Хранитель чаек
Шрифт:
— Это моя проблема. Я с ней разберусь.
Он непривычно серьёзно взглянул на неё. Без улыбки.
— Девочка, тебе кто-нибудь говорил, что ты красива?
Джия с недоумением глянула на него. Нахмурилась:
— Я охотница. Я воин. Мне не до всяких глупостей. Я — лучший стрелок в своём роду.
И тут же прикусила губу: зачем она ему это говорит? Парень недоверчиво усмехнулся, и эта усмешка почему-то задела
— Не веришь?!
— Нет, — признался полутруп, прищурившись.
Она коротко свистнула и, когда Жук ткнулся в плечо, подошла и сняла лук с седла, нацепила тетиву, вытащила две стрелы. Вскинула лук и выпустила одну стрелу почти вертикально вверх а следом тотчас — вторую. Проследила взглядом, отбежала и успела поймать стрелу раньше, чем та ударилась о лёд. В оперении первой глубоко завязла вторая.
Джия торжествующе обернулась к парню.
— Смотри!
Торжествующе потрясла добычей перед ним. И тут тишину разрезал рёв рога.
Джия побледнела: это приближалась кровавая охота. Девушка взглянула на своего пленника. Тот, очевидно, тоже понял, кто скоро окажется рядом с ними. Он смотрел на охотницу и улыбался. По-прежнему насмешливо, но его голубые глаза словно выцвели.
— Дай мне убить тебя, пока не поздно, — прошептала она, бледнея.
— Зачем?
— Мне жаль тебя, — с трудом призналась она.
Запахнула лисий полушубок, чувствуя дрожь.
— Если так, то дай мне убежать, Джия. А лучше — беги со мной. Твой конь способен донести нас обоих до берега Медвежьего щита раньше, чем нас настигнут.
— Нет! — срывающимся голосом крикнула она.
— Вот и я: нет, — жёстко ответил он. — Я буду бороться за свою жизнь. Ненавижу смерть.
Дурак! Какой же он дурак! Неужели не понимает, что его ждёт?! Джия яростно топнула ногой.
— Почему ты не убежал?! Ты и сейчас можешь меня ударить и бежать! Ты сильней меня! — крикнула она в отчаянии.
Воображение нарисовало, как Гедда тянет крючки на пальцах к этим весёлым голубым глазам… Княжну замутило.
— Не могу, — он пожал плечами и рассмеялся. — У меня отказали ноги. В следующий раз…
— Его не будет! Ты не понимаешь: она не даст больше тебе шанса. Это был последний. Для тебя — последний! Принцесса наигралась. Она специально дала тебе возможность убежать так далеко! Чтобы ловить было интереснее. Но больше не даст!
Улыбка исчезла с почерневших губ. Он закрыл глаза, выравнивая дыханье. Затем снова открыл, и они сверкнули.
— Дай мне руку, Джия. Пожалуйста. Помоги мне встать.
Девушка всхлипнула. Она не понимала, почему ей стало
— Неплохая мишень на белом снегу, правда? — шепнул насмешник в ухо Джие. — Как кровавая клякса. Или как кровь девственницы на простыне.
— Почему ты всё время смеешься?! — возмутилась Джия.
Её сотрясала дрожь ужаса. Он пожал плечами.
— Лучше смеяться, чем плакать, или просить пощады. Разве нет?
Джия обернулась. Голубые глаза блестели усталым вызовом, а искусанные губы зло ухмылялись. Это был самый смелый человек, которого она видела в своей жизни.
— Садись на моего коня, — вдруг предложила она.
И замерла, сама себе не веря. Что она делает?!
— Только с тобой, — нагло заявил безумец.
Идиот!
Джия закрыла глаза, закусила губу.
— Хорошо, — кивнула. — Но сначала я помогу тебе залезть в седло. И мне нужно сказать Жуку несколько слов.
Княжна зацокала, подзывая коня. Жук послушно преклонил колени, и Джия помогла безумцу забраться в седло. Сняла верёвку, предназначенную для пленника, привязала, как смогла. А затем подошла к морде коня. Взяла её в руки и шепнула прямо в настороженно повернувшиеся к ней уши:
— Жук, спаси его. Не возвращайся. Он позаботится о тебе. Пожалуйста.
Поцеловала в лоб. Подошла к седлу, закрепила ноги беглеца в стременах и ударила ладонью по крупу.
— Джия… — прохрипел всадник и потерял сознанье.
Должно быть, боль была совсем уж невыносимой.
— Давай! — злобно крикнула княжна, и Жук вскочил и помчался с места в карьер.
Девушка обернулась к приближающейся охоте, скрестила руки на груди. Кровь отлила от её щёк, но предательница гордо вскинула подбородок, встречая приближающуюся к ней смерть.
Джия всхлипнула и проснулась, чувствуя озноб. Обернулась. Ларан спал рядом. Его лицо было безмятежно, и она, приподнявшись на локте, залюбовалась им. Его умиротворение словно передавалось ей, и княжна вновь прижалась к любовнику, ощущая тепло его шершавого тела. Мужчина притянул её к себе и прижал во сне, уткнувшись в волосы. Но она извернулась в его руках: ей нужно было видеть его лицо. Коснулась волос: мягкие-мягкие.
— Я — твоя смерть, Ларан, — прошептала. — Мне сейчас ничего не нужно от тебя. Только твоё тепло. Я очень замёрзла. Согревай меня, пока я с тобой. Пожалуйста.