Хозяйка Северных гор
Шрифт:
— Это всё ты! Ты! Ненавиж-жу! Когда ты уже сдохнешь!
А я подумала, что именно так действует стресс, и если мы ему поддаёмся, то мы перестаём контролировать, что мы говорим и что мы делаем. Вот что случилось с леди Эссекс.
Вдруг, осознав, что только что наговорила, леди Эссекс рухнула на стул и прикрыла рот двумя руками.
— Эрл Эссекс, — обратился граф к эрлу, и я обратила внимание, как напряглись тэны эрла.
Я подумала, что этот момент мы и не продумали: «А что, если они ринутся защищать свою леди? ».
Но граф Честер был опытный дипломат:
—
Эрл Эссекс не возражал, но попросил не отправлять леди Эссекс в темницу, пообещав запереть её в покоях.
Граф спустился от стола, переговорил с Ринтаной и Мэри, после чего кинул на меня нечитаемый взгляд, объявил:
— Господа, еда безопасна, но для вашего спокойствия сейчас сделают смену блюд.
И вернулся за стол.
Наклонился ко мне и шепнул:
— Я очень надеюсь, Маргарет, что вы мне всё объясните.
А я поняла, что графу Честеру не очень понравилось то, что я не поставила его в известность. Но, с другой стороны, зато как правдоподобно получилось.
А собака, к моему облегчению, всё-таки была жива, это благодаря Бере, которая напоила собаку какими-то травками, что позволило получить такую достоверность.
Дальше всё происходило без моего участия, как бы мне ни хотелось принять участие в допросе леди Эссекс, граф меня не пустил.
Зато выяснилось, что епископ Линкольнский, который сразу же после происшествия за ужином подошёл ко мне, намереваясь сладкими речами куда-то меня заманить, получал от леди Эссекс информацию обо мне. Она ему писала письма, якобы с заботой обо мне, расписывая какое у «бедной вдовы» богатое приданое и беспросветное настоящее.
И она же передала ему письмо, с которого он сумел скопировать почерк. Только вот ни один из них так и не понял, что письмо было написано не мной, а сыном мейстера Умло.
Леди Эссекс и флакончик с ядом попыталась спихнуть на епископа, и это скорее всего могло сработать, потому что у него одного оставался мотив, так как был шанс стать единственным наследником. И возможно, что король не стал бы связываться с церковью и отдал бы им мою землю.
Но теперь, после откровений леди Эссекс, граф готовился предъявить церкви иск о подлоге на землю, принадлежащую вассалам короля.
Письмо у епископа Линкольнского изъяли, но сам он умудрился в ночи отчалить, забрав с собой всех монашек.
Кода мне доложили, что корабль епископа готовится выйти, то единственное, что я приказала проверить, это то, что они никого не увозят с собой насильно.
А то с этими людьми божьими чего только не случается, и всё во имя бога.
Эрл Эссекс снова попытался откупиться, но граф Честер ему этого не позволил. Он чётко сказал:
— У Вашей супруги два пути, на эшафот или в монастырь. Я сообщу королю, соответственно у Вас есть время принять решение пока письмо идёт до короля. Потом решение будет принимать король.
Эрла Эссекса вместе с его людьми и супругой отправили в Карнарвон, граф Честер отбыл вместе с ними, но перед отъездом зашёл ко мне в покои.
Я как раз готовилась ко сну, со мной были леди Ярон и Мэри.
Граф
Но... за что люблю своих верных людей, так это за то, что обе усилием воли остановили себя и взглянули на меня.
Я кивнула, отпуская своих защитниц.
— Рассказывайте, Маргарет, почему Вы устроили весь этот карнавал и почему Вы мне не доверяете? — тон мужчины был холоден, мне стало неприятно, но... я же знала, что так и будет, когда решила не ставить его в известность.
Поэтому решила не обращать внимание на тон, в конце концов, я пока ему не жена, чтобы отчитываться о каждом шаге. Хотя такие вещи надо решать до того, как король даст нам разрешение на брак, иначе я рискую оказаться босая, беременная и на кухне. И буду от безделья строить козни, как леди Эссекс.
Я невольно усмехнулась на свои размышления.
Граф Честер удивлённо взглянул на меня.
— Джон, — решила, что будет уместно ему объяснить, — я понимаю Ваше негодование, но я привыкла какие-то вещи решать сама, и если Вы не готовы предоставить мне определённую свободу, то, боюсь, брак у нас с Вами не получится.
Брови графа Честера поползли наверх:
— Вы сейчас серьёзно, Маргарет? Вы готовы разрушить то хрупкое, что между нами зародилось, зачем?
— Нет, Джон, я не хочу ничего разрушать, но я не смогу во всём подчиняться мужу.
«О, боже, я сказала это!»
— Маргарет, — улыбнулся Джон, — вопрос не в том, что я бы Вам запретил, вопрос в доверии, в том, что Вы мне не рассказали, что собираетесь делать.
«Так, Маргарита Павловна, похоже, что ты снова решила «наступить на те же грабли» и надеть свой «венец безбрачия»», — подумала я, вспоминая, что когда-то мне психолог сказала, что долгие отношения нельзя построить без доверия, а чтобы сохранить доверие, надо делиться информацией, надо действовать сообща.
И я решилась:
— Рассказ будет долгим, Джон.
Графу Честеру я рассказала всю историю, начиная с того момента, как впервые избежала смерти в замке Эссекс.
Он выслушал, но по его лицу было сложно понять, что он думает.
Когда же я закончила, он вдруг обнял меня, просто обнял, прижимая мою голову к своей груди. Я услышала, как твёрдо и ровно бьётся его сердце.
— Бедная моя девочка, сколько же тебе пришлось пережить, выстоять, — тихо сказал он.
После немного отстранился, взял моё лицо в свои ладони и произнёс:
— Обещаю тебе, больше никогда, пока я жив, никто не посмеет обидеть тебя.
И поцеловал. Поцелуй не был нежным, он был... отчаянным, граф как будто бы вкладывал в поцелуй свое обещание, одновременно присваивая меня себе, не оставляя никакой возможности отказаться.
Глава 57
Шотландия. Гэрцог Кентерберийский, Джеймс Кентербери, граф Кент
Если король Стефан рассчитывал, что ему удастся решить вопрос с новым королём Шотландии мирным путём, то герцог Кентерберийский ни капли не сомневался в том, что войне быть.