Хозяин видений
Шрифт:
— Но я… Но у меня никогда… к папе…
— Ты была маленькая, да и родным априори нет желания причинить вред.
— А бабушка? С ней-то у меня как раз не сложилось. И ни разу мне не хотелось ее выпить.
— Все потому, что она была человеком. В отличие от деда. Твоя бабка, скорее всего, и не подозревала, кем был твой отец. А вот мать знала. Барт расскажет больше, ну или Люсия — именно она увидела тебя во сне, даже место определила — какой-то там памятник у вас есть. Люсия сильная провидица.
— Но разве хищные могут… с ясновидцами?
— Все зависит от воли. Ну и тренироваться нужно.
— Не понимаю. — Я покачала головой. — Ты сказал — первый сольвейг был сыном Лив и Гарди, но Лив не была хищной! Херсир основал ар уже после того, как бросил ее.
— Не все в курсе, но он посвятил и ее тоже. В тот день, когда узнал о Хауке. Она сама попросила. Торкнуло ее нехило, скажу я тебе. Любовь портит людей. А Гарди Лив жалела. Чувство вины портит еще больше. Гарди добивался девушку всю сознательную жизнь, но именно из чувства вины она отдалась.
— Думаешь, Влад знал? Ну, об отце?
Дэн покачал головой.
— Не думаю. Барт и его люди стараются хранить эту тайну. Если Альрик прознает, займется искусственным разведением сольвейгов.
— Да уж, у него для этого все необходимые ингредиенты под рукой, — фыркнула я и встала.
Снова зашумела вода в кране, привычным было прикосновение к мыльной губке. Знакомо моргнула лампочка в светильнике — давно уже пора ее сменить.
А все остальное было непривычным. Дэн с его огромным аппетитом, известие об отце. Сердце глухо стучало в груди, пока руки продолжали методично мыть посуду.
Хлопнула входная дверь — вернулась Ира. Через минуту она появилась на кухне, раскрасневшаяся, с опасным блеском в глазах. Тревога, уснувшая от рассказа Дэна, вернулась легким покалыванием в районе лопаток.
— Поужинали уже? — спросила Ира, и на ее лице появилась блуждающая улыбка.
— Чай пили, — рассеянно ответила я. — С печеньем.
— Дэн у нас остается?
— Переночует у меня, — кивнула я. — А я с тобой посплю.
Устроив Дэна, я вышла на балкон. Сильно, до одури хотелось курить. Хорошо, что выбросила сигареты, иначе не сдержалась бы. Я сильнее закуталась в куртку и посмотрела вдаль. С неба продолжал сыпать снег вперемешку с дождем, делая воздух тяжелым и влажным.
Ира тихо вошла следом и прикрыла дверь.
— Ты как? — спросила и, натянув рукава толстого вязаного свитера на кисти, облокотилась о перила.
— Узнала много. Стараюсь переварить, но пока выходит плохо. А ты?
Она пожала плечами.
— Ты случаем не натворила глупостей? — осторожно поинтересовалась я.
— Я — хищная. Знаю правила игры. Но боги, как приятно настолько кому-то нравиться!
— Боюсь за тебя, — честно призналась я. — Боюсь, что сорвешься.
— Не сорвусь, — заверила меня Ира и крепко обняла. — Теперь ты… уйдешь? Уйдешь к ним?
— Уйду. На пару месяцев исчезну. Нужно все переварить, многое познать, научиться всяким плюшкам. Но Барт сказал, мое место
— Уходи. Живи с ними — они тебя поймут, — нахмурилась Ира, выпустила меня из объятий и снова посмотрела вдаль. — Защитят. Здесь все слишком жестоко для тебя. Я буду скучать, конечно, и Глеб, тоже но… так будет лучше.
— Не говори никому о том, что видела Барта.
— Я никому не скажу. Могла бы не просить.
— Знаю. Спасибо за все.
— Шутишь? Рада, что нашла тебя! Ты это… Глебу позвони. Ну, перед уходом. Он извелся там весь.
— Позвоню, — кивнула я.
Ира ушла спать, а я еще долго стояла и смотрела, как движутся по дороге машины, мерцают неоном вывески и случайные прохожие бредут по своим делам.
Затем вытащила из кармана телефон и набрала номер. Длинные гудки сменились шорохом, дыханием в трубку и радостным шепотом:
— Привет, пропащая!
— Я соскучилась, Измайлов. Безумно.
— Я тоже.
— Чего шепчешь?
— Катюху не хочу будить. Ты как там? Все хорошо?
— Замечательно, — соврала я.
— Нашла своих сольвейгов?
— Не поверишь, но они существуют.
— Фига се! И что… теперь?
— Понятия не имею. Но ты узнаешь о моем решении первым, обещаю.
— То есть ты… приедешь? Или может, мне к тебе?
— Не стоит. Меня некоторое время не будет. — Я помолчала немного, стараясь унять жар в груди. Тщетно. Он разгорался все сильнее, усиливая и без того давящую тоску. — Люблю тебя, Измайлов. И спасибо за деньги. Пока мне не до поисков работы, сам понимаешь.
— Ерунда, — отрезал он. — Береги себя.
Я отключилась и поняла, что улыбаюсь. Услышать его голос после стольких дней было безумно приятно, понять, что он волнуется — еще приятнее. И теперь точно осознала, что вернусь. Просто чтобы увидеть его, обнять. Говорить всю ночь, ежась от холода на балконе. Сказать «спасибо» за то, что он есть.
Барт прав — нельзя просто так все отбросить. Если я и решу остаться с сольвейгами, то сначала поставлю точки там, где пока стоят многоточия. Потому что незавершенные дела — это плохо. Потому что во всем должна быть определенность.
Глава 3. Призраки прошлого
Дэн разбудил меня рано — в пять утра. Велел умываться, чистить зубы и быть готовой через полчаса. Изверг! Я немного позлорадствовала, что у нас ничего в холодильнике не осталось, и в это время он не будет наслаждаться вкусными котлетами.
Через полчаса я была уже одета и зла. В зимней куртке и сапогах сразу вспотела, хотя это не уменьшило желания упасть на кровать и доспать полагающиеся мне по праву несколько часов. Странно, именно сегодня мне впервые не снилась Герда — то ли общение с Бартом повлияло, то ли я подсознательно начала отпускать прошлое.