Хрен С Горы
Шрифт:
Очень быстро отряд, что шёл слева и сзади «ипану макаки», вырвался вперёд, при обгоне слегка потеснив и сломав левых фланг нашей мини-фаланги. Мои бойцы едва не сцепились с союзниками, но Вахаку, командующий там, сумел удержать порядок и восстановить строй. После этого некоторое время двигались со скоростью, позволяющей хоть как-то поддерживать построение. Противник навстречу не попадался.
Первый вражеский боец появился совершенно неожиданно для меня. Но «ипану макаки» не подкачали: двое с боевыми топорами приняли на себя его атаку, а чьё-то копьё пробило врага сбоку. Дальше пошли вперемешку отчаянно осыпающие друг друга ударами сторонники Ратикуитаки и наши. Первых мы успокаивали в два-три копья, а вторых Вахаку бешеными криками, в которых я узнавал
Сколько продолжалось веселье, в котором мне тоже довелось несколько раз махнуть топором и получить в щит дубинкой, после чего какое-то время левая рука не слушалась, сказать затрудняюсь. Вроде бы не очень много: солнце сдвинулось на небе совсем незначительно. А враги как-то неожиданно кончились. Вернее, кончились враги живые или, по крайней мере, проявляющие опасную активность: убитые и раненые лежали повсюду.
Я наскоро провёл смотр своего отряда. Убитых не было, раненых насчитывалось четырнадцать: практически все с неопасными ранами и травмами рук и ног, кроме одного из алкиных двоюродных братьев, получившего удар палицей по плечу — здесь, похоже, перелом. Не повезло моему несостоявшемуся родственнику — первое сражение оказалось для него, похоже и последним: с такими увечьями туземная медицина, возможно, и справится, только не факт, что впоследствии не будет ходить скособочившись. Единственное, что должно утешать беднягу: инвалидность он заработал в сражении, о котором будут слагать эпические былины.
Количество же выведенных нами из строя врагов, насколько я мог судить, было сопоставимо с численностью нашего отряда. Неплохой счёт. А незначительный вклад моих орлов в сегодняшнюю победу спишем на то, что это первый наш бой.
«Ипану макаки», обнаружив окончание сражения, утратили монолитность строя и принялись вертеть головами насчёт разжиться трофеями. Кое-кто даже порывался шарить среди трупов или вообще бежать в Хау-По. Пришлось призвать к порядку, употребив волшебные заклинания вроде «боевой дисциплины». Убедившись, что мои бойцы чуть успокоились, я распорядился Такумалу со всеми ранеными и шестью не пострадавшими собирать добычу на поле боя, а сам с Вахаку и остальными направился в селение. Всё найденное, награбленное и уворованное я велел сносить в общую кучу, пообещав любого утаившего превратить в мёрзнущую крысу.
Большую часть вождей нашего альянса я нашёл на площади возле дома таки, ныне покойного: над телом Ратикуи хлопотали жёны и прочие родственницы. Рядом с боссом лежали небрежно брошенные трупы его погибших регоев. Несколько уцелевших их товарищей потеряно торчали рядом. Победители на них особого внимания не обращали — ценного имущества побеждённых лишили ещё до нашего появления — по крайней мере, я заметил несколько ножей и топоров моей работы у воинов из сопровождения вождей союзников, а убивать посчитали ненужным.
Наше появление вызвало некоторую перемену в поведении присутствующих: победители как-то затихли, прекратив довольно бурное обсуждение, остатки свиты погибшего таки, наоборот, слегка оживились, увидев среди новоприбывших знакомые лица и даже парочку своих бывших сослуживцев.
В итоге за вторую половину дня исторической битвы я успел кооптировать в ряды «ипану макаки» пятерых регоев, оставшихся без начальства, и получить информацию об ещё троих раненых, которых новички обещали привести, как только те оправятся от ран; поучаствовать в обсуждении кандидатуры нового таки (об этом как раз и спорили вожаки, замолкнув при нашем появлении) и похоронного пиршества по таки старому. Кроме этого, я заглянул в брошенную мною мастерскую и навестил парочку своих столичных знакомых, чтобы удостовериться — всё ли у них в порядке на фоне небольшой гражданской войнушки.
Состоявшийся
В итоге все согласились со мной обсудить вопрос о власти в стране на трезвую голову, и окончательно переключились на обсуждение сегодняшнего сражения. Здесь я с удивлением узнал о решающем вкладе нашего отряда в победу: оказывается, непобедимость строя моих «макак» вызвала панику среди тех, кто противостоял нашему правому флангу, и они обратились в бегство, попутно увлекая за собой центр своего построения, а бьющихся с нашим левым крылом уже задавили массой.
На место ночлега в пустующую медеплавильную мастерскую «ипану макаки» под моим руководством прошествовали строем — лишний раз произвести впечатление никогда не помешает.
И уже в нашем лагере я выслушал от Такумала и Вахаку много чего в свой адрес. Оказывается, я упустил прекрасную возможность кардинально изменить расстановку сил в Бонко. Надо для этого было всего-навсего позволить подвыпившим союзничкам выяснять отношения вплоть до применения оружия, а потом вмешаться на нужной стороне. Сперва я хотел признать, было, правоту своих заместителей. Но из опасений за свой авторитет принялся закидывать их вопросами насчёт того, как повернулось бы всё, в случае предложенного Такумалом варианта. И очень быстро оказалось, что моё чистоплюйство, слабое знакомство с подробностями политических раскладов в нашей части Острова и незнание принятых у опытных вояк-регоев потайных сигналов сыграли сугубо положительную роль.
В конце концов, бонкиец согласился со мной, что если бы наш отряд в союзе с Панхи и береговыми сонаями перебил регоев из нижнего и верхнего Бонко, поддерживающих двух «ненаших» претендентов на должность таки, то в итоге мы бы оказались в одиночку перед вождём Такаму. И дальнейшая наша судьба укладывается в весьма ограниченный набор вариантов: либо нас всех оптом вместе с юной тэми сдают Кивамую, либо верхушку только что возникшего братства «ипану макаки» вырезают при первом удобном случае, а рядовых бойцов кооптируют в личную дружину Панхи. Кроме этого выяснилось, что участие в резне на чьей-либо стороне из числа победителей неизбежно раскололо бы наш отряд: ибо публика в нём подобралась так удачно, что присутствовали выходцы из всех концов Бонко, чьё население поддерживалось разных претендентов на вакансию Самого Главного Босса. Ну а напоследок выяснилось, что Такумал с Вахаку сами не представляли, кто же из троих баллотирующихся на должность таки «наш».
Так что я в очередной раз продемонстрировал подчинённым величайшую мудрость, которую черпаю напрямую от духов. На сем день, насыщенный всякими разными событиями, завершился, и мои «барану», «тупису», «питарасу» и «олени» быстро заснули, оглашая окрестности дружным, хотя и нестройным храпом. Мне же, увы, не спалось.
Во что я вляпался, до меня начало доходить только сейчас. И в роли помощника гончара в Бон-Хо, и в роли министра металлургии при Ратикуитаки жизнь моя протекала вполне себе спокойно и предсказуемо. Теперь же, в качестве предводителя случайным образом возникшего воинского братства, я оказался в положении щенка, брошенного в бурные речные воды: без понимания всех тонкостей внутренней и внешней политики, без каких-либо планов на будущее, без серьёзных связей среди вождей, старейшин и регоев Бонко. И любое моё неосторожное действие, приведёт меня к гибели. Если же сидеть и ничего не предпринимать, то тоже сожрут.