Хозяйка Англии

Чедвик Элизабет

О Матильде Бриан вообще старался не думать, помимо своих обязанностей перед ней как своей госпожой. Все остальное было невыносимо.

Бриан в последний раз провел скребницей по холке Соболя и, утирая рукавом пот со лба, отошел, чтобы полюбоваться блестящей шерстью жеребца – она лоснилась под весенним солнцем, словно вишня. Время от времени он с удовольствием сам чистил лошадь, к тому же это был отличный способ проверить, должным ли образом исполняют свою работу конюхи. А еще, подобно письму, этот вид деятельности успокаивал Бриана, дарил ощущения порядка и полезности. И к тому же на конюшне можно спрятаться от переполоха, вызванного

будущим бракосочетанием вдовы-императрицы с наследником Анжу. С тех пор как она узнала о том, что ей предстоит, Матильда не покидает своей опочивальни, а ее отец пребывает в ярости. Сегодня он приказал, чтобы начали собирать вещи для путешествия невесты к жениху. При дворе было неспокойно, поскольку с большинством прелатов и баронов из окружения короля не посоветовались относительно брачных планов. Но Генрих нетерпимым тоном и с лицом мрачнее тучи пресекает любые возражения. И не нашлось ни одного безумца, который рискнул бы противостоять ему.

Бриан велел оруженосцу принести сбрую Соболя. В конюшне ожидали прибытия новых лошадей, и конюхи вычищали стойла, стелили свежую солому. Гилберт, старейший маршал короля, надзирал за процессом, а его старший сын помогал конюхам. Бриан едва успел отскочить, когда из ворот конюшни вылетел большой комок навоза.

– Эй, поосторожней! – крикнул он.

Сын маршала оглянулся через плечо и насмешливо поклонился.

Бриан поджал губы и подумал, что неплохо бы приглядеть за Джоном Фиц-Гилбертом-младшим. Слишком уж он самоуверен, этот парень.

Вернулся оруженосец со сбруей, а через мгновение во двор вышла императрица в сопровождении камеристок и предводителя ее рыцарей Дрого. Матильда была одета в платье для верховой езды; ее конюх направился за кобылой для нее.

– Миледи, – склонился в глубоком поклоне Бриан.

Ответом ему был нетерпеливый жест и брошенная вскользь фраза:

– Если и вы собрались куда-то верхом, то можете отправиться со мной.

Бриан открыл было рот, собираясь возразить, что у него другие дела, но слова застряли в горле. Вместо этого он, к удивлению для самого себя, опять поклонился и произнес:

– Как пожелаете, госпожа.

– Как я пожелаю? – с горечью повторила Матильда. – Мне следует быть благодарной Господу за те малые милости, которыми я так избалована.

Позади остались замок и город. Они выехали на дорогу, которая вела через поля и леса, поросшие чистотелом и фиалками. Красота вокруг причиняла Бриану почти физическую боль. Он скакал рядом с Матильдой молча, потому что хотелось сказать очень многое, а своей выдержке и здравому смыслу он сейчас не доверял.

Наконец, спустя долгое время, молчание нарушила Матильда:

– Когда я вернусь с этой прогулки, то скажу отцу, что согласна на брак с Анжу.

Бриан смотрел прямо перед собой.

– Это мудрое решение, госпожа, – глухим голосом выдавил он.

Она тряхнула головой:

– Я так решила, потому что у меня нет другого выбора. И если я откажусь, род Анжу станет нашим врагом и объединится с Францией и Фландрией. Мне понятно, почему отец считает такой брак разумным и своевременным шагом. – Она направила кобылу ближе к Соболю и пристально взглянула на Бриана. – Но подумали ли вы обо всех последствиях, когда обсуждали вопрос с королем?

Под ее глазами пролегли голубоватые тени, похожие на синяки, и Бриану пришлось отвести взгляд.

– Да, миледи, подумал… но переубедить вашего отца было выше моих сил, да и, сказать по правде, его доводы весомы.

– Только почему-то вы не можете смотреть на меня, милорд.

– Что мне было делать? – Теперь он

встретился с ней глазами и заставил себя не уклоняться от испытующего взора. – Прежде всего, я слуга короля, как бы высоко ни чтил я его дочь.

– Чтил, честь! – Матильда фыркнула. – Чем только мы не золотим эти странные слова.

– Когда придет время, я вас не подведу. Клянусь жизнью!

– А кто решит, что такое время настало, – вы, сударь, или я? И кто решит, подвели вы меня или нет?

Они снова умолкли, и до конца прогулки Бриан держался от императрицы на расстоянии, поскольку знал: если пробудет рядом с ней еще хоть немного, то не выдержит правды ее горящего взгляда, а этого он никак не мог допустить.

Потому что она права. Честь – это и позолоченная выдумка, и гниющий труп, и дочь его короля не тот человек, который попирает ее во имя политической выгоды.

Глава 9

Руан, лето 1127 года

Матильда присела перед будущим мужем в реверансе, хотя все ее существо бунтовало против того, что приходилось ей делать ради отца, Нормандии и Англии. Жоффруа Анжуйский оказался настоящим красавцем с гладкой алебастровой кожей, огненно-рыжими волосами и глазами цвета морских глубин. Также юноша обладал крупным кадыком, а только что прорезавшийся баритон и надменный изгиб верхней губы пробудили в Матильде мгновенную ненависть к юнцу. Он отвесил ей низкий поклон, но она видела, что эта почтительность показная. Их помолвка была ложью, парчовым покрывалом, под которым спрятали труп. Как же ей делить с ним супружеское ложе, во имя всего святого? Жоффруа надел ей на палец кольцо с тяжелым сапфиром, и от довольной улыбки отца Матильду замутило. Подле Генриха улыбалась и Аделиза, ее лицо светилось радостью оттого, что дочь покорилась воле отца.

Само бракосочетание состоится после того, как Жоффруа станет графом Анжу. Ныне же прозвучали лишь обручальные клятвы – они словно связали Матильду в ожидании того дня, когда вокруг нее достроят клетку.

Жоффруа сопровождал ее на праздничный пир, приготовленный в огромном зале для торжеств Руанского дворца. Он подставил локоть, чтобы она опустила ладонь на его рукав, и под пристальными взглядами своего отца и отца невесты исполнил все положенные поклоны и расшаркивания. Его развязная походка и нескрываемое презрение во взгляде вызывали в Матильде желание дать ему хорошую затрещину, какую она непременно залепила бы непочтительному пажу. И она не могла придумать, что сказать ему, поскольку между ними не было ничего общего. О его предпочтениях и увлечениях она ничего не знала и не хотела знать, потому что, какими бы те ни оказались, с ее предпочтениями и увлечениями они не совпадут. Тем, как он выпячивал грудь и хвастливо улыбался своим дружкам, Жоффруа напоминал ей молодого петуха, у которого еще толком не оперился хвост, но он уже горделиво расхаживает по навозной куче. Неужели от нее ждут восхищения?

Ей пришлось делить с ним блюда, подаваемые на пиру. Жоффруа не спрашивал, чего она хотела бы отведать, а он подкладывал ей угощения, чтобы порисоваться своим умением ловко орудовать столовыми приборами. Мясо юноша отделял от кости такими широкими жестами, что взлетали рукава его парадного одеяния, а голубя разделывал с почти эротической нежностью, и Матильде чудилась грязная ухмылка на его губах.

И этот позер, этот самовлюбленный подросток будет ее супругом и отцом ее детей?

Между блюдами, когда Жоффруа удалился с товарищами, чтобы облегчиться, Аделиза улучила момент и сжала руку падчерицы.