Хрен С Горы
Шрифт:
Никакой слабины давать с этими папуасами не стоит: сейчас они забили на барщину в пользу таки и его дружины, а завтра что -- потребуют арендную плату за поле или землю под хижинами, где мы сейчас располагаемся? Так что не хрен... На добрых, как известно, воду возят.
– А где Вахаку?
– только сейчас до меня дошло, что не хватает одного из "оленей".
– Он в Тенуке -- помрачнев, ответил Длинный.
– Надолго?
– поинтересовался я.
– Не знаю, его позвал Рамикуитаки, обещал сделать сотником регоев тэми.
Всё понятно. Произошло то, чего я опасался ещё в Ласунге. Вот, значит, чего стоят в глазах туземцев все их клятвы и обряды, сотворённые мною.
– Кто ещё ушёл с ним?
– Хонохиу, Тилуу и Итуру -- ответил Кано.
Почему вместе с "оленем"-отступником
– Не знаю -- покивал головой в знак растерянности Длинный -- Может Тунаки скажет.
Хорошо, поговорю позже с Сектантом
– А нет ли известий из Мака-Купо, от Такумала и остальных наших братьев?
– от этого моего вопроса Паропе и Кано впадают в явный ступор.
– Нет -- наконец выдавливает из себя Длинный -- Три дня назад сюда добрались последние раненые, остававшиеся в Хопо-Ласу. Они сказали, что наши, возвращающиеся домой в Бонко, ушли на восток в тот же день, когда "пану макаки" собрались сюда.
Пожалуй, транспортная связанность между разными концами Пеу -- одно из самых слабых моих мест. Когда уходили в поход на запад, в нашем старом лагере оставалось четыре десятка бойцов и под сотню гражданских. И вовсю шло производство меди: привлечение дешёвой рабсилы из числа покорённых сувана позволило увеличить выплавку чуть ли не вдвое, и масштабы снижать пока не планировалось. Часть металла должно было уйти на шанцевый инструмент для данников и вооружение оставшихся с Такумалом "макак" и новобранцев, которые продолжали подтягиваться. Но немало меди складировалось в слитках. Как бы эти запасы сейчас пригодились здесь для производства дополнительных лопат с мотыгами и довооружения бойцов: неплохо бы каждого из них снабдить копьём и коротким мечом или топором.
Но, увы, пока гонцы доберутся до Мака-Купо, пока там соберут для нас посылку, пока караван с медью доберётся до Мар-Хона. Причём тащить придётся им всё на своих плечах, да по туземным тропам, заменяющим нормальные дороги. Мой собственный опыт транспортировки медной руды из Сонава в Бонко, а также недавнего похода, говорил, что один человек способен перетаскивать на дальние расстояния на своём горбу двадцать-двадцать пять килограмм груза. Из которого в условиях многодневного перехода по безлюдной местности немалую часть займут продукты на дорогу. Даже если их высушить до каменного состояния, то всё равно не менее полкило на человека в день, на десятидневный путь получится килограмм пять-шесть на нос. Добавим ещё пять килограмм на столь необходимый элемент багажа, как оружие и минимум личных вещей. Итого, один носильщик из Мака-Купо способен, затратив недели две, доставить максимум пятнадцать кило груза. Неудивительно, что торговля и обмен между отдалёнными частями острова ограничиваются немногими эксклюзивными вещами типа заморского бронзового оружия (а последнее время также бонкийского медного) и редкими птичьими перьями, ракушками и прочими туземными предметами роскоши: любой товар, проделав пути с одного конца Пеу на другой, станет золотым.
Да и будь доставка товаров из Бонко не столь затратна, не факт, что оставленный в нашем прежнем обиталище "олень" так уж легко согласится отправить в Мар-Хон стратегический ресурс, каким является медь. Если вообще согласится. Удалённость от начальства иной раз весьма причудливым образом приводит к желанию самому порулить, не делясь ни с кем властью и получаемыми посредством этой власти ништяками.
