Хозяйка каменоломни в Драконьем доле
Шрифт:
Эта Анна тут все руками… Всем миром. С Оррой. С соседом-эльфом. На наемном корабле. На спинах неказистых лошадок и пещерных гиен…
Другое дело — герцог! С его-то возможностями и деньгами Драконий дол можно возродить. И технологии опять же…
Мысль показалась столь жуткой, что Анна вздрогнула и зажала ладонями рот.
Только не это!
В первый день зимы у нее попытаются отобрать Драконий дол.
И жизнь, так как одно без другого невозможно…
Оставшуюся часть ночи Анна провела в библиотеке. Перерыла там все, пока не отыскала
Анна старалась вести себя тихо, но Орра обнаружила ее, не спящую. Мариса тоже пришла. И даже гиены, дремавшие до этого в холле, явились, сонно позевывая. Ночные животные…
— Что случилось, госпожа? Вы будто призрака встретили? — разволновалась камеристка.
Анна поделилась неприятной догадкой. В конце добавила:
— …вот так. И я нашла причину, по которой ему может понадобиться моя жизнь. Если я умру до развода, у моей родни появится выбор. Они будут иметь право забрать приданое и дать нечто меньшее в качестве той самой компенсации за увечье жены, которую никто все равно не отменит. И родители, конечно же, заберут приданое, ведь Маргарет так любит Ромашковую усадьбу. А Драконий дол ненавидит…
— Я не понимаю, госпожа… — растерялась Мариса и испуганно посмотрела на Орру.
— Я тоже, — призналась та.
— Герцогу нужен Драконий дол, — объявила Анна страшным голосом. — В случае моей смерти он получит Драконий дол. И пока что это единственная причина убивать меня, которую я могу придумать. Похоже, он что-то знает о местных месторождениях и прабабушкиных технологиях. А еще у него куча денег. Он сможет все тут наладить и восстановить. Без меня.
— Ужас какой, госпожа, — схватилась за сердце Мариса. Быстро взяла себя в руки. На Орру с надеждой посмотрела. — Мы не дадим ему причинить вам зло.
— Пусть только сунется сюда, — поддержала камеристку орчиха. — Пожалеет. — Добавила: — Я ночами дежурить буду, мышь не проскользнет.
И от всех этих слов стало Анне одновременно и тепло на душе, и грустно…
Грустно, оттого что из-за всей этой ситуации все неспокойны тут. И все под угрозой. Рискуют! Дождаться бы первого дня зимы, королевского суда… Чтобы все завершилось — поставить жирную точку.
И объявить во всеуслышание про желание герцога заполучить Драконий дол. Чтобы все знали. И если случись что…
О скверном думать не хотелось.
Хотелось дышать!
И жить…
Работать опять же. И восстанавливать все, восстанавливать. Старый дом. Старый сад. Старую каменоломню. Старые пути.
И собственную спокойную и счастливую жизнь.
Новую.
За неделю до первого дня зимы Анна получила от принцессы очередное письмо. В нем была благодарность за доставку камня. А еще говорилось об оплате. Розмари знала, что Анна поедет в столицу разводиться, и предложила передать деньги там. Кроме того, она пообещала сопроводить Анну в королевский суд и поддержать во время расторжения брака с герцогом.
От мыслей о том, что
А буквально за пять дней до развода произошло еще кое-что.
Орра пришла к Анне на заре, после ночного обхода, и позвала за собой.
— Я вам сейчас покажу кое-что, госпожа… Вы только не пугайтесь. И не волнуйтесь…
— Теперь мне сложно не волноваться, — напряглась Анна. — Не томи. Лучше скажи сразу, что случилось?
— Уж извините, госпожа, — оправдалась Орра. Она понизила голос. — Я мягко стелить не умею. И говорить сразу в лоб такое…
Из кухни раздалось квохтанье гиен и утреннее мурлыканье Марисы. Ни свет ни заря камеристка уже готовила завтрак… Значит, с ней все в порядке. И с гиенами тоже.
— Кто-то из деревенских пострадал? — не удержалась от вопроса Анна.
— Все целы. Тут другое… — Орчиха покосилась на Аннину искусственную ногу. — Я нашла того пса, что напал на вас и украл Юторру.
— Он здесь? В Драконьем доле? — Анна ощутила, как холод чужого ужаса, буквально въевшегося, вросшего в тело, пронизал каждый мускул. — Он близко?
— В лесу… Лежал. — Орра наконец-то дошла до сути. — Он мертв, госпожа. Прилично уже как.
— Так вот почему он бросил Юторру… — На душе немного полегчало. Жуткий монстр, изуродовавший тело, теперь не опасен. — И где именно он лежит?
— Теперь в вашем саду… — призналась орчиха. — Я обнаружила его на берегу Спутни, когда исследовала границу владений князя Селебрина. Принесла, в общем… Думаю, вдруг вы захотите посмотреть?
— Ты все правильно сделала, — содрогнувшись, похвалила ее Анна. — Я не то чтобы хочу смотреть… Знать разве что. Послушай, Орра. А от чего наемник погиб? Что случилось с ним?
— Не знаю. Будь на нем раны и следы борьбы, я бы решила, что до него добрался кто-то из родни Юторры. Или охотники из гостей Элериса. Маловероятно, конечно, что они справились бы с опытным полосатым псом, но все же…
Анна задумалась.
— Будь на нем раны, я бы решила, что с ним разобрался сам герцог. А то мало ли? Вдруг наемник шантажировал заказчика оглаской? Могло же быть такое?
— Могло. И было бы очень похоже на правду. Вот только убийца для сильного взрослого ину-торра должен найтись умелый. Небывалый, я бы сказала… — Орра сурово взглянула на собеседницу. — Такому убийце, проберись он сюда, ничего не стоило бы и до вас добраться. Я бы могла не справиться… Не защитить. Признаю.
Она выглядела виноватой, и Анна бросилась утешать отважную орчиху.
— Ты бы справилась. Но на нас никто так и не напал. Никакой убийца сюда не приходил. Значит ли это, что пес умер своей смертью?
— Так все и выглядит, — подтвердила Орра и снова усомнилась: — Но причина какая-то найтись должна?
Анна принялась гадать:
— Болезнь?
— Вряд ли. Ину-торра невероятно выносливые и живучие.
— Несчастный случай?
— Какой?
— Ну… Какой-то… Едой подавился?