Хроника Перу
Шрифт:
В большей части провинций Перу или даже во всех них были и до сих пор есть эти митимаи [221], и мы выяснили, что было их три вида или типа, что в высшей степени требовалось для его [т.е. Перу] поддержки [222] и для его сохранения и даже для его населения, и выяснили, как и каким образом размещались эти митимаи, и что они делали и чем занимались; да узнают читатели, как сумели Инги преуспеть во всем, касающемся управления таким количеством земель и провинций, над какими они властвовали.
"Митимаями" называют тех, кто перемещён из одной земли в другую. И первый вид или тип митимаев, каким приказано было Ингами, размещать, был такой: после завоевания или привлечения к себе на службу ими какой-либо провинции, у них был особый порядок, чтобы считать ее безопасной, и дабы быстро местные жители и соседи ее узнали, как они были должны служить ей, и владеть ею и для того, [чтобы] тотчас же уразумели остальные, известные как их вассалы с давних времён, и для того, чтобы они были мирными и спокойными, и не было постоянной почвы для восстаний, а если случайно и заходила об этом речь, то чтобы был тот,
И раз понимали Инги, что чувствуют все народы, оставляя свою родину и собственные места обитания, дабы с воодушевлением они взяли ту пустыню, выяснено, что они почитали этих-то, перемещаемых, и что многим давали они браслеты из золота и серебра, и одежды из шерсти и из перьев, и женщин, и оказывались им привилегии во многих других вещах; и ещё, среди них были шпионы [223], всегда слушавшие то, что говорили или задумывали местные жители, о чем уведомляли представителей и очень быстро шли в Куско сообщать об этом Инге. С этим уложением всё пребывало в безопасности, и Митимаи боялись местных, а местные жители митимаев, и все намеревались служить искренне и покорно. И если у одних или у других случались мятежи, или [плелись] интриги, или [устраивались] собрания, над ними учинялись суровые наказания, потому что Инги, некоторые из них, были мстительными и наказывали немилосердно и очень жестоко.
Вот для этого и были поставлены Митимаи, из которых многих предоставляли для [службы] пастухами и старшими пастухами над отарами скота Ингов и Солнца, а других – для [службы] сыроварами [или изготовителями одежды] и других - для [службы] ювелирами, и других - для [службы] каменотесами и для [службы] земледельцами, и чтобы рисовать и ваять и сооружать идолов, наконец, для всего, чтобы они не приказали им и чего бы не потребовали от них в услужении. И также они наказывали, чтобы из селений шли Митимаи в горы Анд [224] сеять кукурузу и выращивать коку, извлекать пользу из фруктовых деревьев, и обеспечивать снабжение теми продуктами [225], каких не было в селениях, где из-за холодов и снега, они не могли ни приносить урожая, ни даже сеять таковые.
Для достижения благоприятного результата митимаев размещали там где проживали индейцы на границах Анд [226], таких как - чунчи [chunchos], и мохо [moxos] и чиригуаны [227] [chiriguanes], большинство из них имеет свои земли в Восточной части горных склонов, и они - народы варварские и очень воинственные, и многие из них едят человеческое мясо, и часто они выходили с войнами на здешний жителей и уничтожали их поля и селения, уводя пленных, из тех, кого могли увести, чтобы съесть их; так вот, для избавления от этой напасти во многих местах располагались полки и обычные гарнизоны, в которых находилось несколько орехонов. А чтобы военная сила не скапливалась в одном народе и не могли бы они сговориться на какое-либо восстание или заговор, они набирали в солдаты этих полков митимаев из краёв и провинций наиболее подходящих, их же перемещали в те места, о коих я говорю, и у них были свои крепости - пукарас [pucaras], для своей защиты, если в том была необходимость. И они снабжали провизией этих солдат: кукурузой и другой пищей, поставляемой соседними жителями в качестве своих податей и наложенной на них контрибуции; и выплату, какую им [митимаям] надлежало производить в определенные сроки, наказано было предоставлять: кое-какую шерстяную одежду и [одежду из] перьев, или же золотые и серебряные браслеты тем, кто выказывал большее мужество; и также им давали женщин, из многих, находившихся в каждой провинции, оберегаемых именем Инги, а поскольку большинство были красавицами, уважали и почитали их [женщин] очень сильно. Кроме того, им предоставляли другие вещи меньшего значения, снабжением коих заведовали губернаторы провинций, потому что они имели абсолютную власть и над полководцами, которым эти Митимаи подчинялись. И не считая вышеназванных мест, у них имелись некоторые из этих гарнизонов на границах Чачапояс [Chachapoyas] и Бракаморос [Bracamoros], [228] и в Кито и в Каранге [Carangue], находящийся дальше от Кито, на Севере, рядом с провинцией, называемой Попаян [Popayan], и в других краях, где бы они были необходимы, как в Чили, так на равнинах и в горах.