Я уже неплохо успел изучить логику и психологию местных папуасов, чтобы не строить иллюзий на счёт степени лояльности к своему "пану олени" находящихся далеко на востоке "макак". Конечно, Такумал и его люди будут передавать с оказией весточки мне и прочим собратьям по обществу; наверное, изредка можно ожидать чисто символических посылок из пары-тройки топоров или копейных наконечников. И, с туземной точки зрения, в забивании на требования застрявшего на западе Пеу предводителя не будет ничего аморального -- один здравый смысл с учётом реалий каменного века. Не настало у папуасов ещё время централизованного государства. Потому остаётся только пожелать Такумалу и его людям дальнейшего развития намеченных мною направлений: металлургии, строительства ирригационных сооружений, порабощения
А мне придётся начинать всё с нуля. Ну да ладно: каналы можно рыть и на новом месте, тем более, что мои орлы уже положили начало данной традиции, пусть и в небольших масштабах; ганеои здесь имеются свои, дикарей рана и сувана в качестве бесплатной рабсилы заменим портовым отребьем -- глядишь из них ещё полноценных, хотя далеко и не равноправных, членов рабовладельческого общества сделать получится. Вот с металлом проблема. Но опять же, можно наладить поставки руды из Сонава напрямую, через области Западной равнины, та дорога будет по времени дня на три короче, чем маршрут Сонав-Бонко-Огок; или же закупать бронзу в слитках и готовые изделия у заморских торговцев, а наличие собственной металлургии на нашем острове использовать как способ сбить цены на импорт. А может, и где-нибудь поблизости есть залежи малахита -- нужно будет поспрашивать нынешних моих хонских подчинённых насчёт камешков зеленовато-голубого цвета.
Хотя впрочем, чего это я тут начал строить планы. Я же нахожусь теперь там, куда стремился последние месяцы: в порту, из которого можно уехать в большой мир, в котором где-то за горизонтом имеются цивилизованные страны. Остаётся только собрать как можно более полную и достоверную информацию о предстоящем пути, подкопить деньжат на дорогу и сказать "прощай" гостеприимному острову Пеу. А для сбора нужных мне сведений и создания финансового запаса для предстоящего путешествия буду вовсю использовать нынешнее своё служебное положение. Если же местные папуасы попутно при этом немного продвинутся по пути прогресса и процветания -- будем считать это моей благодарностью за помощь и участие, коими я воспользовался в своих интересах.
Но хватит на сегодня: что-то я успел утомиться за размышлениями. Так что отложим все дела и заботы до завтра.
Утро выдалось, как частенько бывает при переходе от условно сухого сезона к дождливому, пасмурным. С неба накрапывало -- и опыт четырёх лет говорил, что после обеда эта лёгкая морось запросто может смениться настоящим ливнем. Но, несмотря на погоду, настроение у меня было приподнятое. Да и почему бы не радоваться жизни: болезнь, по всей видимости, прошла без следа, а я находился в порту, из которого открывался путь к цивилизации.
Дел, конечно, на этом пути предстояло много. Для начала -- разобраться с внешней торговлей и распределением доходов от неё. Хоть ни в прошлой, ни в нынешней моей жизни душа никогда не лежала к купле-продаже, без этого не обойтись: ибо это единственный источник местной свободно конвертируемой валюты. То есть, конечно, те туземные ракушки, за которыми к берегам плавают вохейские торговцы, тоже вполне себе деньги, принимаемые к оплате повсюду -- но, увы, слишком мелкие. По словам Сектанта и Баклана, раковины использовались для покупки одной-двух голов мелкого скота, домашней птицы, пары мешков зерна или порции дешёвой еды у уличного торговца. Уже для приобретения используемых в качестве тягловой силы цхвитукхов, более-менее крупных или сложных ремесленных изделий, а также выплаты податей государству или "сильным мужам" в ход шли, если нельзя было обойтись без монеты, полоски меди, серебра или золота, обычно определённого в каждой стране формата. А путешествие через полмира по финансовым затратам эквивалентно очень серьёзной покупке. Вопрос только, какой именно. И потянет ли губернатор целой провинции в варварской периферийной стране подобные расходы.
Первым делом я вознамерился сегодня пройтись по Мар-Хону, дабы составить представление о том, с помощью чего или кого я буду сколачивать первоначальный капитал.
Завтракал впервые за последние дни не в одиночку, а в компании Ванимуя, Длинного, Кано и Гоку и ещё десятка удостоившихся этой чести бойцов. Насытившись вчерашней кашей из коя и поблагодарив Таниу (чем вызвал недоумение сотрапезников, не очень сильное -- они уже привыкли к экстравагантным выходкам "пану олени"), я сказал: "Духи сказали, что сегодня самое время мне пройти по Мар-Хону, осмотреть его и показаться людям, его населяющим. Пойдём прямо сейчас, пока дождь не очень сильный".