Хозяйка
Шрифт:
– Даже сейчас ты осмеливаешься утверждать подобное, – женский голос мягко покачал ее на ряби недоверия, – Ты не смеешь взглянуть в лицо судьбы, прячась за повседневностью и мелочами жизни.
– Зато я не нападаю из-за спины, предательски скрываясь под покровом ночи, – Дриана, неожиданно для себя, перешла в глухую оборону, отказавшись от фактов реальности. Где-то в глубине ее поднималась всепоглощающая волна тошноты. Вокруг бушевал настоящий ураган ненависти с эпицентром – тоненькой фигуркой, затянутой в белый шелк. Судорога боли скрутила атлантки нутро, резким ударом
– Приди ко мне, – вкрадчиво вплелись хрустальные нотки крика чаек в какофонию звуков отчаяния, – Только ты и я. Час близится… Я одержала первую победу.
Темнота сгустилась, приняв уродливые размытые очертания женского силуэта, протягивающего изломанные линии пальцев к светлому пятну на берегу. Щемящее ничто в глубине тела императрицы, усилилось, отнимая последние скудные силы несчастной. Словно вновь вернулись времена, проведенные в заточении у Хозяина, когда боль была единственным, что определяло существование. К счастью, забытье прекратило дальнейшие мучения императрицы. Женщина потеряла сознание.
Пробуждение было тяжким, как никогда ранее. Тягучий металлический вкус во рту, казалось, оставался последним ощущением в мире. Под закрытыми веками быстро мелькали непонятные образы, сплетенные из светотени и переливчатых форм невиданных созданий. Медленно, очень медленно, Дриана попыталась открыть глаза. Взор нехотя сфокусировался на черном пятне чьих-то волос.
– С ней все в порядке? – будто через вату до нее донесся приглушенный голос Леона.
– Опасность миновала, – подтвердил Эрик, бережно убирая с ее щеки прядку слипшихся локонов.
– Милая, тебе плохо? – глупо спросил муж, бесстрашно купаясь в слезящемся омуте наполненных страданием очей. Дриане с неожиданной силой захотелось вцепиться ногтями в это доброе лицо, разодрать его в клочья, чтобы Леон смог осознать, как ей больно. Император отшатнулся от силы ненависти, брызнувшей из души его любимой.
– Мне лучше, – лаконично ответила Дриана, устыдившись минутной слабости, – Что со мной было?
– Это у тебя надо спросить, – облегченно вздохнув, Эрик ласково улыбнулся, – Мы беседовали, как вдруг ты грохнулась в обморок. Слава судьбе, Леон успел подхватить тебя, иначе ты бы сильно разбилась о прибрежные камни.
– Подождите, – взмолилась женщина, приподнимаясь с подушки и запуская пальцы в густые длинные пряди шевелюры, блестящим потоком разлившимся по спине, – Подождите. Мне надо вспомнить.
Дриана боролась с уверенностью, что у нее украли кусок памяти, вырвав его с корнями. Ускользающие моменты произошедшего упорно не желали складываться в единое целое.
– Когда должны прибыть Орланд с Анаирой? – холодея от внезапного плохого предположения, вопросила императрица.
– Послезавтра, – недоумевая, просветил ее Леон и с ухмылкой поинтересовался, – А что? Соскучилась по эльфийскому обществу?
– Свяжитесь с ними, – прервала его домыслы Дриана таким непререкаемым тоном, что лица двух друзей вытянулись от удивления, – Немедленно.
Император попытался отшутиться, но осекся,
– Не получается, – признал Эрик, вытирая мелкие бисеринки пота со лба, – А это значит…
– Это может означать что угодно, – прервал его Леон, – Начиная с того, что они еще не вышли за пределы защитного пояса вокруг Нейшара, и заканчивая тем, что Орланд не хочет отвлекаться от каких-то более важных дел, что, впрочем, не удивительно при молодой красивой жене.
– Они мертвы, – отрешенно констатировала Дриана, не пытаясь скрыть слез, крупными бриллиантами падающими на покрывало, – Понимаете? Мертвы!
– Ты уверена? – бесцеремонно встряхнул ее за плечи Эрик, пристально вглядываясь в ее лицо. Не дождавшись ответа, он привлек ее к себе, давая возможность выплакаться. Прижавшись щекой к тонкому шелку его рубашки, Дриана судорожно всхлипывала, благодаря судьбу за то, что никто не потребовал от нее самой наладить телепатию. Она пыталась применить волшебство еще при пробуждении, безрезультатно создавая простейшую иллюзию – то, с чего начинался курс начального обучения практической магии. Слова заклинания складывались в бессмысленные фразы, приобретая звучание лишь при звуках: "Час близится". С горечью она признала – дар колдовства покинул ее, ушел, как будто никогда и не присутствовал.
– Еще посмотрим, – с таким угрожающим предупреждением Леон вылетел из комнаты, скрывшись в неизвестном направлении.
– Успокойся, Дриана, – ласково увещевал Эрик, пока императрица пыталась пробить блокаду отчуждения от мира волшебства, – Ведь случилось еще что-то? Я слишком хорошо тебя знаю.
– Я разучилась колдовать, – призналась Дриана, – Я все забыла, что могла.
– Не может быть, – недоверчиво покачал головой островитянин, – Дар магии не дарован кем-то, чтобы его возможно было отнять. Он приходит с рождением и уходит со смертью.
– Значит, во мне умерло что-то, – тихо прошептала Дриана, пытаясь освоиться в безмолвии, окружающем ее отныне. Смолкли голоса, пробивающиеся даже через самые крепкие заслоны, ушло чувство осознания толпы, она осталась одна. Такого ей не доводилось испытывать никогда, ведь и после состязания разумов, которое некогда устроил ей Эрик на Риносе, талант теплился в ней. А сейчас – пустота.
– Я все устроил, – выпалил Леон, вихрем врываясь в комнату, – Через шесть часов отходит поисковый корабль. Эрик, ты со мной?
– А как же! – притворно возмутился островитянин, приподнимаясь с кровати, – Ты от меня так просто не отделаешься.
– А как же я? – потерянно спросила Дриана, делая попытку встать вслед за другом, но была остановлена запрещающим жестом мужа.
– Ну уж нет, дорогая, – Леон заботливо подоткнул под нее одеяло, – Ты останешься здесь.
– Кажется, Ронни весьма жаждет составить тебе компанию, – весело рассмеялся Эрик, разглядев в полумраке коридора бусинки глазенок своего отпрыска.
– Ух ты! – восхищенно завопил тот, с разбега бухаясь на кровать к Дриане, – Здорово, а я думал, вы меня не заметите.