Хозяин видений
Шрифт:
— Я не буду мешать, почитаю где-нибудь. Не обращай внимания. — Он помолчал немного, а потом добавил тихо: — Не хотел бередить ненужное, извини.
— Ничего. Ты же не знал. — Я включила свет в коридоре и на кухне. — Может, чаю выпьешь? Со мной? — Вздохнула и беззастенчиво соврала: — Не хочу быть одна.
— Чаю выпью, — согласился он. — С лимоном. У тебя есть пряники?
— Пряников нет. Но есть печенье недельной давности. Ира купила.
— Сойдет, — подмигнул он и безошибочно определил, где ванная. Я услышала,
Признаться, аппетит у Дэна был знатный — он съел все печенье, что у нас было, и это после плотного, как он выразился, ужина. Затем нагло слямзил оставшиеся две котлеты из холодильника.
— Я начинаю понимать, почему тебя невзлюбила Сесиль. Ты съел ее пирожные? — пошутила я.
— Сомневаюсь, что она их ест, — поморщился Дэн. — Хотя не помешало бы. Женщинам полезно сладкое — они тогда не такие нервные.
— Вот как? А может, вас чего посерьезнее пирожных поссорило?
— Драмы не было, если ты об этом. Не переношу драмы. Девочки иногда считают, что улыбка мужчины почти предложение руки и сердца.
— Я так и думала, — рассмеялась я. — Поматросил и бросил?
— Грубиянка! — осадил он меня, но незлобно. — Я не сторонник серьезных отношений, плавно перетекающих в семью. Да и нельзя мне. Ваше племя в приоритете. Барт мне как отец, если что. Я ему по гроб жизни должен.
— Он тебя спас?
— Так нечестно. Твоя очередь рассказывать.
— Нечего рассказывать. — Я пожала плечами, размешивая давно остывший чай. Грусть вернулась горечью на губах и отчаянным желанием выпить чего-то покрепче. — Барт наверняка поведал тебе мою историю, раз уж вы так близки.
— Барт не так много сказал. Был драугр, но ты спаслась, и в этом как-то замешано твое племя. Вообще странно все это.
— Что именно?
— Что ты жива. Обычно драугры не церемонятся с сольвейгами. Вы для них такой себе деликатес.
— Герда болела — у нее была повреждена жила. Для того, чтобы излечиться, нужен был специальный ритуал. Влад учился ему у Альрика, убедил Герду, что хочет помочь, а потом запихнул ее в какой-то портал. Не знаю, куда он ведет. Вот и вся история.
— Он многим рисковал, — задумчиво произнес Дэн.
— Ну да, он у нас вообще герой, — сердито обронила я. — Во всех смыслах.
— Это сарказм?
— А незаметно?
— Твой вождь, скорее всего, понимает, кто ты такая, но вот что с тобой делать, не знает совершенно. Сольвейг в племени — огромный геморрой, но и хорошее оружие. А ты уверена, что у нее не осталось адептов? У Герды? Возможно, ее последователи все еще следят за вами.
— Влад сказал, что убил всех. Но я бы не стала слепо доверять его словам.
— Ты в курсе, что был совет? У сольвейгов. Где они решали, чем могут тебе помочь. Многие голосовали за то, чтобы попытаться тебя спасти. Сам Барт, кстати,
— Думаю, если бы они кинулись меня спасать, то сорвали бы Альрику представление, и погибла бы не только я.
— Возможно.
— Теперь твоя очередь, — решила я сменить тему. — Так почему ты ушел?
— Все прозаично, — пожал плечами Дэн. — Я был младшим сыном, а мечтал о посте вождя.
— Действительно, прозаично, — согласилась я, и мне сразу вспомнился Филипп. Тупая боль в жиле и шепот на ухо. Извиняющийся тон. Ни капли сожаления в голосе.
— Но, возможно, этот уход спас мне жизнь, — продолжил тем временем Дэн. — Если бы остался, охотник убил бы и меня.
— Где ты переждал войну?
— В основном у сольвейгов. Но нескольких охотников все же прикончил, а одного превратил в пепел, если понимаешь, о чем я.
Понимаю ли я? А то! Значит, минус еще один древний.
— А ты сильный, оказывается.
— Я не говорил, что мечты о посте вождя были ничем не подкреплены, — подмигнул он и добавил уже серьезно: — Я вызвал брата на поединок, но как-то не вышло.
— Он оказался сильнее?
Дэн несколько секунд смотрел на меня с таким видом, будто я выдала самую большую глупость в мире, а потом спросил:
— А ты бы смогла убить брата?
Я покачала головой.
— Извини. Не подумала.
— Поединок — не очень приятное зрелище. После этого я ушел, не смог больше жить с ним под одной крышей. Вот и все.
— Непросто, наверное, одному.
— Непросто. Но есть Барт и его племя. Они мне как семья. Завтра сама увидишь. У них тепло. Уютно. Никто на тебя не давит. Тебе понравится.
— Барт говорит, моя судьба не среди сольвейгов, — уныло произнесла я, убирая чашки со стола. — Он пророчил мне. К слову сказать, туманно пророчил — я ни черта не поняла.
— Это потому, что он читал о тебе в книге. Он всем сольвейгам такое пророчит.
— В какой книге? — заинтересовалась я, выключая воду и присаживаясь обратно за стол. Карие глаза Дэна улыбались.
— Ее слишком пафосно обзывают, но если вкратце, то есть некая книга — она существует вне времени. И в ней первый сольвейг пишет ваши судьбы. Говорят, в ней могут писать все сильные хищные, но про других я не слышал. Только про сольвейга.
— Кто он — первый сольвейг? О нем нет в летописях…
— В летописях хищных нет, — уточнил Дэн. — А в летописях Барта о нем много написано. Первый сольвейг — сын Лив и Гарди. Хищной и ясновидца. А ты не знала? Именно так получаются сольвейги. Он склонился ближе и добавил: — Именно так получилась ты.
Горло перехватило спазмом, и я инстинктивно прикоснулась к нему ладонью.
— То есть как… получилась?
— По-моему, все предельно ясно, — отстраняясь, ответил Дэн. — Твой отец был ясновидцем. Мать-то была атли, верно? Пророчицей?