Хроника Перу

Сьеса Де Леон Педро де

Жители долины Хауха, узнав о прибытии врагов, испугались и добились поддержки у своих родичей и союзников, и в своём храме Гуаривилька [Guarivilca] совершили пышные жертвоприношения дьяволу, оттуда им отвечавшему. Когда к ним подоспела помощь - а их собралось множество, - ведь говорят, что их было более сорока тысяч человек, а сейчас не знаю, наберётся ли их хотя бы двенадцать тысяч, как раз прибыли полководцы, чтобы стать лагерем над долиной. Они хотели добиться расположения гуанков без [объявления] войны, и чтобы те захотели пойти в Куско признать короля в качестве правителя; и общеизвестно, что они направили к ним вестников. Но ничего не добившись, они принялись за рукопашную и между ними завязалось крупное сражение, в котором, сказывают, погибло много [человек] как с одной, так и с другой стороны, но победителями вышли [войска] из Куско; и благодаря здравому уму Льоке Юпанге, он не допустил, чтобы был нанесён вред долине, предотвратив грабежи, и приказав освободить пленных; вот почему гуанки, узнав о благодеянии и о милосердии, с каким те обычно обращались с побежденными, пришли на переговоры с ними и пообещали жить отныне и навсегда по установленному королями Куско порядку, и платить подати из того, что имелось в их долине; и проходя через их поселки по склонам, они засеяли

их, но не разделили, до тех пор, пока король Гуайнакапа не назначил каждой общине то, что у нее должно было быть; и были отправлены вестники.

ГЛАВА L. О том, как полководцы Инги вышли из Хаухи и что с ними произошло, и о том, как от них отделился Анко Альо.

Жители Бомбона [Bombon ^[451]] узнали, по сведениям этих [рассказчиков ^[452]], о разрушении Хаухи и о том, как [Инги] одолели гуанков ^[453], и подозревая, что победители захотят проследовать дальше, договорились подготовиться, чтобы те не застали их врасплох, и оставив своих жен и детей на хозяйстве, чтобы дождаться исхода событий на озере, что находилось возле них ^[454]. Полководцы Ингов, уладив дела в долине Хауха, вышли [из неё] и направились к Бомбону, но поскольку [противник] расположился на озере, они не смогли причинить ему иного вреда, кроме как съесть его продовольствие. Но увидев это, они проследовали дальше, и достигли того [места, что называется] Тарама [Tarama или Tarma], где им встретились вооруженные местные жители, и между ними состоялась битва, в ходе которой много погибло и было взято в плен много тарамантинов [los taramantinos ^[455]], но победа досталась [войскам] Куско; и когда им сказали, что король желал только того, чтобы они ему служили и платили подать, как то делали другие провинции, и что с ними будут хорошо обращаться, и покровительствовать им, они сделали то, что им было приказано; в Куско же был отправлен доклад обо всём том, что было сделано в этом селении Тарама.

Индейцы чанки рассказывают ^[456], что поскольку индейцы, выступившие из своей провинции Андагуайлас с полководцем Анко Альо, совершили великие дела в этих войнах, их завистники, преисполненные злобы на их полководца Анко Альо за совершенные [им] ранее дела, когда Куско был окружен, решили убить их; и тогда они приказали позвать их; и когда их пришло множество вместе с их полководцем, они-таки [чанки] разгадали тот замысел, и, взявшись за оружие, защищались от [солдат] из Куско, [и] хотя некоторые погибли, другие, при поддержке и усилиях Анко Альо, смогли вырваться оттуда ^[457], сам же он сетовал своим богам на подлость и неблагодарность орехонов и утверждал, что, не желая их более видеть и не следуя за ними, он удалится со своими людьми в добровольную ссылку; и разместив впереди женщин, он прошел и пересек провинции Чачапояс [Chachapoyas] и Гуануко [Guanuco], и, переходя через горы [la montana] Анд, он прошёл по тем горным хребтам, пока они не прибыли, также согласно тому, что они говорят, к очень большому озеру; как я полагаю, это должно быть [именно] то, что и в рассказах об Эльдорадо ^[458], где они построили свои селения, и [где] население их заметно увеличилось. И все индейцы рассказывают о той земле примечательные вещи, равно как и о полководце Анко Альо.

