Хозяйка розового замка
Шрифт:
— Простите, мадам, — сказала я. — Я приехала два часа назад, но еще не успела зайти к вам.
С трудом поднимаясь, Анна Элоиза махнула мне рукой.
— Подойдите!
Я подошла. Какое-то время она вглядывалась в мое лицо, потом сделала гримасу и поднесла руку к виску:
— Что это у вас? Синяк?
Я качнула головой. Она хмыкнула.
— И кто же посмел?
— Я была там, — сказала я резко. — Под арестом.
— Вы сидели под арестом из-за Александра? И они осмелились бить вас?
— Им
— Не можете? Это мы еще поглядим!
Глаза старухи вспыхнули таким зловещим огнем, что она внезапно даже как-то помолодела лет на двадцать. Она пошатнулась, и я поддержала ее. Ее рука медленно опустилась на мое плечо. Анна Элоиза некоторое время молчала, а потом произнесла — не так холодно, как всегда:
— Ах, племянница! Что за судьбу вы себе выбрали!
Я вдруг с изумлением поняла, что старая герцогиня, пожалуй, впервые не вложила в слово «племянница» насмешливого оттенка.
Зная, что не смогу этой ночью спать, я зажгла все свечи в гостиной. Анна Элоиза, выслушав мой рассказ, ушла к себе. Дети были уложены — по крайней мере, я надеялась, что даже Жан угомонился. Со мной была только Маргарита.
Я сидела в кресле, а она прикладывала к моему синяку уксусные примочки. На сердце у меня было тревожно. Солдаты во дворе все еще бесновались по поводу того, какую скромную трапезу я им устроила. Они даже развели костер, хотя я просила потушить все огни. А капитан, этот чертов толстяк, повсюду выставил своих часовых.
— Боже мой, — произнесла я, — надеюсь, Александр будет достаточно умен и не подумает сюда заглядывать.
— Узнать бы для начала, куда он делся! — проговорила Маргарита.
Положение было серьезное. Белые Липы словно взяты в осаду. Дворец оцеплен стражей. Пожалуй, даже если Александр пришлет через кого-то известие, гонец непременно попадется.
В три часа утра зазвенели шпоры в вестибюле, и в голубую гостиную вошел Поль Алэн. Я вскочила, увидев его, и полотенце, смоченное уксусом, упало на пол.
— О Боже! Наконец-то! — Я была совершенно измучена.
— Боюсь, — сказал он сердито, бросая шляпу и падая на стул от усталости, — я ничем не смогу вас утешить.
— Когда вас отпустили?
— В полдень.
— А меня утром. Вы знаете что-то об Александре? Умоляю вас, говорите!
Он удрученно покачал головой.
— Мне совсем мало удалось узнать.
— Что именно?
— Александр до сих пор не пойман — это раз. Александр выехал из Ренна еще до того, как пришел приказ закрыть все городские заставы, — это два. Я узнал это от одного жандарма, стоявшего у шлагбаума. Похоже, у Александра плохо с ногой — это три. Он хромал. По-видимому, повредил ногу при прыжке.
— Господи ты
— И, наконец, последнее, что я знаю. Александр не уехал в Англию. Он все еще в Бретани.
— Почему?
— Неизвестно по каким причинам, но он не явился в бухту, где его ожидала шхуна. По всем нашим расчетам, еще позавчера утром он должен был быть в Лондоне. Но он даже не пришел в назначенное место. Человек, который сопровождал его, тоже пропал.
— Но герцог жив, да? Поль Алэн, говорите!
— Черт возьми, я надеюсь, что жив!
Он вскочил на ноги, раздраженно прошелся по гостиной.
— В этом деле так много неясного… почему он действовал совсем не так, как мы условились? Я ждал его на площади с лошадьми. Я понимаю, конечно, что вы значительно осложнили ему дело. И все-таки…
Я промолчала, понимая, что Поль Алэн еще не знает о лейтенанте, которого я притащила в ложу. У меня не хватило мужества признаться. Мне казалось, Поль Алэн просто убьет меня за это.
— Вам нужно поесть, — сказала я вслух.
Он кивнул, соглашаясь со мной.
Я не стала звать прислугу. Сама пошла на кухню, собрала на поднос все, что смогла, поставила две бутылки бургундского. Мне и самой хотелось вина. Уже очень много часов я жила в страшном напряжении. Мне нужна была разрядка.
— Не беспокойтесь, — сказал Поль Алэн, нарезая окорок. — В сущности, все прошло довольно удачно. Александр на свободе. Я сейчас часа два посплю и снова поеду его искать. Я объезжу всех. И Кадудаль поставит на ноги своих людей. Мы отыщем Александра.
Чтобы подбодрить меня еще больше, он ласково сжал мою руку.
— Выше нос, дорогая сестра! Вам трудно, я знаю. Но мы им еще отомстим. Этому мерзавцу Лемальо — в первую очередь. Мы еще зададим ему жару.
Допивая второй стакан вина, он добавил:
— Вы превосходно себя ведете, Сюзанна. Вы просто взбесили всех этих синих, что стоят вокруг дома.
— Вы уедете, Поль Алэн… а мне так страшно оставаться с ними наедине!
— Они ничего не посмеют вам сделать. Только будьте такой же храброй, как прежде. Они именно этого и боятся. Да и я… я ведь тоже буду наведываться.
Он доел свой ужин и, даже не сняв сапог, растянулся на диване и уснул, попросив разбудить его через два часа.
…Я долго стояла у окна, до тех пор, пока не начал заниматься рассвет. Слезы невольно хлынули у меня из глаз. Боже, подумала я, верни мне Александра! Я бы ничего не пожалела для этого! Лишь бы увидеть его еще хоть раз! Или узнать, что он уехал в Англию, что он в безопасности!
Но лучше все-таки — это, конечно, увидеться. Хотя бы попрощаться. Мы так странно расстались… О, почему я не была тогда более умной, более догадливой, более понятливой?