Хозяин
Шрифт:
Он хлопнул меня по плечу и не спеша побрел к «Вольво». Там, взяв за ногу тело убиенного хуцпана, подтащил его к кювету и скатил вниз. И сам полез следом. Вытаскивать, стало быть, второго.
Брюнетка между тем думала-думала, и придумала, что не хочет, чтобы с ней разбирались. Ни я в единственном числе, ни кто-нибудь еще. И, воспользовавшись тем, что на нее временно никто не обращал внимания, выбралась из машины и поскакала прочь.
Ее подвели туфли. Они задорно цокали по асфальту каблуками — типа, полюбуйтесь на нашу хозяйку. Я и полюбовался. Чистая лань, спору нет. Вот так стоял бы и пялился до истечения
Как ни громко цокали каблуки, а беглянка сумела расслышать шум мотора за спиной. Это «Вольво» может подкрасться бесшумно. У «волги» такой трюк вряд ли когда получится. Брюнетка обернулась на бегу, едва не споткнувшись при этом, приметила, кто ее настигает и переменила тактику. В том смысле, что резко свернула в сторону, перебралась через кювет и попыталась сбежать по пересеченной местности.
Глупая совершенно идея. Бегать по высокой траве в туфлях на каблуках не очень удобно. Делать то же самое в кедах куда эффективнее. Я доказал это метров через пятьдесят, когда выбрался из машины и продолжил преследование на своих двоих.
Схватив даму за волосы, я заставил ее остановиться. Допускаю, что невежливо. Но обстановка на фронтах к вежливости не располагала. Брюнетке пришлось довольствоваться тем, что предложил я.
Она покорно добрела со мной до машины и даже не пыталась возражать, когда я определял ее на переднее сиденье. Изнывая от собственного достоинства и презрения к окружающим, дама устроилась поудобнее, даже не удостоив меня и взглядом. Впрочем, я был не в обиде. Склонился поближе к ее уху и прошипел:
— Слушай на меня, ты, шикса! Еще раз попробуешь сбежать — я тебе глаз на жопу натяну и моргать заставлю. Я не спортсмен и не влюбленный, чтобы за тобой по полям носиться. У меня одышка и душа в шрамах. Усекла?
Брюнетка снова промолчала. Гордая. Ну и фиг с ней. Ответа я не очень-то и ждал.
Бэк между тем выволок доставшегося ему в результате переговоров пленника из канавы и теперь тащил его за руку к своему автомобилю. Картина была, натурально, доисторической — из серии «Усталые неандертальцы заготавливают на зиму мясо кроманьонцев». Кроманьонец, то есть хуцпан, которого я пришиб монтировкой, волочился по асфальту всем телом, и его прекрасные летние одежды (хоть и не такие прекрасные, как у Маленького Бори, но все же, все же) потихоньку приходили в негодность. Возможно, вместе с кусками кожи на особо выпуклых частях тела. Только Бэка это мало заботил. Он упорно тащил добычу к машине, высунув от усердия кончик языка. Ему тоже было нелегко, Бэку-то.
Обруливая свою машину на предмет усесться за руль, я ободряюще махнул ему рукой — мол, до скорого. Бэк махнул мне в ответ и снова сосредоточился на выполнении задачи. Я, соответственно, сделал то же самое, в результате чего через пяток секунд стартовал в направлении города.
Некоторые время брюнетка продолжала гордо молчать. Но постепенно женское любопытство пересилило, и она спросила:
— Куда мы едем?
— А тебе знать незачем, — загадочно отозвался я.
— Что ты имеешь в виду? — брюнетка даже удостоила меня взглядом, в котором, между прочим, просматривалось беспокойство. Меня это вполне устраивало.
— Какая
— Что?!
— В «Поле чудес», «что»! Игра такая. В телевизоре. Якубович ведет, дядька с большими усами. Он там вопросы задает, а ему на них отвечают. Ты дикая, что ли? Телик ни разу не смотришь?
— Не буду я с тобой ни во что играть! — заявила она.
— А чего? — удивился я. — Хорошая игра.
— А в доктора и пациентку ты сыграть не хочешь?!
— Не-е! — я усмехнулся. — В эту чухню я с тобой уже играл. Давай лучше в «Поле чудес». Я буду Якубович, а ты — финальной тройкой игроков. Я буду задавать тебе вопросы, а ты мне на них отвечать.
— Размечтался. Не буду я тебе ничего отвечать.
— Спорим, будешь?
— Пошел ты, педрило!
Я человек терпеливый. Я, помнится, даже к зубному врачу несколько раз хаживал. Но сидеть и слушать, как она обзывает меня нетрадиционными словами — и это после того, как по ее милости я поимел ни с чем не сравнимое рандеву с Маленьким Борей — оказалось выше моих сил. И я, не оборачиваясь, отвесил ей подзатыльник. Чтобы сильно не обижалась, на словах пояснил:
— Я не люблю грубых и пошлых женщин. И похабщины в свой адрес не люблю, тем более, когда она — неправда. Будешь продолжать в том же духе — сделаю больно. Я не шучу. Короче, шикса. Вопрос номер один. Разминочный. Как тебя зовут?
— Зовуткой, — процедила она сквозь зубы.
— Не повезло с именем, — посочувствовал я, после чего продублировал подзатыльник. — Слушай на меня, Зовутка. Если ты думаешь, что мне в кайф сидеть и стучать тебя по затылку, то ты жестоко ошибаешься. Но я буду сидеть и стучать тебя по затылку до тех пор, пока ты не начнешь отвечать на мои вопросы. — И, неожиданно для самого себя — похоже, на нервной почве шиза посетила — наклонился к самому ее уху и проорал: — Как твое имя?!
Кажется, сегодня все-таки был не мой день. Даром, что клиент пер, как лосось на нерест. Зато все остальные события ставили меня в очень неловкое положение. Именно своей неожиданностью. Даже я умудрился себя только что удивить. А затем и брюнетка сподобилась. Безо всякого объявления войны она выпустила когти и попыталась лишить меня глаз.
Между нами, я больше четверти века прожил с этими глазами. Я, можно сказать, сроднился с ними. Поэтому мне не понравились брюнеткины поползновения. К тому же без глаз очень трудно водить машину, а в моих ближайших планах смена профессии не значилась. Поэтому я сгреб девку пятерней за шею и слегка придавил.
Впрочем, может быть и не очень слегка. Просто сильно захотелось остаться с глазами. Короче, брюнетка внезапно прекратила военные действия и забарахталась в моей ладошке, пытаясь обрести свободу, пусть и относительную.
Сообразив, что с ее стороны мне больше ничего не угрожает, я разжал пальцы и поинтересовался:
— Ты чего — дура, что ли? Психопатка. Я тебя в следующий раз монтировкой огрею, если мы перед этим в кого-нибудь не врежемся. Имя говори, дура.
— Сам дурак. Вероника я.
— А говорила — Зовутка. Давай к следующему вопросу…
— Послушай, мужик, — перебила меня Зовутка-Вероника. — Давай, ты меня просто высадишь. В городе где-нибудь. Все равно, где. Отвечаю, тебе за это ничего не будет.