Хрен С Горы
Шрифт:
Учитывая, что "таки" - это не то титул, не то должность, имя моего нынешнего шефа можно подсократить, по крайней мере, мысленно. Вслух этого лучше не делать: жители Пеу весьма трепетно относятся к полным формам имён, вроде бы считается, что "обрезая" имя, "обрезают" жизненную силу человека или что-то типа того - так что такие вещи здесь проходят по части злокозненной магии.
Свита у таки немалая: полсотни здоровых мужиков, вооруженных большей частью типичным туземным оружием - дубинками из твердого дерева и короткими копьями. Сам таки и несколько человек щеголяли с заморскими топориками и кинжалами. Часть воинов за последнее время успела
Подобную публику, ошивающуюся вокруг вождя и готовую расправиться с теми, на кого он укажет, здесь именуют регоями. В отличие от таки, должность которых со времён завоевания бонкийцами своего куска Пеу переходит внутри одного родственного клана, регои не являются какой-то замкнутой кастой: любой из дареоев может попасть в дружину, для этого нужно только приглянуться вождю. Впрочем, попадаются и практически наследственные регои, у которых ещё отец и дед служили семейству таки.
Пока я проводил большую часть времени в медеплавильной мастерской, раз в два-три месяца отлучаясь в Сонав или Бон-Хо, то вполне обходился в качестве помощников подростками посмышлёнее да Длинным с двумя дружками, которые каким-то непостижимым образом превратились в мою личную свиту. Несмотря на неоднозначное отношение к записному деревенскому баклану, умудрившемуся под влиянием сотворённого с ним колдовства проникнуться ко мне неподдельным уважением пополам со страхом, иметь под рукой своих собственных отморозков оказывалось во многих полезным: и в неизбежно случающихся трениях среди окружения Самого Главного Босса чувствуешь себя увереннее, зная, что за спиной стоят преданные лично тебе крепкие молодые люди; и при возникающих заминках в работе есть кому угрожающе выпятить челюсть и многозначительно покрутить боевой топор в ловких руках.
Так что Длинный и его подручные вполне оправдывали свою долю в пищевом довольстве, которое Ратикуитаки отпускал на медеплавильню. Тем более что первое время им исправно подкидывали продуктов родственники из Бон-Хо, а потом эта троица получила свой кусок на деревенских полях, где теперь в основном трудились их местные подруги - поскольку сами мои личные регои предпочитали торчать возле своего босса, то есть меня.
Но когда началась эта движуха со строительством каналов и прудов, наш таки решил выделить мне в помощь несколько своих регоев. Быстро выяснилось, что толку от них было чуть больше, чем молока от самца одного домашнего животного. Конечно, на этапе разъяснения жителям сунийских деревень идеи гидротехнической системы и благ, которые от неё последуют, мордовороты-регои оказались очень кстати: воистину, доброе слово в сочетании с боевыми дубинками и топорами куда более действенно, чем просто одно доброе слово.
Но с началом собственно работы уже оказалось, что согнанные на принудработы сунийцы от вида важно и горделиво расхаживающих регоев работать лучше не начинали, отрядами землекопов руководили свои начальники, а разрабатывать трассу будущего канала мне помогали бонкийцы из числа тех, кто участвовал в строительстве местного водовода.
Так что на второй день стройки я вежливо поблагодарил шефа за высокую честь, которую он мне оказал, выделив под моё начало полдюжины своих личных регоев, но сказал, что мне будет достаточно троих. Этих я при себе оставил: не только для солидности (как-никак не последнее лицо в Бонко, особа, приближённая к Ратикуитаки), но и в качестве посыльных. Ну и для вящего спокойствия правителя - вождь наш человек, в общем-то, простой, не чета начальникам из той России, которую я потерял (или которая потеряла меня - это с какой стороны посмотреть), но особой доверчивостью он не отличался, и регои должны были не только помогать, но и приглядывать за мною на предмет того, не сговорюсь ли с кем-нибудь против таки. Одно дело, когда
Впрочем, один из откомандированных ко мне регоев, Такумал, неожиданно показал себя толковым организатором землекопных работ и по совместительству самородком-гидротехником, который намного лучше вашего покорного слуги мог проложить трассу будущего канала. Так что многие вопросы я нагло повесил на него.
– Уважаемый!
– я недовольно повернулся в сторону, окрика, отвлекшего меня от процесса руководства (в данном случае - практически в прямом смысле этого слова - ибо я действительно интенсивно водил рукой, очерчивая перед сунийцами фронт работ).
Это что ещё за явление Христа народу? Компания совершенно незнакомая. Десяток мужчин: трое, увешанные кучей цацек, означающие высокий статус их владельцев, остальные - без особых понтов, но все вооружены, причем преобладали металлические топоры и короткие мечи, явно "импортного" происхождения. Так что публика солидная - стопроцентные регои. А изобилие привозного оружия (как бы его на этих десятерых было не больше, чем во всём Бонко) говорит о том, что они с запада острова.
Двое из этой компании - молодой парень и пожилой мужик - выделялись светлой кожей и отсутствием татуировок на лицах. Пожилой чересчур пристально на меня пялился, словно пытался вспомнить, где же это мы с ним встречались. Ну ладно, за погляд денег не берут. Тем более что здесь денег вообще не знают.
Под прикрытием мужчин стояли четыре женщины: пожилая тётка, две молодых и совсем ещё девочка - лет десяти или одиннадцати. Эта пигалица, однако ж, была увешана ожерельями из камней, ракушек и птичьих перьев покруче троих самых главных регоев. Наследница знатного рода? Скорее всего... Бедный ребенок, как она таскает всё это.
– Что угодно почтенным регоям?
– спросил я как можно вежливее. В конечном счёте, судя по усталому и, будь на них какая-нибудь одежда, кроме набедренных повязок, я бы сказал - помятому - виду этой компании, они немало протопали пешком - не исключено, с западного побережья Пеу. И вполне возможно, что под крышей человеческого жилища ночевали последний раз несколько дней назад.
– Не скажешь ли ты нам, где мы находимся?
– сказал высокий (для туземца) воин лет тридцати с небольшим.
– Вы в стране Бонко. До Хау-По, где пребывает наш могучий, храбрый, щедрый и справедливый правитель Ратикуитаки вы можете добраться, если поспешите, до того, солнце начнёт спускаться к горизонту. Но коль доблестные регои устали в пути, я могу предложить им отдохнуть с дороги и разделить трапезу со мной и моими людьми. Только я сейчас закончу свои дела - С этими словами я повернулся к Длинному и сказал - Паропе (так на самом деле звали служащего мне и за страх, и за совесть баклана), выдай Тинакою орудия для его людей. А ты, Тинакой, за каждую лопату отвечаешь лично - добавил я, обращаясь к сунийскому старосте.
Чужаки с заметным удивлением разглядывали кучу блестящих с красноватым оттенком лопат и кирок, которую разбирали ганеои. Я, деланно не обращая внимание на их реакцию при виде такого количества дорогого металла в столь странной и оскорбительной для настоящего мужчины и воина форме шанцевого инструмента, сказал: "Прошу пожаловать славных регоев к нашему столу. Меня зовут Сонаваралинга". Затем я представил всю взрослую часть своей свиты. Между делом успел ещё дать распоряжение одному из подростков: "Вигу, беги в Хау-По и скажи Ратикуитаки, чтобы он готовился к встрече гостей-регоев издалека". Мои посыльный немедленно припустил в сторону нашей столицы - тут главное не какие-то гости, а то, что заявилась увешанная оружием компания чужаков.