Полководцы Инги, после только что описанного нами, вернулись в долину Хауха, куда были принесены большие подарки и [приведено] много женщин, чтобы отвести [их] в Куско, и тоже самое сделали жители Тарама. Весть обо всём этом была отправлена в Куско, и Инга, как только об этом узнал, обрадовался успеху своих [войск], хотя и выказал печаль по поводу того, что они сделали с Анко Альо; но, считается, это было лукавством, ведь некоторые утверждают, что его полководцы сделали это по его приказу. А так как Топа Гуаско [Topa Guasco ^[459]] и другие чанки ушли на войну в провинцию Кольяо, и добились победы над несколькими селениями, Инга, опасаясь, что, узнав о случившимся с Анко Альо, они выступят против него и предадут его, направил к ним вестников для того, чтобы они немедленно явились к нему; и он повелел, чтобы под страхом смерти, никто им не сообщал о произошедшем.

Чанки, увидев ^[460] приказ Инги, незамедлительно явились в Куско, и, как только они прибыли, Инга с большим притворством, пряча злобу, приветливо заговорил с ними о том, что случилось с полководцем Анко Альо, и словами он выражал свое сожаление происшедшим. Чанки, разгадав что к чему, почувствовали самое настоящее оскорбление, но видя сколь незначительным было отплатить [за это], воздержались от этого, прося разрешение у Инги Юпанге отправиться в свою провинцию, и когда таковое было [им] предоставлено, они удалились, передавая [своему] главному правителю привилегию, чтобы он мог садиться в дуо [duho ^[461]], украшенное золотом, и другие привилегии.

И задумал Инга возвеличить храм Куриканча большими богатствами, как о том уже было написано. И поскольку у Куско со всех сторон было много провинций, некоторые [из них] он предоставил этому храму, и приказал разместить почтовые станции, а также чтобы все его подданные говорили на одном языке, и чтобы были проложены королевские дороги, и придуман [интстиут] митимаев. И другое изобрёл этот король, о котором говорят, что он много понимал в звездах и вёл учёт движениям солнца; и потому он получил прозвище «Юпанке» [Yupanque ^[462]], являющееся названием счета [учёта] и хорошей осведомлённости ^[463] [que es nombre de cuenta y de mucho entender]. А так как он считал себя таким могущественным, невзирая на то, что в Куско уже имелись крупные сооружения и королевские дома, то приказал построить три ограды в виде отличной крепостной стены, и работа [та] достойна упоминания; и такой она кажется сегодня, и не найдётся никого, кто бы не похвалил постройку, и пожалуй велика изобретательность мастеров, которые её создали. Каждая из этих стен в длину более трехсот шагов: одну называют Пукамарка [Pucamarca], другую – Атун Канча [Hatun Cancha], а третью - Касана [Caxana ^[464]]; и эта ограда составлена из превосходных камней, и размещенных настолько [выверенно] по уровню, что ни в чём нет несоразмерности, и так хорошо установлены камни и так плотно подогнаны, что не заметны их

стыки. И столь прочны и крепки большинство из этих строений, что если их не разбирать, как разобрали много других, то переживут они много веков.

Внутри этих оград или стен находились постоялые дворы, подобные прочим, что они использовали, где проживало большое количество мамакон и многих других женщин, и королевских наложниц, и [там] они пряли и ткали свою столь изысканную одежду, и [там] было много предметов из золота и из серебра и сосуды из этих металлов. Много таких камней я видел в нескольких этих оградах, и меня поразило, как, будучи такими огромными, они были столь превосходно установлены. Когда они устраивали танцы и крупные празднества в Куско, большая [часть] их чичи ^[465] была приготовлена вышеупомянутыми женщинами, и они [люди] её выпивали. А поскольку со стольких краёв стекался [народ] в Куско, он приказал поставить веедоров [надсмотрщиков] для того, чтобы без его разрешения никакое принесённое [в город] золото и серебро не выносилось [из него]; и были поставлены губернаторы [управляющие] в большинстве мест королевства, и всеми он управлял весьма справедливо и [соблюдая строгий] порядок. А поскольку в то время он приказал построить и крепость Куско, будет справедливо, [если] я кое-что расскажу о ней.

ГЛАВА LI. Как на холме, что возвышается над Куско, в Северной части, был построен королевский дворец Солнца, который испанцы обычно называют «крепостью», и о его изумительном здании и великолепии камней, которые в нем видны.

