Всегда.
Кровь я все же отмыла — с третьей попытки. Но запах все равно остался — дурманящий, едкий. Поэтому я села на диван в гостиной и принялась ждать Дэна.
Он вернулся ближе к утру, грязный и без футболки. Дождь кончился, небо на востоке окрасилось малиновым. Рассвет. Говорят, когда встает красное солнце, ночью пролилась кровь. Не врут.
Я не стала спрашивать, куда Дэн дел тело. До наемного убийцы мне больше дела не было. Угрызений совести тоже. Сам виноват.
Охватило странное спокойствие. Уверенность. В голове уже оформилась довольно внятная мысль — план действий, которому я собиралась следовать. Я знала, что буду делать дальше.
— Барт обещал задействовать своих ищеек, — устало произнес Дэн и покосился на кресло. Садиться не стал, видимо, не хотел пачкать обивку. Мне было все равно — пусть даже придется его выбросить. — Но сама понимаешь, сольвейги редко светятся во внешнем мире, так что за эффективность не ручаюсь.
— Пофигу.
Барту не нужны мои проблемы. Я решу их сама.
— Я помогу, чем смогу. Останусь с тобой, и убийца не сунется. Наверное…
— Зачем? — Я подняла на него глаза. — Смысл тебе возиться со мной?
— Ты — сольвейг. Барт любит тебя, Полина. А я ему многим обязан.
— Хорошо, — кивнула. Поддержка мне не помешает. Впрочем, я ее найду.
— Ты сильная и интересная, но не очень-то гостеприимная, — проворчал он. — Мне бы помыться и поесть. Устал очень, пока избавлялся от проблем.
— Да, конечно, — кивнула я. — В ванной есть полотенца, а одежда… В комоде найдется майка и спортивные штаны — Глеб тут часто ночует.
Пока Дэн купался, я разогрела остатки обеда, приготовленного Люсией. Тушеные овощи и запеченное в духовке мясо. От еды тошнило неимоверно — то ли токсикоз, то ли последствия произошедшего ночью. Царапины на шее болезненно ныли. Обработать бы…
Рассвело. Малиново-красный горизонт стал небесно-голубым. По небу плыли белые, пуховые облака. Мокрый город дышал прохладой.