Хранительница. Памятью проклятые
Шрифт:
— И семь, — с улыбкой выдал Илья, — может, хватит извиняться?
— Нннне думаю, — еще раз вздохнула я.
После своего эпического появления я ожидала, что он пошлет меня куда угодно, но только не в ванную.
И пока я отмывалась от исключительной гостеприимности монстра, одарившего меня пылью, припорошившей волосы, грязной одеждой, синяком во всю спину и гудящей головой, Илья убирал мой внутренний мир со своего пола.
А потом еще и спину залечил, не поленившись снять боль и успокоить мою гудящую голову.
И сидела теперь я в мужской футболке и мужских
— Влад меня убьет.
— Зря я тебя с ним отпустил, — согласился Илья.
— Так за вещами же.
— И где твои вещи?
Я тяжело вздохнула. Остались мои вещи в логове монстра… Думаю, ему очень подойдут мои шорты.
Ну кто же знал, что рано утром мои вещи вновь вернутся ко мне? Вместе с бешеным до невменяемого состояния городовым.
Оплакав утерянное, я еще недолго посидела над кружкой с чаем, а потом была опять послана. На этот раз на диван. Конечно, Илья, сначала пытался изобразить совсем уж радушного хозяина и уложить меня в спальне, но моя совесть мне не позволила выгонять хозяина из его собственной кровати. А диван в его квартире все равно был очень удобный. Спала я как убитая, чтобы в седьмом часу утра подскочить от воя и жуткого грохота. И если выла защита, наложенная Ильей на свое жилище, которую за пределами квартиры никто слышать не мог, то ломившегося в квартиру Влада слышали все.
Не знаю, что бы я делала на месте Ильи, но он открыл и даже пустил городового в квартиру.
— Лесь, тебя тут очень хотят видеть, — позвал он насмешливо, уверенный, что я уже не сплю. Впрочем, благодаря Владу уже скорее всего полдома не спит, — Леся?
— Слышу я, слышу, — просипела уныло, выползая из зала, — ну?
Летящий в меня мой же рюкзак перехватила лишь чудом, от сумки с вещами просто увернулась.
— Одевайся и поехали, — рявкнул конкретно взбешенный мужик. Вот и кто с таким добровольно куда-то поедет?
Илья тоже считал, что никто, потому спокойно сообщил:
— Она останется здесь.
— Ага, — поддержала его я, — но за вещи спасибо. Я уже и не надеялась их увидеть.
— Я не для того по всему городу тебя искал, — глухо ответил Влад, — чтобы оставить тут. Проклятые…
— Меня не найдут, а если у тебя нет хорошего плана, чтобы с ними как-то справиться, то я лучше просто подожду, пока ты его придумаешь. В безопасном месте подожду.
— В моей квартире…
— Да не поеду я в твою квартиру! — вспылила я.
— Это из-за тех глупостей, что ты вчера наговорила? Про приманку и временное тело для дара? — он честно попытался взять себя в руки, но получалось плохо. Бледный, осунувшийся Влад выглядел страшно и жалко одновременно. И непонятно было, чего хочется больше подойти и пожалеть или убежать с криками…
— Так уж и глупости, — хмыкнула я.
— Предположим, в какой-то мере это правда, — медленно проговорил он, — но кто тебе это рассказал?
— Я, — улыбнулся Илья.
Выражение лица Влада в этот момент я, наверное, не забуду уже никогда.
— И, раз уж у нас сейчас минутка чистосердечных признаний, то должен сообщить, что прошлого Хранителя убил тоже я.
Нездоровая веселость Ильи была полной противоположностью холодной, затаившейся ярости городового. И без того бледное лицо Влада как-то совсем страшно побелело, черты заострились.
— Только без глупостей! — рявкнула я, совершая ту самую глупость — встав между зло улыбающимся самоубийцей и почти поехавшим от ярости городовым.
— С дороги, — коротко велел Влад, и меня отшвырнуло к стене.
— Не трогай ее, — прищурился Илья, и Влад заметно пошатнулся. Не отлетел, как я к стене, но все равно было приятно видеть, что ему тоже досталось.
Не стоило, правда, забывать, что взбешенный городовой еще и сильный, и когда он сделал небольшой шаг вперед, весь дом содрогнулся, за окном истерично, на разные лады завыли сигнализации.
— Влад, ты бы успокоился, а то устроишь сейчас локальный апокалипсис, — сипло заметила я, сползая по стене. Илья, конечно, спину мне ночью залечил, но не до конца, и эту встречу со стеной я прочувствовала всем своим побитым телом, — тебя ж город защищать назначили, а не рушить.
— Он убил… — прохрипел Влад.
— Случайно! — рявкнула я, потратив на это все дыхание.
Илья все это время молчал, странно глядя на городового. Не со страхом, но с неприятным удивлением, будто увидел что-то такое, чего никак не ожидал. И увиденное его очень огорчило.
— Неужели хранитель не рассказывал тебе, как дело было? — хмыкнул Илья.
— Все рассказал, — сухо подтвердил Влад, — и тебя описал. В деталях.
— Ах это. Не мог же я не подстраховаться, — все с той же улыбкой, от вида которой меня до дрожи пробирало, он коснулся ладонью лица, будто воду стирал. Лицо его поплыло, неуловимо меняясь. Совсем неузнаваемым он не стал, но волосы потемнели на тон, делая его уже не блондином, а просто русым, черты лица заострились, нос удлинился, глаза посветлели, из пугающе черных став темно-карими.
Сполна насладившись нашим смятением, Илья спросил у городового:
— Теперь узнаешь? Подтвердились твои подозрения?
— Чтоб тебя, — пораженно выдохнула я. Это было единственным, что мне удалось из себя выдавить, потом слетевший с катушек городовой окончательно озверел, и меня вдавило в стену. А дальше случилось то же, что и ночью: в ушах зазвенело от напряжения, и мир съежился, схлопнувшись уже не так быстро, как в прошлый раз, что свидетельствовало о явном истощении моих сил. В общем-то, наверное, это даже не удивительно. Потому что швыряло меня из одного конца города в другой (а это процедура довольно энергозатратная) — сначала с окраин почти в центр, вернее из южной части города в середину северной, а теперь вот обратно.