[Главы 51-60 в переводе О. Дьяконова]

ГОРОД Куско построен в долине, на склонах и холмах, как [было] написано в Первой Части этой истории ^[466] ; и из тех же зданий выступают формы [в виде] широких стен, где они устраивают свои посевные поля, и они выступали друг из друга по окружности [por compas ^[467]], так что казались оградами, ибо все было [окружено] этими платформами; что делало город более укрепленным, хотя по самой своей природе именно таково его местоположение, и оттого и выбрали это [место] властители города между столькими землями. И, хоть уже и делалась могущественною власть королей и у Инги Юпанге были столь великие замыслы, не должно удивлять, что так им был украшен и обогащен храм Солнца, называемый Куриканче ^[468], и что он построил и другие большие здания; он решил, что должен быть построен другой дом Солнца, который превосходил бы здание, сделанное до того, и чтобы в него были помещены все вещи, которые только могли быть, как золото, так и серебро, наиболее драгоценные камни, тонкая одежда, все виды оружия, какие они только используют, военное снаряжение, альпаргаты, круглые щиты, перья, кожи животных, крылья птиц, кока, большие мешки из шерсти, драгоценности тысяч видов; в общем, было всё то, о чем они только могли знать. И столь велик был замысел, который они взялись воплощать, что, если бы до сегодняшнего дня продолжилась их монархия, то он не был бы закончен.

Было приказано, чтобы из провинций, на которые укажут, пришли бы двадцать тысяч человек, и чтобы селения направили им необходимое продовольствие, и если бы кто-нибудь заболел, то на его место заступил бы другой, а тот бы вернулся в свои родные места, хотя эти индейцы пребывали на строительстве не постоянное, а ограниченное время и, когда приходили другие, они уходили туда, где, как они чувствовали, было мало работы. Четыре тысячи этих людей работали в каменоломнях и добывали камни, шесть тысяч доставляли их при помощи больших канатов из кожи и питы [cabuya ^[469]]; другие рыли котлован и закладывали фундамент, иные же шли рубить рогули и балки для обшивки деревом. И дабы люди расположились в свое удовольствие, каждая группа устроила себе размещение отдельно, сама по себе, рядом с тем местом, где должно было возводиться здание. Сегодня видна большая часть стен от домов, которые у них были. Там ходили надсмотрщики, наблюдая, как они работают, и весьма искусные великие мастера; и так, на холме, что находится в Северной части города, на самой большой его высоте, немногим дальше, чем расстояние одного выстрела из аркебузы, была выстроена эта цитадель, которую коренные жители называли «домом Солнца», а наши называют «крепостью».

Была прорублена первозданная скала для основания и сооружения фундамента, который вышел столь мощным, что просуществует до тех пор, пока будет стоять мир. Как мне кажется, он идет в длину на триста тридцать шагов и в ширину на двести. У него было много оград, столь крепких, что нет артиллерии, которая смогла бы их сокрушить. Надо было видеть, сколь великолепна была главная дверь и сколь точно стояли стены, дабы одна не выходила за окружность другой; и в этих оградах видны столь огромные и великолепные камни, что рассудок утомляется судить о том, как они смогли быть доставлены и уложены, и кто же оказался в состоянии обработать их, ибо между ними [индейцами] встречается столь мало инструментов. Некоторые из этих камней шириною примерно двенадцать стоп [doce pies ^[470]] и длиной более двадцати, а иные размером крупнее вола, и все уложены столь точно, что между одним и другим невозможно просунуть и реала. Я ходил осматривать это здание дважды; один раз со мною ходил Томас Васкес [Tomas Vazquez], конкистадор, а другой – Эрнандо де Гусман [Hernando de Guzman], который находился в окружении ^[471], и Хуан де ла Пласа [Juan de la Plaza ^[472]]; и поверьте те, которые это прочтут, что на самом деле я ничего не поведал вам из того, что видел. И, делая наблюдения, я увидел рядом с этой крепостью камень, который я измерил, и в нем по окружности было двести семьдесят пядей, таких как мои, а высоты он был такой, что, казалось, будто там же и появился на свет; и все индейцы говорят, что устал этот камень [se canso esta piedra] в том месте ^[473], и что они не смогли двигать его дальше; и верно, если бы на нем не было видно следов прежней обработки, я бы не поверил, сколько бы они мне о том не твердили, что человеческой силы хватило бы на то, чтобы поместить его туда, где он пребудет как свидетельство того, что они были создателями столь великого творения, ибо испанцы уже разрушили и оставили все это в таком виде, в каком бы я не хотел узреть его; большая вина лежит на тех, кто управлял [здесь] ^[474], что позволили тому свершиться, и что столь выдающаяся вещь была разрушена и снесена, несмотря на времена и события, которые могут настать, и было бы лучше сохранять ее нетронутой и охраняемой ^[475].