Хроника смертельного лета
Шрифт:
– Он опять звонил, – прошептала она.
– И что? – ответил он вопросом. – Ты все еще думаешь, что это я?
– Н-нет, – чуть запнувшись, произнесла Анна, – я бы не стала тебе звонить, если б считала, что это ты.
– Но ты позвонила, – в его голосе проскользнуло хоть что-то, похожее на эмоцию, – значит ли это, что ты передумала?
– Я не знаю… – с мукой в голосе произнесла Анна. – Я не представляю, что сказать Антону…
– Не могу поверить… Ты решилась уйти от него?..
И вот сомнения, терзавшие ее, внезапно стали таять, а невозможное решение, облеченное Мигелем в слова, нежданно придало ей некое подобие уверенности. Анна
– Я сейчас приеду, – не терпящим возражений тоном сказал он. – Помогу тебе собрать вещи и увезу их. А ты сможешь остаться, чтобы поговорить с ним. Или, если хочешь, давай вместе с ним поговорим. Так, наверно, будет честнее.
– Это слишком быстро, – растерялась она, – я не могу так. Мне нужно время. И потом – я не говорила, что ухожу именно к тебе…
– Главное то, что ты уходишь от него, а уйдешь ты только ко мне, – отрезал он. – Разве я не прав? Или есть еще кто-то, к кому ты хочешь уйти?
Прав ли он?.. Но Анна промолчала, и он не настаивал. Действительно – если она решила оставить Антона – такого положительного и надежного – значит, он, Мигель Кортес де Сильва, именно тот, кто ей нужен – уверенный в себе, принимающий решения – трудные решения. И даже если она сейчас уедет к себе на Чистые пруды – ее отношениям с Антоном конец. И он этот конец максимально приблизит. Не допускающим возражений голосом Мигель сказал:
– Не стоит тянуть. Этим ты только усугубляешь положение. Несправедливо продолжать обманывать Ланского, да и тому мерзавцу ты даешь лишнее время. Я скоро приеду…
Он отключился так быстро, что Анна не успела возразить. Она растерянно посмотрела на мобильник, в котором только что слышала его голос. Если так, то надо подготовиться к его приезду… Не хватало только, чтобы Мигель сам собирал ее вещи!
Тут она замерла, охваченная острой тревогой. Все это время ей и в голову не приходило, что страшный голос может принадлежать и Антону. Она даже присела на краешек кресла, так как от этой мысли у нее подкосились ноги. Она спала, когда была убита Полина, но если Антон с самого начала знал, что она ходила ночью к Мигелю? И все происходящее сейчас – это его жестокая месть за ее, Анны, измену? Она подтвердила его алиби на убийство Вешняковой. Но она спала мертвым сном после двух таблеток сомнола. Она развлекала Жики и пыталась отвлечься сама на милонге в ту ночь, когда погибла жена Сержа… Анна похолодела. Тогда тем более ей надо бежать из этого дома – пока не настал ее черед. А что он там плел про Катрин?!
Анна решительно отодвинула дверь гардеробной, с сожалением оглядывая ее содержимое. Кое-что ей придется оставить – подарки, купленные Антоном. Она с болью вспомнила, с каким воодушевлением он выбирал ей шубу – великолепный баргузинский соболь – на день ее рождения год назад. При своих гонорарах она и сама могла себе позволить такую дорогую вещь. Но Анна, женщина бережливая, никогда бы не ухнула астрономическую сумму на, строго говоря, одежду. Ее, девочку из небогатой семьи, приучили тратить деньги разумно – особенно, когда они достаются таким каторжным трудом. Но в этом было что-то невозможно романтичное – ее возлюбленный покупает ей соболью шубу! Как в сказке!
Погладила темный мех с сединой, мягкий и нежный. Длинное, до пят, манто с огромным капюшоном, легкое, как шелковый палантин – не единственная роскошная вещь, подаренная ей Антоном. Пару бриллиантовых серег она получила от него по случаю годовщины их знакомства, два кольца – одно с бриллиантами, другое
От этого занятия, приятного и грустного одновременно, ее оторвал звонок домофона. Это Мигель, а она совершенно не готова! Ничего так и не собрала. Шубка соскользнула с ее плеч и мягко упала на пол…
Мигель позвонил в дверь один раз, другой, третий. Анна не открывала. Он нажал на кнопку и не отпускал ее почти минуту. Никакого ответа. Бесполезно. Она не откроет. Она передумала. Отойдя от двери, он сел на ступеньку лестницы. Не торопясь, достал пачку «Gauloises» и вытряс сигарету. Все так же неспешно закурил, пытаясь сообразить, что ему делать дальше. Зачем он здесь сидит? С минуты на минуту вернется Антон, и придется объяснять свое присутствие. Глупо так подставляться. Как он допустил, чтобы все стало настолько необратимым? Четыре года назад, когда он впервые ее увидел – ему нужно было отговорить Антона от связи с ней – и тогда и он сам не оказался бы в таком неприятном положении: сначала столь мучительно двусмысленном, а теперь просто оскорбительном? Как он все это допустил, он, который всегда был таким осторожным и осмотрительным?
Сентябрь 2006 года, Москва
– У тебя какие планы на вечер? – Антон позвонил во второй половине дня, когда Мигель, изнывая от безделья, слонялся по квартире, не зная куда себя деть. Он только что вернулся из Саламанки, где провел два изнурительных месяца, работая для компании по закупке вина.
– Никаких, – ответил Мигель, – может, приедешь, я тут элитного «Del Toro» привез, раздавим пару бутылок?
– Вино – потом, – хмыкнул Антон, – давай, подъезжай к шести часам в центр.
– Зачем? – поинтересовался Мигель, больше для порядка, но ответа вразумительного не получил, а только уклончивые отговорки и название улицы, куда ему надлежало приехать. И он явился туда. Но когда понял, какое развлечение ему предлагает Ланской, то скис.
– Балет? – заныл он. – Слушай, амиго, серьезно – не люблю я балет. Чего в нем хорошего? Брось! Поехали, винца выпьем!
Ланской отрицательно покачал головой. Тут только до Мигеля дошло, что в руках у друга – цветы, да не просто цветы, а целое состояние, выраженное в невероятном, неприличном количестве роз бледно-лилового цвета. Мигель и не видел никогда таких – вероятно, какая-то голландская редкость.
– Это что? – спросил он насмешливо, кивая на цветы. Антон смутился.
– Тут такое дело… Я познакомился с балериной. Ее зовут Анна Королева…
– С кем? – воскликнул Мигель. – Я не ослышался? С Анной Королевой?
Антон неприятно удивился.
– А ты что, ее знаешь?
Мигель хлопнул себя по коленям и расхохотался.
– Ну, амиго, ты даешь! Что значит – знаю – не знаю… О ней много пишут и говорят, она – звезда…
– Звезда?.. – Антон растерялся. – В каком смысле? Я знаю, что она солистка в этом театре – он кивнул в сторону входа, куда стекалась нарядная, изысканная публика. – Но звезда? Ты о чем?