Хозяйка Фалкохерста
Шрифт:
Эффи первая воспользовалась услугами Большого Джема, хотя мать помогала ей привести гостя в надлежащее состояние. Сейчас, добравшись до вожделенной хижины, обнажившись и растянувшись на полу, не принуждаемый к торопливости, как в случае с Лукрецией Борджиа, он гораздо дольше ублажал и Эффи и Аманду.
К тому времени, когда троица наконец угомонилась и погрузилась в сон, луна успела зайти. Дело близилось к рассвету. На заре Аманда собрала для Большого Джема узелок с холодными лепешками, и он покинул хижину, чтобы
Большой Джем провел в гостях три дня, после чего счел за благо отправиться назад в Элм Гроув. Беглецом его сочли бы только по истечении недели отсутствия, после чего была бы устроена облава. Пока же Маклин не должен был проявлять беспокойство, зная наклонности Большого Джема, который неизменно возвращался, не желая, чтобы из-за его проделок ищейки прочесывали все близлежащие плантации. С каждым днем он все больше страшился неминуемого наказания и не собирался усугублять свою вину. На третий день, дождавшись наступления темноты, он нехотя простился с гостеприимной семейкой и зашагал обратно по той же дороге.
Достигнув деревни Марисбург, он ускорил шаг, надеясь вернуться в свою хижину незамеченным. Вскоре он увидел на обочине огонек. Подойдя ближе, он различил затухающий костер, телегу с лошадью и фигуры спящих вокруг костра людей. Он хотел прошмыгнуть мимо, не привлекая внимания, так как распознал лагерь странствующего работорговца с товаром – частую картину в этих местах, однако был остановлен окриком. Голос, несомненно, принадлежал белому человеку.
– Ты куда? Что это ты бродишь здесь на ночь глядя, а, ниггер?
Белый встал с земли и направился к нему. Животный страх и необходимость отвечать белому с почтением, впитанные Большим Джемом, как и любым рабом, с молоком матери, принудили его дать правдивый ответ. Раб не должен был лгать, так как белому ничего не стоило поймать его на лжи, после чего неизбежно следовало наказание.
– Я иду домой, – был его ответ, – на свою плантацию Элм Гроув.
– До нее, кажется, еще несколько миль?
– Да, еще далековато, сэр.
– Где же ты прохлаждался так поздно?
– Я гостил на плантации Раунд Три.
– Хозяин разрешил тебе отлучиться?
– Ему нет до этого дела. Белый недоверчиво присвистнул:
– Ты хочешь сказать, что бывают хозяева, которым все равно, что их слуги болтаются по дорогам по ночам? Не рассказывай мне басен! Мне лучше знать: ты беглый, вот ты кто! Отвезу-ка я тебя домой и получу вознаграждение за твою поимку.
Работорговец вернулся к костру и подбросил в него несколько сосновых поленьев, отчего огонь разгорелся с новой силой. Треск пламени разбудил рабов, числом то ли семь, то ли восемь душ, лежавших со скованными руками и ногами вокруг костра.
– Хозяин знает, что я обязательно вернусь, – пролепетал
– Тогда зачем тебе бегать в такую темень?
– Я же говорю, сэр: у меня в Раунд Три есть девка, она любит, когда я прихожу к ней на несколько дней, сэр.
– На несколько дней? – Белый повысил голос. Его тон выдавал удивление и зарождающийся замысел.
Большой Джем кивнул.
– Значит, ты давно отсутствовал?
– Да, сэр, целых три дня, сэр.
– И все это время твой хозяин тебя не разыскивал?
– Нет, сэр, он знает, что я все равно вернусь, сэр.
Белый заговорил другим тоном – вкрадчивым, елейным:
– Как тебя зовут?
– Большой Джем.
– Подходящее имя для такого видного парня – крупного, красивого. Объясни, как же так получается, что хозяин не посылает по твоему следу ищеек?
– Я же говорю: он привык, что я часто пропадаю по нескольку дней. Когда я возвращаюсь, меня бьют, но стоит мне захотеть бабу – и я снова убегаю.
– Что же, у тебя на плантации не хватает негритянок, которыми ты мог бы насытиться?
– Их там всего-то две-три. У моего хозяина сильный недобор по части рабынь. Вот мне и приходится отмахивать столько миль, чтобы взять свое.
– Не дело, Большой Джем, не дело! Куда это годится? Такой здоровяк, как ты, способен обрюхатить целую роту! Тебе небось их только и подавай?
– Это верно, сэр, я негр крепкий.
Белый в задумчивости прикусил губу, а потом дружески положил руку Большому Джему на плечо:
– Жаль, что ты принадлежишь не мне. Я знаю одного человека, хозяина большой плантации у Клаксбурга. Вот у кого от девок бараки ломятся! А негра ни одного! То есть такого, который мог бы брюхатить девок. Не рожают они там у него, хоть плачь. Вот он и просит меня, чтобы я нашел для него могучего негра, который день и ночь только бы и делал, что покрывал его девок. Уж больно этому плантатору нужен молодняк. Представляешь?
Большой Джем восхищенно закатил глаза. Ему было трудно поверить, что на свете существуют такие волшебные местечки.
Белый заговорил еще доверительнее, его слова текли, как упоительный мед:
– От такого негра он не стал бы требовать никакой работы в поле. Ему нужен просто племенной негр. Девок у него то ли тридцать, то ли сорок штук, и всех давным-давно пора покрывать. Вот бы тебе туда! Там бы у тебя не осталось ни одной свободной минутки.
– Да уж, хорошо бы! Оттуда мне не пришлось бы убегать. И никто бы меня больше не лупцевал.
– Вот именно! – Белый подвел Большого Джема к костру. – Для тебя это самое подходящее местечко. Давай поступим вот как: я захвачу тебя с собой и отдам тому плантатору. Он предложит за тебя хорошую цену, а я вернусь и отсчитаю деньги твоему хозяину. Как, говоришь, звать твоего хозяина?