Хранитель
Шрифт:
– Что значит игнорировать мораль?
– Это значит, что если душа просить отпустить ее, надо дать человеку умереть. А если ты спасаешь законченную сволочь, и она просит дать ей жить, то надо дать ей жить. Все новички оступаются на этом, ищут справедливости, начинают решать судьбу. И лезут в работу Небесных. В общем, глаз да глаз за вами. Смотри под ноги, пожалуйста.
Он придержал споткнувшуюся Алису, которая не отрывала вопросительного взгляда от его лица.
– Почему пока мы сидели в сквере, у меня почти не получался диалог? А сейчас… почти получился?
–
Благодаря вылазкам, Алисе стал удаваться поиск. Порой она путалась и перескакивала с одного диалога на другой, а иногда теряла все контакты и не могла восстановить. Иногда удавалось поговорить с душой от начала и до конца, а иногда не получалось ничего. Каждый день был разный. Единственное, что удалось заметить Алисе: в хорошем настроении у нее получалось все почти на отлично, а в плохом – не получалось ничего.
Кирилл умел просматривать будущее людей на годы вперед. Наблюдая за ним, Алиса сгорала от зависти. Ей тоже хотелось как он. А видеть на несколько лет вперед – это стало ее заветной мечтой. Ее раздражало, что она может только слышать и уповать на то, что душа согласится ответить на ее вопрос, пока Кирилл просматривал все картинки, которые хотел. Из-за этих мыслей у Алисы портилось настроение, а работа не ладилась до самого вечера.
Помимо нее в Хранилище обучалось еще двое ребят. Алиса иногда наблюдала за ними во дворе или в столовой. Кажется, у них получалось гораздо лучше, чем у нее. По крайней мере, они обсуждали работу наравне с опытными Хранителями, не смотрели на всех глазами испуганного первоклассника, смеялись над шутками и шутили сами. Алиса же даже понять не могла, о чем они говорят.
Гриша вдруг стал поглядывать на нее с таким лицом, словно хотел что-то сказать. Кристина наоборот перестала сверлить тем холодным взглядом, которым смотрела в первый день. Артур почти не попадался на глаза, а с Ромой удавалось пересечься только утром, когда он возвращался с работы, завтракал и отправлялся спать. Друг наспех здоровался, спрашивал о ее делах, желал хорошего дня и поднимался в свою квартиру на втором этаже.
– Тренируем щит! – объявил Кирилл, стоя утром на пороге ее квартиры.
Алиса сонно потерла глаза и отступила. Закрывая дверь, она столкнулась глазами с Артуром.
Пока Кирилл варил кофе на ее кухне, Алиса наспех привела себя в порядок, глядя в маленькое потемневшее зеркало в ванной. Она не спала полночи, потому что Кирилл уговорил ее пойти к Максу, чтобы поиграть в настольные игры. Когда ребятам надоело, они переключились на скучные разговоры о машинах, Алиса отчаянно боролась со сном, но все-таки задремала в кресле.
– Что такое щит? – спросила Алиса, усевшись на табуретку в кухне.
Кирилл подал ей кружку и улыбнулся.
– Щит – это наша основа основ. Он нужен для контакта с умершими. Душа, покидая тело, подвергается астральной атаке. Контактирующий Хранитель тоже будет атакован. Это факт. Щит защищает от атаки.
Алиса растерялась, бледнея. Раз наставник
– Я… – она замялась, опустив глаза. – Я же толком не научилась никого спасать… И говорить с душами… и… может, еще потренируемся слушать?
Она выдавила виноватую улыбку, но Кирилл строго посмотрел на нее, склонив голову набок. Алиса уже говорила ему, что ее воротит от одной мысли, что надо кому-то дать умереть. Наставник поправил ее и назвал это «помочь уйти». Легче не стало.
– Мы еще не начали, а ты уже сдалась, – вздохнул Кирилл.
– Но я не хочу никого лишать жизни… – пробормотала Алиса, нервно теребя подол футболки.
– Никто не вправе лишить человека жизни.
– Закон свободной воли, – кивнула она.
– Этому тебя кто научил? – поморщился Кирилл.
– Артур… Рома…
– Как всегда не там, где нужны… – проворчал наставник, закатив глаза. – Слушай, если душе не помочь уйти, когда она просит, то она станет призраком и будет прикована к месту смерти. Ее потом только ведьма выгонит, если справится. Душа не сможет переродиться и дальше проходить уроки. Потому что ты испугалась. Ты возьмешь такой грех на себя? Душа зовет Небесного только, когда не может уйти с миром.
Алиса жалобно смотрела на него, пытаясь проглотить ком в горле. Кирилл выглядел уставшим, а ей вдруг стало стыдно.
– Прости, – произнесла она, прикрыв глаза ладонью.
Он вдруг коснулся ее руки. Алиса вздрогнула, замерла, но глаз не открыла.
– Ты слишком за все переживаешь. В нашей работе такие нервы не нужны. Я пока что спущу все на тормозах в надежде, что с опытом ты станешь спокойнее.
Алиса осторожно отодвинула ладонь от его пальцев, прижала к лицу и растерла щеки.
– Прости, – повторила она. – Продолжай, я не буду спорить.
Он подозрительно посмотрел на нее.
– Мне нужно стать черствой, да?
– Тебе нужно научиться отделять работу от жизни, – возразил наставник строго. – Хирург не может рыдать над каждым пациентом и бояться сделать ему больно. Он должен встать и помочь. И ты должна. Встать и выполнить работу. И забыть.
Алиса тяжело вздохнула, нахмурив брови. И забыть…
После завтрака они снова оказались в сквере возле дома. Их скамья была свободна и укрыта от посторонних глаз.
– Теория, – широко зевнул Кирилл, устраиваясь удобнее. – Щит – это защита, которая вырастает из наших собственных сил. Ставится он только из состояния любви. Сама по себе любовь – это щит. Но чтобы это заработало, ты должна быть постоянно осознанна, как Будда. В наших реалиях это почти невозможно. Нельзя стать Буддой, пока смотришь на труп с огнестрельным в голову и слушаешь рассказ души о собственной смерти. Поставить щит нельзя, когда ты сломлен, расстроен или подавлен. Иногда щит можно поставить из гнева, но это опасно. Такая защита отнимает ресурс организма и пожирает тебя изнутри. Поэтому только любовь. Она множит силы.