Хозяйка Его Виноградников

Шевцова Наталья

– Ты поднял меня ни свет, ни заря и вытащил под дождь, чтобы прочитать мне лекцию? – раздраженно поинтересовалась Виктория.

– Это не дождь, – всё тем же поучительным тоном объявили ей.

– Что-что? Это не дождь? – хмыкнула Виктория. – А что же это господин профессор? Потому что я всегда думала, что падающие с неба капли, от которых мокнут мои волосы и одежда называются дождем!

– Это изморось, – уведомили её. – А от промокших волос хорошо помогает шляпа с широкими полями, как у меня!

– Но у меня нет шляпы с широкими полями,

как у тебя! – возмутилась Виктория. – У меня вообще никакой нет шляпы! И теперь по твоей милости я заболею! Но о чём это я?! Ты же именно этого и добиваешься!

– Святая Эржина! Нужна ты мне! – с явной досадой в голосе огрызнулся Рэй. Затем резко развернулся снял с себя шляпу и нахлобучил её на голову девушке. Причём, намеренно нахлобучил так, чтобы шляпа закрывала ей глаза и, придавленные нею, смешно торчали уши.

– Всё?! Теперь довольна?! – раздраженно уточнил он.

– Нет, не довольна! – честно ответила Виктория, поправив на голове шляпу. Его счастье, что она не видела себя в зеркале, в тот момент, когда он надел ей её на голову. Иначе, поскольку у неё было вполне подходящее для этого настроение, она заставила б его съесть его шляпу. – Не довольна потому, что не понимаю! Если мне предстоит лекция, то почему б не провести её в гостиной или, например, в библиотеке, где сухо и тепло и где я могла бы записывать за вами профессор?! – возмущенно поинтересовалась она.

– Потому что виноград растёт под открытым небом, а не в гостиной или библиотеке!

«И потому что, в кои-то веки, парадом командую я, а не ты», – мысленно злорадно усмехнулся Рэй. Вслед за чем, всё тем же, доводящим Викторию до бешенства, неспешным профессорским тоном продолжил.

– Летняя обрезка винограда, также известная как зелёная обрезка и включает в себя несколько видов работ. Прореживание пасынков – удаление молодых побегов, которые не несут кластеров плодов. Это делается для того, чтобы уменьшить затенение внутри куста и обеспечить лучшее проветривание и освещение ягод. Следующий вид – обрезка верхушек молодых побегов. Она делается для того, чтобы ограничить рост побегов и направить больше энергии растения на развитие плодов. Кроме этого, летом мы удаляем лишние листья вокруг гроздей ягод. Это делается для того, чтобы плоды получили больше света и лучше проветривались, что очень важно для предотвращения развития грибковых заболеваний и улучшения качества созревания ягод.

Всё это рассказывалось с таким самозабвенным видом, что Виктория не выдержала и, захлопав ресницами, подняла вверх руку, как это делают школьники на уроках.

– Профессор, простите, но я не успеваю записывать! Ой, так я же не записываю! А после лекции наверняка будет опрос… Или опроса не будет?

– Разумеется, будет! – заверили её. – Я не подпущу тебя ни к лозе, ни к плодам, пока не удостоверюсь, что ты знаешь, для чего это делается.

– Хорошо, твоя взяла, – досадливо вздохнула Виктория и пересказала почти дословно всё то, что ей только что поведали.

Она рассказывала,

активно жестикулируя руками. У неё были красивые тонкие пальцы и исполненные грации и изящества жесты. И Рэй, сам не понял, как так получилось, что он залюбовался движениями её рук.

– Может приступим уже к обрезке?! – предложила Виктория, окончив пересказ.

Но Рэй её не услышал.

– Э-эй! – замахала она руками перед глазами молодого человека. – Ты всё ещё здесь? О чём ты думаешь?

Опомнившийся Рэй раздраженно схватил мельтешащие перед его взором руки девушки и повернул их ладонями вверх.

– О том, что я не представляю, как кого-то с такими руками, можно научить работать в поле! Ты только посмотри на свои руки!

Виктория округлила глаза.

– И что не так с моими руками?

«Нежные, как лепестки роз», – пришло ему в голову сравнение. Однако, само собой разумеется, вслух он сказал не это.

– Они в жизни не знали работы! Я не удивлюсь, если ты не знаешь даже как посуду мыть! – обвинительно выплюнул он.

Он сказал это, чтобы обидеть, но Виктория задумалась… и, в кои-то веки, её внутренние ощущения подсказали ей точный и уверенный ответ.

– Знаю! Знаю я, как посуду мыть! – с вызовом ответила она и уверила: – И виноград тоже научусь обрезать! Если, конечно, не умру от старости раньше, чем ты наконец-то наговоришься!

– Не переживай не умрёшь, – «успокоили» её. – Потому что мы уже пришли. – Вот смотри, видишь этот побег?! – Его сильная, мозолистая рука с длинными красивыми пальцами приподняла ветку, обильно покрытую сочными, большими листьями.

– Вижу, – кивнула Виктория и в ожидании продолжения посмотрела на мужчину.

Дождь смочил его волосы, придав им блеск и заставив виться. В свете пробившегося сквозь дождевые облака солнца капли воды скользили по темно-каштановым волосам, словно драгоценные камни, подчёркивая глубину и насыщенность их цвета.

– Он тянется к солнцу. Он сильный и красивый и потому кажется жизненно важным для растения. Но на самом деле он не только бесполезен, но и вреден.

– Почему?

– Потому что, – продолжил он, вынимая из чехла на поясе садовые ножницы, – он не только отнимает у лозы силы, которые должны идти на созревание гроздей, но и не позволяет плодам получать достаточно солнца. Как и этот, указал он на ещё одну обильно покрытую листьями ветку без каких-либо признаков гроздьев. На сей раз уже не верхнюю, а нижнюю.

– Его обрезка позволит питательным веществам из почвы и воды расходоваться только на побеги, которые дадут нам здоровые сильные грозди.

С лёгкостью и точностью, характерной для мастера своего дела, Рэй срезал обе вышеупомянутые ветки, оставив рядом с лозой лишь крошечные пеньки. Вслед за чем взял ещё одну ветвь, на этот раз с гроздьями.

– А вот эти побеги мы оставляем, – сообщил он.

Виктория возвела глаза к небу.

– Да, что ты говоришь! А я думала, что мы обрезаем и эти тоже!