Другой способ размещения митимаев был более странным, потому что, хотя то и значительно, ничего нового нет в том, чтобы размещать полководцев и солдат в гарнизонах на границах, так как до настоящего времени хватало тех, кто принимался делать так; и дело в том, что, если по случаю завоевывая края Ингами, они сталкивались с обработанной [229] [sic] какой-нибудь землёй сьерры или долин или ровного поля или склона, пригодного для обработки земли и выращивания, и чтобы она была в месте с хорошей погодой и плодородной, пребывавшее пустынным и безлюдным, как о том я уже говорил, и имея [такие] края, какие я привёл, потом, незамедлительно они приказывали, чтобы из соседних провинций,
И таким образом в этих королевствах во времена Ингов, было очень мало земли, казавшейся плодородной и при этом пустынной, наоборот, всё было очень сильно заселено, и то знают первые христиане, вступившие в это королевство, и немалое огорчение думать, что, при тех Ингах, язычниках и идолопоклонниках, у них был заведён такой хороший порядок: уметь управлять и оберегать такие обширные земли, а мы, являясь христианами, мы разрушили столькие королевства, потому что, где бы ни прошли христиане, завоевывая и разведывая что-либо, только и знамо, что огнем всё сжигаемо. И следует знать, что город Куско также был полон иноземных народов, тоже намеренно, потому что, когда много родов людей собирается, они не сподобятся ни на восстание, ни другое какое дело, выходящее за межи служения королю; и среди таких-то сегодня в Куско находятся Чачапояс [chachapoyas] и каньяри [canares], и с других краёв, из которых остались те, кто там был размещён.
Считается достоверным, что этот обычай митимаев стал использоваться, начиная с Инги Юпанги, того самого, что учредил почтовые станции, и первый, кто вознамерился возвеличить храм Куриканче [Curicanche], как о том будет рассказано в соответствующем месте. И хотя некоторые другие индейцы говорят, что были учреждены эти митимаи со времён Виракочи Инга, отца Инги Юпанги, о том пусть кто как хочет, так и думает, я же так тщательно расследовал этот вопрос, что вновь стану утверждать, что изобретено то было Инкой Юпанги, и я так думаю и таково моё мнение. А посему, давайте проследуем дальше.
ГЛАВА XXIII. О великолепной слаженности, имевшей место в тех случаях, когда из Куско выходили на войну правители, и о том как они наказывали воров.
В предыдущих главах я рассказал о том как выезжал правитель с целью обследовать королевство, чтобы посмотреть и понять то, что в нём происходило, а сейчас я хочу, чтобы читатель уразумел то, как они выходили на войну и какой порядок при этом соблюдался. Дело в том, что все эти индейцы [230] смуглые и шумные, и что они во всём похожи друг на друга, как мы видим сегодня тех, кто с ними общается, чтобы избежать неудобств и понимать друг друга; потому, если бы некоторые орехоны никогда не объезжали провинций, то непременно бы они говорили [каждый народ] на своём родном языке, ведь по закону, который то предписывал, они обязаны были знать язык Куско и в военных лагерях было точно также, и так оно во всех краях; ведь ясно, что если у императора военный лагерь в Италии и есть испанцы и немцы, и бургундцы, фламандцы, итальянцы, каждый народ говорит на своём языке; и поэтому во всём королевстве использовались: во-первых, знаки на головах, отличные один от другого, потому что если то были Юнги [231] [Yunga [232]], они ходили прикрывая лицо, как цыгане [233], а если то были колья [collas], у них было несколько шапочек в виде шерстяных ступок, а если каны [canas], то у них были другие крупные и очень широкие шапочки, каньяри носили венки из тонких тросточек, в виде обруча от сита, гуанки – пряди, ниспадавшие к подбородку, а волосы были заплетёнными, чанки [234] – широкие разноцветные или чёрные повязки надо лбом; таким образом эти, как и все остальные, были узнаваемы по данным признакам [235], что было столь хорошо и отчётливо понятно, и пусть бы даже собралось вместе пятьсот тысяч человек, им было бы совершенно ясно, кто есть кто. И сегодня, когда мы наблюдаем сборища людей, то говорим: «эти – из такого-то края, а эти – из такого-то», вот так, как я сказал, одни отличались от других.
И короли, на период войны, чтобы не было замешательства и неразберихи, располагали таким порядком: на большой площади города Куско находился камень Войны, а он был огромен, по форме и внешнему виду похожий на сахарную голову [236], добротно установленный и полный золота; король выходил со своими советниками и фаворитами [237], где приказывал созвать начальников и касиков провинций, от которых узнавал о тех, кто среди их индейцев были самыми храбрыми, чтобы назначить их полководцами и начальниками в войске; а узнав, совершалось назначение, состоявшее в том, что один индеец отвечал за десяток, а другой – за пятьдесят, другой – за сотню, другой – за пять сотен, другой – за тысячу, другой – за пять тысяч, другой – за десять тысяч, и тот, кто занимал эти должности, был одним из индейцев со своей родины, и все подчинялись главному полководцу короля. Так что, что при необходимости отправить десять тысяч человек [в] [238] какое-либо сражение или на войну, было достаточно только открыть уста и отдать об этом приказ, и если пять тысяч [239], то соответственно; и точно также при разведке и в случае выставления секретов [240] и дозоров, [говорилось] тем, у кого меньше людей. И у каждого полка было своё знамя, и одни были пращниками, а другие копьеносцами, ещё одни сражались маканами, кто-то – айльо [241] и дротиками, а кто-то дубинками и топорами.